СТРАНИЦЫ, Я
ОТКРЫВАЛА ДЛЯ СЕБЯ МАМУЛЯНА, новатора и первооткрывателя
многих звезд мирового кинематографа, смелого экспериментатора и сдержанного
интеллигента. Облик «этого русского с непонятной фамилией, которую он не
желал сокращать и американизировать», как говорили о Мамуляне в США, и при
этом всегда подчеркивающего свою армянскую национальность, представлен во всей
полноте его режиссерского таланта и человеческого достоинства.
«Знак Мамуляна» — первое и единственное
целостное исследование жизни и творчества режиссера. Светлана Гулян объединила
всю литературу о нем, мемуары самого режиссера, свидетельства близких ему
людей. В то же время она по-своему осмыслила новую информацию, подойдя к
ней как киновед и как армянка, постигшая
тайну успеха этого уникального режиссера и причины не всегда любезного
отношения к нему коллег. Работа над книгой длилась 2 года, а исследование материала – 20 лет, начиная с
1993 г., когда Светлана вместе с супругом, известным армянским
историком-востоковедом Николаем Оганесяном отправилась по программе
«Фулбрайт» в США. В то время информации о Мамуляне у нее было немного, но навсегда запомнилась
фотография режиссера в круглых очках, которая неизменно вызывала ее
интерес в доме тбилисского соседа,
главного режиссера Русского театра Тбилиси Александра Такайшвили. Позже такая
же фотография появилась и у Светланы.
Впервые она увидела фамилию Мамулян на открытке с
изображением Греты Гарбо, снявшейся в его фильме «Королева Кристина».
Спустя годы Светлана трепетно ожидала лекций о Мамуляне на уроках истории
зарубежного кино во ВГИКе, но так и не дождалась. Ни к чему не привели и поиски
в кабинете киноведения вуза, где удалось найти лишь пару газетных вырезок.
Америка открыла Светлане новые возможности в исследовании творчества режиссера. Она подолгу
засиживалась в библиотеках Конгресса США, Центра Кеннеди в Вашингтоне,
Калифорнийского университет (UCLA), а также Американского института кино в
Лос-Анджелесе, где посмотрела и собрала все фильмы режиссера. Копии многих
документов она получила от американца
Марка Спергеля – автора книги о Мамуляне. Часть материалов подарила
домработница режиссера армянка Цагик Гюрджян, рассказавшая много интересного о
его жизни. Английские тексты зачастую переводил Николай Оганесян, позже
подключились и другие переводчики. Редактировал книгу Давид Мурадян,
признавшийся на презентации, что это было не работой, а скорее удовольствием.
КНИГА «ЗНАК
МАМУЛЯНА» НАЗВАНА ПО РОДОВОМУ ЗНАКУ
– БУКВЕ М, сохранившейся на тбилисском доме
семьи Мамулян. Рос Рубен в материально благополучной семье: мать, Вергине, была
дочерью банкира, отец – офицером, позднее тоже ставшим банкиром. Мамуляны часто
принимали в доме известных актеров, писателей и художников. Мать увлекалась
театром, и именно от нее Рубен перенял
любовь к искусству. Большое влияние на
него оказала бабушка Екатерина Мамулова — «бабо Като». Она рассказывала
внуку об Армении, ее былом величии, полководцах, царях, Геноциде и многом
другом. Рубену было 7 лет, когда семья переехала в Париж, где он учился в лицее
Монтеня, брал уроки армянского у студента Сорбонны, в будущем известного
литературного критика Мамбре Матенчяна, знакомился с мировой литературой и
искусством. После смерти деда-банкира Мамуляны возвращаются в Тифлис, где Рубен
отлично учится и начинает играть в спектаклях в театре матери. Однако отец
решает отправить сына в МГУ на юридический факультет. В Москве и закладываются
основы будущей жизни великого режиссера: он записывается в студию к Вахтангову,
затем вместе с Л.Калантаром и С.Хачатряном организует свой театр-студию.
В книге С.Гулян шаг за шагом прослеживает становление
Мамуляна-режиссера. Оказавшись в Лондоне, он становится сорежиссером спектакля
«Стук в дверь» в Сент-Джеймском театре, добивается признания и
впервые на сцене использует вместо бутафории реальные предметы быта, особую
технику освещения и ритмическое оформление спектакля. Потом он получает
приглашение в Париж и США одновременно и выбирает Америку. В Рочестере Мамулян
организует оперную студию, продолжая творить чудеса с освещением, меняя
традиционность постановок. Затем бешеный успех его спектакля «Порги»
на Бродвее, в котором Мамулян впервые приглашает на главные роли чернокожих
актеров, использует игру света и тени, находит потрясающие решения мизансцен.
Новаторские приемы он часто использует в дальнейшем в кино и театре.
