Накануне 20-й годовщины декабрьского землетрясения 1988г. мы предложили гюмрийцам ответить на следующие вопросы:
1. Продолжаете ли вы считать Ширак зоной бедствия?
2. Что необходимо сделать с целью радикально изменить положение к лучшему?
Генрих ГАЛСТЯН, безработный, инженер-конструктор, бывший начальник конструкторских отделов ряда заводов. Когда в начале 90-х ликвидировалось конструкторское бюро завода "Строммашина", Галстян долго и безуспешно доказывал крайнюю необходимость бюро для зоны бедствия и Армении, мотивируя это тем, что Ширак является основным поставщиком строительного камня республики:
— Сегодня Ширак ощущаешь зоной бедствия даже острее, чем в начале 90-х годов, прежде всего в смысле моральной атмосферы в городе. Достаточно сказать, что 26 октября многие гюмрийцы не пошли на выборы мэра и старейшины только потому, что в этом году не раздавали 3-5 тыс. драмов. В корне неприемлемо и отношение к ширакцам правительства, многие решения которого носили декларативный характер.
Конечно, можно и надо предпринять меры для радикальных изменений, но для этого необходим национальный проект. Только в контексте возрождения городов и областей всей республики возможно восстановление Гюмри и Ширака.
Сергей ВАРОСЯН, инженер-строитель, автор двух поэтических сборников, воевал в Карабахе; чтобы как-то прокормить семью, занимается мелкой торговлей:
— Мы будем пребывать в статусе жителей зоны бедствия до тех пор, пока не освободимся от своего нынешнего психологического состояния. Ведь на нас давит не только бедственное положение города, но и нищенское существование. И начинать надо с создания рабочих мест.
Эдуард САРКИСЯН, художник-оформитель, дети погибли во время землетрясения, потом родились дочь и сын:
— За эти годы, конечно, кое-что сделано, но необходимо завершить начатое. Допустим, гюмрийцы будут обеспечены жильем и рабочими местами, но даже тогда многим из нас не обрести душевного равновесия: 20 лет, вычеркнутые из жизни, — это слишком много. Помимо всего прочего, меня заставляет страдать и иная боль: хотя после землетрясения, у меня родились новые дети, но рана все не рубцуется — постоянно вспоминаю своих погибших детей…
Роберт АДЖЕМЯН, в 70-х годах окончил Ленинградский институт искусств, с тех пор является единственным в Гюмри дипломированным искусствоведом, однако в Академию искусств его не взяли на работу, вынужденно занимается продажей работ художников города:
— Судя по отношению правительства к зоне бедствия, считаю, что наше положение ухудшится еще больше. Желательно, конечно, чтобы в Шираке и Гюмри были существенные подвижки, но их не будет до тех пор, пока не разработана правительственная программа. Нынешняя невостребованность поставила под сомнение многие жизненные принципы, которыми мы руководствовались, — патриотизм, стремление служить обществу и т.д. Чувствуешь себя лишним и чужим в своей родной стране, начинаешь жалеть, что в свое время не покинул ее.
Сурен СААКЯН, начальник регионального управления Ахурянского водного бассейна Агентства водных ресурсов при Министерстве экологии РА. 10 лет назад инженер Сурен Саакян представил правительству проект застройки каскада малых ГЭС на водоводах Манташского водохранилища, но только на днях он получил разрешение на застройку каскада:
— Ширак все еще приходится считать зоной бедствия. Стыдно должно быть правительству, что до сих пор не ликвидированы последствия землетрясения. Аодовский лозунг "Свой дом — своими руками" так и остался лозунгом.
Все мы — патриоты лишь на словах, забываем, что родина начинается с нашего дома, улицы и города. На проезжей части улицы, напротив дома, образовалась яма, однако никто из проживающих в этом доме палец о палец не ударит, чтобы засыпать ее щебнем и песком. В первую очередь необходимо освободиться от потребительской психологии, мы должны понять, что для восстановления зоны бедствия необходимы и наши усилия.
Сергей НАЗАРЕТЯН, директор Гюмрийского отделения Национальной службы сейсмозащиты РА, доктор геологических наук, профессор. В качестве председателя ОО "Стабильность и прогресс" инициировал ряд общественных обсуждений по поводу возрождения зоны бедствия, однако все разработки гюмрийской общественности так и не удостоились внимания правительства:
— Да, Ширак приходится считать зоной бедствия, ибо до сих пор не восстановлены жилые дома, предприятия и гражданские сооружения.
Правительству необходимо разработать программу восстановления и развития зоны бедствия, рассчитанную на три года. Причем следует охватить все сферы. Экономическое развитие зоны бедствия возможно на основе малого и среднего бизнеса, необходимы также налоговые и таможенные льготы.
Геворк ПЕТРОСЯН, координатор Общественного центра экологической информации, кандидат биологических наук:
— Чтобы что-то изменить в зоне бедствия к лучшему, необходимо полностью обновить составы местных органов самоуправления: действующие чиновники не способны решать государственные задачи.
Элиза КЕАДЖИКЯН, студентка 4-го курса отделения журналистики университета "Прогресс":
— Ширакскую область по сей день приходится считать зоной бедствия: нет рабочих мест, 4 тыс. гюмрийских семей все еще не обеспечены жильем. Все в нашей области держится на обмане и очковтирательстве. Недавно проводилась ярмарка труда, в которой приняли участие и салоны красоты Гюмри. После ярмарки моя подруга обошла салоны в надежде устроиться на работу, но везде получила отказ. Правительство обязано больше внимания уделять проблемам зоны бедствия, держать их в центре внимания до окончательного решения.
Гагик ХАЧИКЯН, кандидат филологических наук, доцент Гюмрийского пединститута им. М.Налбандяна:
— Городские власти и государство не в состоянии решить проблемы одного квартала, куда там области. Судите сами. С семьей проживаю в квартале "Муш", где всего несколько жилых домов, а все остальные — "незавершенки". За истекшие годы "незавершенки" пришли в аварийное состояние, крайне плохо осуществляются пассажирские перевозки, нет объектов услуг, торговых точек и т.д., одним словом, ночлежный дом. За "Мушем" — вновь недостроенные кварталы.
Лида АДАМЯН, психолог:
— В течение последних 20 лет ширакцы постоянно испытывали стрессы, разрушительное землетрясение унесло жизни родных и близких (погибших оплакивают до сих пор), затем война в Карабахе, где погибли и стали инвалидами сотни людей. Смена общественной формации и утверждение новых рыночных отношений породили неразрешимые социальные проблемы. Боль от потерь, неустроенности семей, неразрешимости проблем и т.д. перешла, по сути, в хроническое состояние.