"Земля, которую вы населяете, сделалась тесной при вашей многочисленности. Отсюда происходит то, что вы друг друга кусаете и друг с другом сражаетесь… Но вот теперь может прекратиться ваша ненависть, смолкнет вражда и задремлет междоусобие. Предпримите путь ко гробу святому, исторгните ту землю у нечестивого народа и подчините ее себе. …Кто здесь горестен и беден, там станет богат!" – витийствовал в Клермоне Папа Урбан II 24 ноября 1095 года, и гигантская толпа дикого европейского плебса получила отмашку на разграбление цветущей Византии.
Лозунг Папы был до крайности гуманитарен: война против неверных за освобождение Гроба Господня и Святой земли. Типа распространения американцами демократии в Ираке. А вот факт – тот же, что и сейчас: массовое убийство мирного населения и грабеж. Конечно, Папа Урбан II был рупором определенных международных сил, но именно его имя накрепко связано с разграблением сказочных сокровищ империи, чьи рядовые жители ели на серебре, а церковь и императорский двор были армяноговорящими.
Пока византийские императоры-армяне воевали с непокорной Арменией, а армянские нахарары боролись с собственными царями за собственные льготы и монополии, толпы не ведавших Нарекаци и вообще грамоты иностранных оборванцев завладели тем, чему и цены-то не знали, а золотую утварь оценивали на вес. Это и были крестоносцы – нищие европейцы, воодушевленные призывом Папы "кто был ничем, тот станет всем" и с четвертой попытки, в апреле 1204г., взявшие Константинополь штурмом и разорившие город. Этим вандализмом городу и его архитектурному чуду – Софийскому собору – был нанесен больший ущерб, нежели в пору турецкого завоевания.
Почему они назвались крестоносцами? Элементарно. Просто вырезали из отнятых у священников одеяний кресты и нашили на собственную одежду как опознавательный знак единства цели. А для дифференциации добычи, представленной занятыми ими христианскими же домами, кварталами городов, целыми селами и даже монастырями, вывешивали на входе наспех придуманные именные штандарты. Человеку, не осведомленному в исторических подтекстах, трудно осознать, что романтически воспетые в книгах и фильмах крестоносцы были дикарями, и думать не думавшими о Гробе Господнем, но хлынувшими в центр мировой цивилизации с единственной целью поживы. Но это есть исторический факт, подтверждаемый в том числе не чем иным, как происхождением геральдики — науки о гербах.
Будучи людьми неграмотными, лидеры крестоносцев обращались к картинкам – воинственной символике звериного царства: волки, львы, быки, единороги, удавы, грифы и стервятники малевались на полотнищах примитивных победителей цивилизованного мира. Так у пары десятков современных африканских и латиноамериканских государств автомат Калашникова является неотъемлемой частью государственного герба. Как бы то ни было, именно благодаря крестоносцам тотемические образы зверей вошли в человеческий коммуникационный мир и зафиксировались в лексике, т.к. сохраненное западными армянами и славянами слово "герб" — это не что иное, как керп образ.
Примитивность – дело заразное. Так что и армянские княжеские роды переняли манеру имиджирования своих династий, изображая на фамильных гербах грозных львов, барсов и орлов-стервятников. Судя по барельефам армянских церквей позднего средневековья, род Арцруни, к примеру, изображал на гербе орла, держащего в когтях овцу как символ тюркских скотоводов-кочевников, над которыми периодически одерживал победы. Род Камсараканов изображал голову быка как символ золотого тельца, которому поклонялся дружественный ему народ. Коронованный лев вошел в учебники по геральдике как символ сильной Армении. В международной государственной геральдике и сегодня лев соседствует с орлом на гербах Австрии, Албании, Боливии, Германии, Индонезии, Ирака, Колумбии, Ливии, Мексики, Польши, Сирии, США, Чили и многих других стран.
Конечно, помимо демонстрации силы герб иногда с головой выдает истинную сущность его обладателя. Так, Папа Иоанн Павел II имел герб, полученный им из рук специалиста по геральдике Б.Хаима ещÂш в бытность архиепископом Краковским. На именном гербе крест соседствовал с литерой "М". Известно, что размещение в гербе каких-либо надписей, кроме девизов, считается дурным тоном, но автор герба и сам Папа оправдывались желанием упомянуть Деву Марию. Однако многие специалисты считают эту литеру символом принадлежности к масонам.
