Как пишут некоторые
российские СМИ о деле рядового 102-й военной базы РФ Валерия Пермякова, убившего
7 душ семьи Аветисян, сторона защиты нелюдя пытается представить его человеком,
не способным отвечать за свои действия. Если
она «сможет доказать» это, то полетят головы военкома, призвавшего его
в армию, и командиров части, где он служил, а убийцу отправят в психушку.
АРМЯНСКИМ
СЛЕДОВАТЕЛЯМ НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕЛЬЗЯ ДОПУСТИТЬ ЭТОГО: гюмрийцы уверены, что
преступление было тщательно спланировано заказчиками и четко выполнено
исполнителем. Пермякову был известен даже путь к отступлению: мне, с детства
облазившему все закоулки и переулки Ленинакана — Гюмри, до недавних пор было не
известно, что эта улица выходит и на пустырь.
На днях появилось официальное сообщение о том, что дело
Пермякова расследуется армянскими и российскими следователями и судить его
будет гарнизонный суд 102-й военной базы РФ. Выходит, напрасно гюмрийцы
требовали, чтобы правосудие над Пермяковым вершилось Арменией. Собственно
говоря, подобный исход я предполагал изначально: невозможно разъединить
взаимосвязанные преступления — дезертирство и убийство и судить преступника
дважды — армянским и российским судами.
15 января, когда гюмрийцы выступили со своими
требованиями, они (эти требования) заставили меня задуматься: попасть на этот
судебный процесс, проходящий в Ширакском областном суде, стремились бы сотни, а
то и тысячи гюмрийцев, тогда эксцессы были бы неизбежны, ну а с другой стороны,
как известно, доступ гражданских лиц в воинскую часть крайне ограничен,
следовательно, в судебном процессе примет участие ограниченное количество
гюмрийцев, с чем также трудно согласиться. Как же тут быть? Думается,
единственный выход из данной ситуации — транслировать весь судебный процесс по
местному телеканалу.
13 ЯНВАРЯ ПРОКУРОР
ШИРАКСКОЙ ОБЛАСТИ РАФФИ АСЛАНЯН НА ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИИ заявил журналистам, что суд над
Пермяковым состоится на территории Армении, но где именно — он не уточнил, ведь
расквартированные в Гюмри (Русская крепость, Полигонское шоссе) воинские части
102-й военной базы дислоцируются на территории Армении. То же самое, опять-таки
без всякого уточнения, заявил журналистам и прокурор республики Геворк Костанян
14 января. Выходит, им еще 13 января было известно, что дело Пермякова будет
разбираться гарнизонным судом 102-й военной базы. К чему же тогда все эти
недомолвки, не проще ли было разъяснить гюмрийцам правовую основу данного
решения? Возможно, тогда не было бы стычки на ул. Нжде между гюмрийцами и
полицией…
…22 января днем в скверике ко мне подсел русский
мальчик лет 15-ти — в фотоателье «Романтика» для распечатки его
фотографий велели подождать. Я спросил его: «А не страшно тебе без
сопровождения взрослых разгуливать по Гюмри?» «Почему мне должно быть
страшно? — спросил меня подросток, а затем, догадавшись, о чем это я,
продолжил: «В первые дни действительно было страшно, хотя нас охраняли
солдаты, вооруженные автоматами и огородившие наш военный городок. Но вот
вернулся со службы отец и с удивлением рассказал матери, что жители соседних
домов уводят продрогших солдат к себе домой, угощают их крепким горячим чаем и
возвращают на пост. Нет, не страшно!» — сказал мне паренек и улыбнулся на
прощанье. Вот она — гюмрийская ментальность и истинное лицо гюмрийца.
Господин начальник Полиции РА В.Гаспарян! Я к вам
обращаюсь не как журналист, а как потомственный гюмриец. Вы один из тех немногих официальных лиц, к кому
я питаю уважение, поэтому считаю необходимым сказать вам следующее: да, на ул. Нжде произошло нежелательное
столкновение между гюмрийцами и полицией, пострадали 14 полицейских, они поймут
и простят своих братьев и отцов, озлобленных не только гибелью семьи Аветисян,
но и своей незащищенностью и нищетой, аресты участников стычки могут привести к
гражданскому неповиновению целого города.
