…Никаких слёз не было бы, если бы мы обошли стороной Новую Зеландию. Ведь могли бы, скажем, после порта Мар-Дел-Плата взять чуть восточнее, добраться до Фолклендских (Мальвинских) островов. Но сегодня вряд ли там живет хоть один наш земляк. Да и после войны между Англией и Аргентиной в 1982 году там проживают три тысячи — человек, из которых две тысячи в порту Стенли, и, пожалуй, все они военные или контрактники. На Канарском архипелаге тоже нет армян, но мы посетили острова Лас-Пальмас, потому что они прямо на маршруте. Остров же Барбадос мы не обошли потому, что это и история мореплавания, и место финишной ленты для тех, кто ставит целью пересечь Атлантический океан. Именно на Барбадосе мы отметили первую, так сказать, океанскую победу армянского мореплавания: впервые в нашей истории пересекли Атлантический океан. Еще недавно к такого рода переходу яхтсмены готовились годами.
И вот теперь Новая Зеландия. Обойди мы ее – мир, конечно, не перевернулся бы. Да и мы быстрее дошли бы до берегов Австралии. И вот от одной только этой мысли мурашки ползут по коже. Теперь это уже невозможно представить, чтобы из нашей жизни вдруг исключили и встречи с соотечественниками, и встречу с самой страной, так похожей и непохожей на вулканическую и гейзерную мою Камчатку.
Еще задолго до начала путешествия у меня на руках был почти весь список армян, живущих в Новой Зеландии. И среди них человек с отчеством и фамилией Сильвы. Эдуард Барунакович Капутикян. Не думаю, что и отчество, и фамилия Эдуарда такие уж распространенные. Это Сильва сделала их громкими. Что же касается её имени, так чуть ли не половина женщин спюрка носит его в честь поэта. Попробовал позвонить Араику Ширазу (сыну Сильвы и Шираза), связи не было. Вот и сразу после приземления в Окленде спросил у встречавших меня соотечественников об Эдуарде. Заговорили хором. Подчеркнули родственные связи с Сильвой. Узнал, что Эдуард на следующий день вылетает в Тбилиси (там престарелая мать упала и не избежала извечной драмы стариков – перелома шейки бедра). И, конечно, первым делом встретился с Эдуардом.
Высокий, стройный, лет 50-56. Говорит по-русски. "Так мне легче. Ведь родился и вырос в Тбилиси", – сказал он.
– Кем ты приходишься Сильве? – спосил я его.
– Мой дед Ованес Капутикян был родным братом Сильвиного отца, – начал Эдуард…
… Беседа эта вылилась в целый путевой очерк. А пока сообщу, что получил сообщение Армена Назаряна: "Ожидается большой тропический циклон. Вихрь диаметром более тысячи миль. Скорость ветра в эпицентре до 60 узлов". Диаметр расширяется до 1400 миль. "Зародился циклон на северо-востоке острова Фиджи". Тут же по карте нахожу место зарождения циклона. Севернее Новой Зеландии. Но самое страшное то, что "Армения" может оказаться в центре циклона. К счастью, есть время, ибо известна скорость самого циклона. Забегая вперед, скажу: беду упредили. Однако, самое важное, первым поймать циклон за хвост. Вот строчка из информации Арика: "Гайк Бадалян, ответственный за прогнозы погоды, тщательно просматривая такой файл, заметил, мягко выражаясь, неладное".
Дело в том, что помимо обязательной информации, поступающей на борт от службы прогнозов Армгидромета, Армен и Гайк регулярно просматривают файл с картой глобальной морской системы. Эта мощная сеть дает свежую информацию, особенно о прогнозе ветра, по всему миру. Это совершенно бесплатный сервис, ибо в конечном итоге речь идет о жизни и смерти людей на море. Подчеркнем и то, что система эта выдает высокоточный прогноз каждые шесть часов аж на целых семь суток вперед. Словом, благодаря Гайку вовремя стало известно, откуда и куда идет циклон и с какой скоростью. И когда все становится известным, то нужно "всего лишь" иметь на борту такого капитана, как Самвел Карапетян, для которого адекватная реакция на ситуацию – дело опыта и техники. Вот и было принято решение изменить курс на северо-восток, потом через день повернуть на восток, а затем — на новозеландский Окленд.
Но у истоков поворота, повторяю, стоял Гайк, племянник Мгера Мкртчяна (Фрунзик очень сильно любил Гайка за то, что он такой, какой есть: тихий и взрывной, спокойный и вспыльчивый, внимательный и рассеянный, наивный и смышленый, лирик и технарь, душа чистая и широкая, отзывчивый и ненавидящий ябедников). В жилах течет двадцать процентов грузинской крови, а посему ему близок не только Нарекаци со своим "Не дай Бог идти и не дойти", но и Руставели со своим "Что ты спрятал, то пропало: Что ты отдал – то твое". К десяти судовым ролям прибавилась еще одна – ответственный за прогноз погоды. Конечно, за прогноз погоды может быть ответствен только Бог, но думаю, Господь простит, ибо поймет нас. У меня в мыслях есть еще одна судовая роль для Гайка. Но это потом.
Устроились для традиционной беседы, и Гайк вдруг начал первым.
– А я знаю, какой у вас будет первый вопрос: об одиночном плавании и о маршруте следующей армянской кругосветки…
– А вот и нет. Не угадал. Как раз наоборот.
– В каком смысле наоборот?
– В прямом. Вот как ты видишь окончание нынешнего маршрута? Ведь, пока плаваем, мир рушится прямо на нашем пути. Прибыли по маршруту к Чили, и там шахтеры чуть не все погибли. Повернули к Новой Зеландии – страшное землетрясение. Пойдем к Австралии – полматерика затопило наводнением. Но это стихия. А посмотри, что творится на финише пути. Бурлит Йемен, кошмар что делается в Судане и пиратском Сомали, там на севере Красного моря – Египет и далее – Израиль, Ливан. Что бы ты посоветовал?
– От берегов Индии прямо на юг Африки и …
– И, огибая мыс Доброй Надежды, – на север против природных течений добраться до Гибралтара через десять лет. Не говоря уже о том, что мы не выполним задачи нашей экспедиции…
– К тому времени, думаю, все наладится, – Гайк пытался успокоить меня. – Что касается будущего одиночного армянского плавания, то думаю, все равно вы организуете. Так что надо готовить кандидатуру…
– Согласен. И последнее. Мы повидали много стран. Было много встреч. Что общего ты видел в этой прорве стран?
– Давно, еще на "Киликии", я обратил внимание, что как-то по-разному мы понимаем понятие "достоинство". У меня такое впечатление, что, говоря о достоинстве, мы имеем в виду только моральную сторону вопроса. А вот в других странах, не в бывших советских, конечно, речь идет о достоинстве экономическом, без которого, наверное, не может быть вообще никакого другого достоинства.
– Ну что ж, скоро вырастет твоя дочка Верочка Бадалян, прочтет эти строки и будет гордиться своим папой.