Описывая каждый поворот судьбы в жизни режиссера,
анализируя каждый фильм, С.Гулян проводит интересный экскурс в историю
Голливуда с 1950-х гг. Мы становимся
свидетелем поисков Мамуляна, его отношений с другими режиссерами, продюсерами и
владельцами студий, его работы с актерами. Автор книги представляет
социально-политическую и экономическую жизнь
США, связывая состояние кинематографа с
ситуацией в обществе, влиянием печально известного «Кодекса
Хейса» на американское кино в целом и на творчество Мамуляна в частности.
Светлана Гулян пишет о «еврейском засилье» в Голливуде и его влиянии
на карьеру Мамуляна, предпочитающего, по его словам, «оставаться
армянином», невзирая на нападки Голливуда и служащих ему критиков.
В МОНОГРАФИИ
С.ГУЛЯН ПОСТОЯННО ВСТРЕЧАЕТСЯ СЛОВО «ВПЕРВЫЕ». Именно Мамулян впервые в истории
кино использовал звук как средство художественной выразительности, впервые
соединил две фонограммы на одной звуковой дорожке и получил одновременное
звучание двух голосов. Впервые дал
полную свободу камере, приделав к тележке с ней резиновые колеса, что позволило операторам передвигаться по павильону, переходить из комнаты в
комнату, выходить из помещения на улицу.
Мамулян – зачинатель длинных панорам, наездов и отъездов, говорящих и идейных
кадров, перехода одного кадра в другой. Он первым использовал звук за дверью,
дал закадровый текст как неотъемлемый прием в кинематографе. Мамулян первым выбрал особый прием, используемый в
начале фильмов, чего до него никто не делал: позже этот прием стал неотъемлемой
частью кино и получил термин «субъективная камера». Вечный
экспериментатор и виртуозный изобретатель, он стал своеобразным революционером
в кино, первым режиссером, снявшим полнометражный цветной фильм и показавшим,
какими возможностями обладает цвет в развитии драматургии фильма.
Рубен Мамулян снял всего 16 фильмов, последний –
«Шелковые чулки» в 1957 г., когда ему было 60 лет. Он прожил еще 30
лет, но больше не работал в кино, поскольку его гениальность шокировала
окружение, а армянская гордость и высокая интеллектуальность в сочетании с
изящной интеллигентностью вызывали зависть и порожденную ею неприязнь. На
Мамуляна не раз нападали и критики, и продюсеры, его фильмы изымали из проката,
урезали, уничтожали копии, но он научился сопротивляться и продолжал жить
полной творческой жизнью, счастливой и трагичной одновременно.
Неудачлив он был и в личной жизни. Со своей первой
любовью Вардануш Хачатрян (художница Вава Хачатрян), которой он посвятил 24
акростиха, Рубен Мамулян расстался в молодости, хотя в дальнейшем и поддерживал
дружбу. Отношения с кинодивой Гретой Гарбо – единственные, о которых судачили в
американской прессе, но и их Мамулян не продолжил. Женился он на известной
художнице Азадии Ньюман, венчавшись в Армянской церкви Лос-Анджелеса. Но и
официальный брак не принес ему счастья.
В последние годы жизни режиссера его сиделкой и
другом стала Цагик Гюрджян, выполнявшая работы по дому и бережно заботившаяся о
великом соотечественнике. Именно она добилась разрешения похоронить его на
лучшем лос-анджелесском кладбище Forest Lawn Memorial-Park, организовала похороны и установила надгробный
камень. Отпевали Мастера в местной Армянской церкви в присутствии трех глав
американских армянских епархий и семи священников. По словам Цагик Гюрджян, в
последние три дня до смерти режиссер был в забытьи, которое изредка прерывалось
речью на армянском. Рубен Мамулян до конца остался армянином, хотя и не смог
реализовать мечту — снять кино в Армении и на армянском материале.
МОНОГРАФИЯ
«ЗНАК МАМУЛЯНА» ВКЛЮЧАЕТ МНОЖЕСТВО ИЛЛЮСТРАЦИЙ – уникальных, неповторимых, рассказывающих о режиссере не меньше, чем
текст. Потрясающая раскадровка эпизодов фильмов в виде фотографий наглядно
демонстрирует мамуляновский гений. В конце книги автор пишет и о литературных
работах Мамуляна – замечательной детской книжке «Абигайль. История кошки
из корзинки» и работе «Гамлет Шекспира. Новая версия». Последняя
глава – «Мысли Мамуляна и о Мамуляне» делает повествование еще более живым и насыщенным. Как заявили на презентации книги в
столичном Доме кино видные деятели армянского кинематографа Давид Мурадян, Рубен Геворкянц и другие,
«Знак Мамуляна» необходимо не только внести в литературный цикл
«Жизнь замечательных людей» и предложить на соискание Премии
президента РА, но и перевести на армянский язык. Чтобы сделать ее достоянием
всего армянства.