ВсÂш это так. Геральдика — цивилизованная пиктография, которая внятно читается специалистами, а для неспециалистов остается эстетикой бряцания оружием или хорошей памяти народа на собственный генезис и предначертание. Так, на гербе самой нищей страны Америки – Гаити – изображен целый арсенал ружей, топоров, пушек и пушечных ядер. А на государственном гербе Лесото, чье население на 51% заражено СПИДом, — в том числе копье, булава и страшный крокодил. Вместе с тем у Японии с ее великим прошлым на флаге изображено солнце, а на императорском гербе – 16-лепестковая хризантема как символ тонкого и всеохватного эстетизма народа-обладателя. При этом герб настолько популярен в народе, что им украшают предметы интерьера, посуду и одежду.
Можем ли мы похвастать тем же? Вряд ли. Меня вообще не устает удивлять добровольное и глобальное позиционирование нашего государства как территории дикарей, слезших с деревьев благодаря принятию христианства. А что же было "До того"? Как насчет великой античной страны, жившей по гуманным законам общественной гармонии и созидания? Да, весь культурный пласт античной Армении был скрупулезно уничтожен в ходе и вследствие христианизации, которая была здоровой, но неудачной попыткой возврата к арийству после веков язычества. Да, вместо летописных оригиналов сохранились ссылки на них у иностранных авторов и Мовсеса Хоренаци, половина текстов которого была торопливо объявлена советскими историками легендами.
Но мышление народа не сожжешь, фольклор не сфальсифицируешь! Ведь даже глубоко верующие в Христа армяне продолжают клясться Солнцем (им Арев – ко Арев), признаваться в любви, ссылаясь на него (Аревит мернем), нарекать новорожденных мальчиков именем Арег, а девочек – Аревик. И что есть нимб вкруг голов на иконах, если не само Солнце? И почему нас повергают в уныние три пасмурных дня кряду? И почему армяне Спюрка стремятся хоть изредка приезжать сюда для подзарядки батареек? И почему стоит самолету войти в воздушный бассейн Армении, как сонных пассажиров вдруг охватывают неизвестно откуда взявшиеся энергия и жизнерадостность?
Ответ напрашивается. Мы – Дети Солнца, живущие на земле, сакрально связанной с ним. Народ, сотворенный Господом Богом по своему образу и подобию для созидания и творчества. И непреложное подтверждение этому – неустанные изобретения нашими единокровными братьями технологии телевидения и пультов космических ракет, аппаратов для сканирования мозга и методики пластической хирургии, первых опер в истории пяти братских народов и двадцати гимнов – для далеко не всегда дружественных народов. Первые печатные книги и первые книги как таковые, первые арочные проемы в архитектуре и первые системы водопровода, первые киномюзиклы и первые пылесосы – да разве перечислишь все те прецеденты гениальности армянской мысли, где бы и когда бы она ни воплощалась?
Так почему же на нашем гербе изображен керп дикого средневековья с его разрушительным европейским варварством и бесконечными внутренними смутами? А главные сакральные силы – Арарат как хранитель колыбели народа и цивилизации в целом и Солнце как животворящий источник Любви и Созидания – забыты?
Герб – это символ единства нации и рисованное воплощение ее идеала справедливого существования на собственной земле. Ориентир на реализацию миссии и консолидацию в историческом, географическом, культурном векторах и уровне Космического Разума. По большому счету герб – это визуальный призыв к собственной нации, замешанный на хорошей исторической памяти. Да и для внешнего мира герб – это позиционирование государства как носителя государственной идеи. Но какой?
Хотим ли мы продолжать доказывать, что Армения ничуть не хуже Албании и Боливии с теми же звериными наборами на щите? Хотим ли продолжать фатальную для нации традицию раздора и смут княжеских фракций, расчленивших наш нынешний герб на фрагменты? Или всÂш-таки осознаем наконец, что наша сила — в гармоничном созидательном единстве потомков Прародителя на родной земле? Странно, но именно таким в свое время представлял герб Армении великий мудрец и художник Мартирос Сарьян, а мы об этом попросту забыли. А средневековая геральдика – пусть она радует глаз народов, чья историческая память и успехи берут начало из ее тьмы.