АРМЯНСКИМ
СЛЕДОВАТЕЛЯМ НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕЛЬЗЯ ДОПУСТИТЬ ЭТОГО: гюмрийцы уверены, что
преступление было тщательно спланировано заказчиками и четко выполнено
исполнителем. Пермякову был известен даже путь к отступлению: мне, с детства
облазившему все закоулки и переулки Ленинакана — Гюмри, до недавних пор было не
известно, что эта улица выходит и на пустырь.
На днях появилось официальное сообщение о том, что дело
Пермякова расследуется армянскими и российскими следователями и судить его
будет гарнизонный суд 102-й военной базы РФ. Выходит, напрасно гюмрийцы
требовали, чтобы правосудие над Пермяковым вершилось Арменией. Собственно
говоря, подобный исход я предполагал изначально: невозможно разъединить
взаимосвязанные преступления — дезертирство и убийство и судить преступника
дважды — армянским и российским судами.
15 января, когда гюмрийцы выступили со своими
требованиями, они (эти требования) заставили меня задуматься: попасть на этот
судебный процесс, проходящий в Ширакском областном суде, стремились бы сотни, а
то и тысячи гюмрийцев, тогда эксцессы были бы неизбежны, ну а с другой стороны,
как известно, доступ гражданских лиц в воинскую часть крайне ограничен,
следовательно, в судебном процессе примет участие ограниченное количество
гюмрийцев, с чем также трудно согласиться. Как же тут быть? Думается,
единственный выход из данной ситуации — транслировать весь судебный процесс по
местному телеканалу.
13 ЯНВАРЯ ПРОКУРОР
ШИРАКСКОЙ ОБЛАСТИ РАФФИ АСЛАНЯН НА ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИИ заявил журналистам, что суд над
Пермяковым состоится на территории Армении, но где именно — он не уточнил, ведь
расквартированные в Гюмри (Русская крепость, Полигонское шоссе) воинские части
102-й военной базы дислоцируются на территории Армении. То же самое, опять-таки
без всякого уточнения, заявил журналистам и прокурор республики Геворк Костанян
14 января. Выходит, им еще 13 января было известно, что дело Пермякова будет
разбираться гарнизонным судом 102-й военной базы. К чему же тогда все эти
недомолвки, не проще ли было разъяснить гюмрийцам правовую основу данного
решения? Возможно, тогда не было бы стычки на ул. Нжде между гюмрийцами и
полицией…
…22 января днем в скверике ко мне подсел русский
мальчик лет 15-ти — в фотоателье «Романтика» для распечатки его
фотографий велели подождать. Я спросил его: «А не страшно тебе без
сопровождения взрослых разгуливать по Гюмри?» «Почему мне должно быть
страшно? — спросил меня подросток, а затем, догадавшись, о чем это я,
продолжил: «В первые дни действительно было страшно, хотя нас охраняли
солдаты, вооруженные автоматами и огородившие наш военный городок. Но вот
вернулся со службы отец и с удивлением рассказал матери, что жители соседних
домов уводят продрогших солдат к себе домой, угощают их крепким горячим чаем и
возвращают на пост. Нет, не страшно!» — сказал мне паренек и улыбнулся на
прощанье. Вот она — гюмрийская ментальность и истинное лицо гюмрийца.
Господин начальник Полиции РА В.Гаспарян! Я к вам
обращаюсь не как журналист, а как потомственный гюмриец. Вы один из тех немногих официальных лиц, к кому
я питаю уважение, поэтому считаю необходимым сказать вам следующее: да, на ул. Нжде произошло нежелательное
столкновение между гюмрийцами и полицией, пострадали 14 полицейских, они поймут
и простят своих братьев и отцов, озлобленных не только гибелью семьи Аветисян,
но и своей незащищенностью и нищетой, аресты участников стычки могут привести к
гражданскому неповиновению целого города.
