говорит в интервью "ГА" заслуженный архитектор Армении Альберт ЗУРАБЯН
Как уже сообщалось, 17 июня в мэрии Еревана состоялось заседание градостроительного совета, на котором обсуждался вопрос строительства башни Дома правительства, и подавляющим числом голосов было принято решение о ее строительстве по проекту Александра Таманяна.
Напомним, что мастерская главного архитектора Еревана Нарека Саркисяна разработала эскизный проект, который был воспринят неоднозначно, а правление Союза архитекторов Армении в этой связи выразило в открытом письме президенту Сержу Саргсяну решительный протест против реализации идеи. Сегодня свою точку зрения относительно башни высказывает заслуженный архитектор Армении Альберт ЗУРАБЯН.
— Прежде чем сказать о башне, хочу сказать о сегодняшней застройке Еревана, не выдерживающей никакой критики. У нас сегодня совершенно отсутствует системность в градостроительных процессах, начиная с Генплана и кончая объемными решениями. Все несет в себе штучный характер. Я бы не сказал, что в Советской Армении все без исключения делалось профессионально и правильно. Но тогда была система, были процессы, которые несли обобщенный характер. С начала 80-х годов прошлого века таманяновский каркас, который был заложен в 20-х годах, начал деформироваться. И дело было не в количестве, а в концепции. Этот каркас определял форматы нашей жизни — периметральный город с 5-6-этажными зданиями с маленькими художественными доминантами. Город, задуманный Таманяном, являлся идеальной средой для проживания людей. Внутренние дворы, сегодня практически исчезнувшие, продолжали традиции, вокруг дворов располагались здания. Архитектурная среда дворов создавала особую уютную и теплую ауру.
В те годы была архитектурная школа, была преемственность и удивительная дисциплинированность архитекторов. Не было выпендрежа, эклектики, а самое главное — выскочек, которые сегодня думают, что им все дозволено. Вот что мы потеряли. Архитектура сегодня, к сожалению, превратилась в бизнес, в работу, где много шума и интриг. Видимо, кому-то это на руку. Потому что, когда много шума, подлинный профессионализм отходит на задний план и на арене появляются выскочки. Всегда были и хорошие, и плохие архитекторы. Но такой патологии, такого передергивания градостроительных идей не было никогда. Более того, у меня создается впечатление, что при этом идеи появляются ради крика и шума. Как на боксерском ринге.
— Та же ситуация сегодня сложилась и вокруг башни?
— Проект башни Дома правительства задуман великим Александром Таманяном как символ верховенства власти, как символ государственности. Башня мне очень импонирует, так как я являюсь приверженцем концептуальности в искусстве и особенно в архитектуре. По проекту Таманяна, башня является главенствующим началом той цепи, которая у великого зодчего называлась национальной осью. На эту пространственную ось насаживался и символ нации — гора Арарат, дальше она простиралась совершенно гениально и естественно через Оперный театр на Каскад. Это прекрасное завершение эспланады: Арарат — Дом правительства — Опера — Каскад. Дальнейшее продолжение Северного луча было уже искусственно надумано и повлекло за собой уничтожение сквера за монументом.
— Многие специалисты считают, что первоначальный замысел площади настолько деформирован, что башня еще больше усугубит ситуацию. Вы с этим согласны?
— Я в принципе не против башни, хотя бы ради замечательной идеи Таманяна. Но только в том случае, если ее проект будет рассмотрен в контексте самой площади, потому что любая градостроительная идея хороша, если имеет свою законченность. При наличии избыточного объема Картинной галереи говорить о том, что башня завершит архитектурный облик площади, не приходится. Я уже не говорю о том, что башня должна быть распределительным центром, а не министерством, как планируют сейчас. Если автор проекта говорит об идее Таманяна, то пусть реализует ее в точности. В противном случае это становится демагогией.
В Армении сегодня так много проблем, что люди, которые призваны заниматься градостроительством и архитектурой, должны больше думать о социальных вопросах. Решать их более гармонично. Нельзя так уплотнять центр. Северный проспект, который был задуман как общественный центр, стал жилым районом.
— Г-н Зурабян, а каким вы видите выход? Мы все последние годы говорим о градостроительном произволе, ищем виновных, но конца этому не видно. Город как застраивался безграмотно, так и застраивается по сей день.
— Все элементарно. Первое и самое главное: нужно соблюдать законы, причем все без исключения. Во-вторых, архитектор должен заниматься архитектурой, а не бизнесом. В-третьих, необходимо строго придерживаться Генплана. Все это настолько очевидно, что об этом говорить сегодня стыдно. Это все непреложные истины. И еще. Мы все время говорим о Ереване. А посмотрите, что творится с застройкой других городов Армении… Такая же безрадостная картина.
Что касается того, кто виноват, то я считаю, что все мы. Но в первую очередь те, кто дает разрешение на строительство. У нас сегодня так грубо нарушаются СНиПы, что говорить о таких сложных понятиях, как композиция, цвет, гармония, масштаб, уже не приходится.
— Как вы думаете, на сей раз власти города прислушаются к мнению Союза архитекторов?
— Я 10 лет был председателем СА РА, был несколько лет президентом Международной ассоциации союзов архитекторов и в течение всего этого периода не раз сталкивался с многочисленными проблемами, которые вбирали в себя и человеческий, и административный , и финансовый факторы. Союз архитекторов представляет общественные интересы, которые сталкивались и сталкиваются с интересами административной власти. Бороться сложно. Иногда в каких-то вопросах мы достигали успехов. Но в большинстве терпели неудачи. Обвинять однозначно Союз архитекторов было бы несправедливо. Мы не раз выступали и продолжаем выступать против строительства того или иного объекта. Но кто нас слушает?
Сегодня мы рубим сук, на котором сидим. Если так продолжится и дальше, о каком самобытном, уютном и зеленом облике Еревана можно будет говорить?! Какие города мы оставим нашим потомкам? Архитектура — не живопись и не музыка. Ошибка архитектора остается в веках.
