Гвоздем концертной афиши марта стали гастроли талантливого виолончелиста Нарека Ахназаряна, выступившего в Большом зале филармонии им. Арама Хачатуряна с филармоническим оркестром под управлением Эдуарда Топчяна.
ПУБЛИКА, переполнившая огромный зал, с восторгом встречала артиста, уже получившего мировое признание. Нарек часто приезжает к себе на родину, доставляя огромную радость поклонникам музыки. И тем не менее каждый его концерт ждут как чуда. И оно, как правило, случается.
В программе нынешнего вечера были редко звучавший в Армении Виолончельный концерт Эдварда Элгара — в первом отделении и Вторая симфония Бетховена — во втором. На концерте слушатели получили наслаждение от замечательной музыки английского романтика XIX века Элгара — высокого профессионализма солиста, дирижера и оркестра, гармонически соединивших в себе музыкальный интеллект и чувства.
Романтическая музыка, по своей природе допускающая большую свободу самовыражения, нередко таит опасность эмоциональных преувеличений, различного рода крайностей. Ахназарян восхитил прежде всего душевным благородством и «сложной простотой» своего подхода к этой музыке. В манере музыканта не было ни преувеличений, ни демонстративности, он пользовался только самым необходимым и достаточным, а потому технические проблемы оставались незаметными и скрытыми от слуха. С первых же звуков возникло ощущение, что слушают в зале затаив дыхание. Обострился слух, обострилось восприятие, растворилось неподвижное равнодушие, с которым нередко публика ожидает, когда ее завоюют.
В исполнении Ахназаряна восхищают таинственность, грандиозность, огромная сила воздействия, которые, особенно в Концерте Элгара, воспринимаются чуть ли не как волшебство. Редко можно найти музыканта, столь чуткого и внимательного к биению внутренней жизни — авторской и своей. Все звучит как непрерывный внутренний монолог-исповедь. Удивительная способность Нарека находить средства художественного выражения кроется в умении «открыться» перед самим собой и залом. Наблюдая за ним во время игры, убеждаешься, что он обладает способностью свободно устанавливать связь с автором, связь, которую можно назвать телепатической. Его игра привлекла внимание и определенностью замысла, тем гармоничным сочетанием намерения и воплощения, о котором может мечтать любой автор и которое может увлечь слушателей.
МОЛОДОЙ виолончелист давно нашел свой убедительный стиль интерпретации, когда безупречная чистота отделки, в высшей степени естественная фразировка неотделимы от благородной ясности, глубины эмоций. И на этот раз восхищали полная его сосредоточенность, продуманность каждого момента звучания, подкупающая рельефность музыкальной мысли. Благородная манера держаться, свободная поза, полузакрытые глаза, несколько откинутая голова, поворот ее от инструмента — все находится в гармонии с духом естественного музицирования и импровизации.
Такое впечатление возникает еще и потому, что ощущение физического комфорта, являясь нормой для виолончелиста, передается и его слушателям. И они воспринимают как должное, что талант исполнителя предлагает неожиданный и гармоничный вариант интерпретации. Вся музыка сыграна в особом музыкальном тонусе. Свобода и легкость, с которыми Ахназарян выявлял все повороты музыкального развития, органичная, как дыхание, сменяемость темпов, а главное, настроенность на выявление всей глубинной сути произведения не оставили в зале ни одного равнодушного слушателя. Незабываемый концерт!
Но вот впечатление от Второй симфонии Бетховена во втором отделении — странное. И оркестр был вроде хорош и солидарен с дирижером, и дирижер был на высоте, но вот чего-то важного не произошло. Очевидно, виноват был пасмурный март.
ПУБЛИКА, переполнившая огромный зал, с восторгом встречала артиста, уже получившего мировое признание. Нарек часто приезжает к себе на родину, доставляя огромную радость поклонникам музыки. И тем не менее каждый его концерт ждут как чуда. И оно, как правило, случается.
В программе нынешнего вечера были редко звучавший в Армении Виолончельный концерт Эдварда Элгара — в первом отделении и Вторая симфония Бетховена — во втором. На концерте слушатели получили наслаждение от замечательной музыки английского романтика XIX века Элгара — высокого профессионализма солиста, дирижера и оркестра, гармонически соединивших в себе музыкальный интеллект и чувства.
Романтическая музыка, по своей природе допускающая большую свободу самовыражения, нередко таит опасность эмоциональных преувеличений, различного рода крайностей. Ахназарян восхитил прежде всего душевным благородством и «сложной простотой» своего подхода к этой музыке. В манере музыканта не было ни преувеличений, ни демонстративности, он пользовался только самым необходимым и достаточным, а потому технические проблемы оставались незаметными и скрытыми от слуха. С первых же звуков возникло ощущение, что слушают в зале затаив дыхание. Обострился слух, обострилось восприятие, растворилось неподвижное равнодушие, с которым нередко публика ожидает, когда ее завоюют.
В исполнении Ахназаряна восхищают таинственность, грандиозность, огромная сила воздействия, которые, особенно в Концерте Элгара, воспринимаются чуть ли не как волшебство. Редко можно найти музыканта, столь чуткого и внимательного к биению внутренней жизни — авторской и своей. Все звучит как непрерывный внутренний монолог-исповедь. Удивительная способность Нарека находить средства художественного выражения кроется в умении «открыться» перед самим собой и залом. Наблюдая за ним во время игры, убеждаешься, что он обладает способностью свободно устанавливать связь с автором, связь, которую можно назвать телепатической. Его игра привлекла внимание и определенностью замысла, тем гармоничным сочетанием намерения и воплощения, о котором может мечтать любой автор и которое может увлечь слушателей.
МОЛОДОЙ виолончелист давно нашел свой убедительный стиль интерпретации, когда безупречная чистота отделки, в высшей степени естественная фразировка неотделимы от благородной ясности, глубины эмоций. И на этот раз восхищали полная его сосредоточенность, продуманность каждого момента звучания, подкупающая рельефность музыкальной мысли. Благородная манера держаться, свободная поза, полузакрытые глаза, несколько откинутая голова, поворот ее от инструмента — все находится в гармонии с духом естественного музицирования и импровизации.
Такое впечатление возникает еще и потому, что ощущение физического комфорта, являясь нормой для виолончелиста, передается и его слушателям. И они воспринимают как должное, что талант исполнителя предлагает неожиданный и гармоничный вариант интерпретации. Вся музыка сыграна в особом музыкальном тонусе. Свобода и легкость, с которыми Ахназарян выявлял все повороты музыкального развития, органичная, как дыхание, сменяемость темпов, а главное, настроенность на выявление всей глубинной сути произведения не оставили в зале ни одного равнодушного слушателя. Незабываемый концерт!
Но вот впечатление от Второй симфонии Бетховена во втором отделении — странное. И оркестр был вроде хорош и солидарен с дирижером, и дирижер был на высоте, но вот чего-то важного не произошло. Очевидно, виноват был пасмурный март.
