В ПЕРВОМ ОТДЕЛЕНИИ ОРКЕСТР ПРЕДСТАВИЛ ЗНАМЕНИТОГО ВИОЛОНЧЕЛИСТА ИЗ ГЕРМАНИИ ГАБРИЭЛЯ ШВАБЕ, одного из самых ярких представителей своего поколения. Он — лауреат трех самых престижных в мире конкурсов виолончелистов: гран-при Эмануэля Фойермана в Берлине, конкурс им. М Ростроповича в Париже и премии Пьера Фурнье в Лондоне.
Родился Швабе в Берлине в немецко-испанской семье, учился в Университете искусств в Берлине и в Академии Кронберга у именитых педагогов. Выступал с ведущими оркестрами и известными дирижерами, участвовал в крупнейших музыкальных фестивалях мира. Как солист он работал с такими оркестрами, как Лондонская филармония, Симфонический оркестр радио Берлина, Ольстерский оркестр, Королевская северная симфония, DSO Берлин, Датский камерный оркестр, Симфонические оркестры Мальмё и Норрчёпинга и Пекинский оркестр NCPA. Выступал с такими дирижерами, как Марек Яновски, Эйвинд Гуллберг-Йенсен, Деннис Рассел-Дэвис, Адам Фишер, Джоанна Мальвиц, Корнелиус Майстер, Джанкарло Герреро, Майкл Зандерлинг и Марк Сустро.
Чем же именно так пленил нас Габриэль Швабе? Что сразу же привлекло к нему всеобщее внимание? Ведь Армения не обделена выдающимися виолончелистами. В этом зале не раз звучала виолончель прославленных армянских музыкантов – Ваграма Сараджяна, Арама Талаляна, Сурена Багратуни, Александара Чаушяна, Нарека Ахназаряна, Микаела Ахназаряна… Поразил всеобъемлющий многогранный талант Швабе, сочетающий в себе силу и нежность, волю и мягкость, опьяняющую страсть и трезвый ум. Казалось, что для него не существует тайн в мире виолончельной музыки. Все преподносилось им с предельной ясностью, зримостью, раскрывалось до конца. Превосходное чувство формы позволило Габриэлю Швабе сыграть последнее крупное произведение Эд. Элгара как бы на одном дыхании, очень цельно, романтически устремленно, убедительно в стилевом отношении. Дирижер Сергей Смбатян сумел достичь прозрачности оркестрового сопровождения, не затушевав солирующей виолончели, в то же время тонко подчеркнув самостоятельную роль аккомпанемента. Сказалось творческое единомыслие солиста и дирижера, энтузиазм оркестрантов. Чистота стиля, непосредственность чувств, напевность и красота звучания – вот что покорило прежде всего в этой интерпретации. Лишенная суетности, чисто виртуозных изысков и преувеличений она подкупала естественностью, глубиной и импровизационностью.
Запоминается фантастический звук инструмента Швабе. В его игре – блестящая, ошеломляющая виртуозность, наполненная золотой звучностью, упоение музыкой. Блеск и неисчерпаемость богатства красок сочетаются в нем с графически четкими линиями, одухотворенность – со сдерживающей силой интеллекта. В исполнении Габриэля Швабе этот Концерт Элгара звучит, конечно, не впервые. Но, судя по всему, всякий раз он воплощает эту музыку по-особенному, характерными штрихами, добиваясь еще большей широты, глубины, драматизма и многогранности. Недаром всюду, где выступает артист, критика отзывается о нем исключительно высоко.
ОДНАКО КУЛЬМИНАЦИЕЙ ВЕЧЕРА, НЕСОМНЕННО, СТАЛО ИСПОЛНЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННЫМ симфоническим оркестром под управлением С. Смбатяна Четвертой симфонии австрийского композитора Антона Брукнера, которая была дважды подвергнута композитором переработке и снабжена программным подзаголовком — «Романтическая». Эта симфония, полная философской глубины и серьезности, в исполнении оркестра прозвучала вдохновенно, во всем гигантском масштабе замысла композитора. Перед нами здесь предстал и прежний, еще совсем молодой Сергей Смбатян, и новый, зрелый маэстро, сумевший выстроить в единое целое сложнейший звуковой мир грандиозного творения. Ликующий пафос симфонии Брукнера сильно отличался от глубоко личного, сдержанного тона концерта Элгара. Вместе с тем оба произведения были пронизаны животворящей силой духовной мощи, и оба покорили непосредственной музыкальной красотой. Тонкое ощущение музыки, пропущенное сквозь теплоту человеческого сердца было удивительно и ненавязчиво передано талантливым дирижером. Умению говорить языком музыки, просто о сложном выучиться нельзя – это природный дар. Этим даром С. Смбатян обладает в полной мере. Абсолютная виртуозная свобода, очень красивый, поэтичный, певучий звук и тщательность шлифовки каждой фразы в его исполнительской манере присутствовали как сами собой подразумевающиеся компоненты.
Лирический мир симфонии Брукнера необъятен. Музыка «живет» и «дышит» во времени. Неуклонное движение вглубь и делает этот мир необъятным. Мы уносимся в сферы, одна волшебнее другой. Особенно великолепно прозвучал финал в исполнении оркестра – образ величия мироздания. Он поразил обилием ярких выразительных мелодий. Спокойная созерцательность сменяется моментами глубокого драматизма, буколистические сцены – экспрессивной эмоциональностью, эпические картины – сумрачными настроениями. Постепенно все озаряется ослепительно сияющим мажором.
Что происходит, когда, преодолевая напряжение, талантливый музыкант вырывается на просторы свободной исполнительской импровизации, когда в руки дирижера попадает партитура композитора, духовно ему близкого? Цепь замыкается вспышкой ослепительной яркости, сметая прежние исполнительские штампы. Такая вспышка произошла в «Романтической» симфонии Брукнера и Концерте Элгара. В этих произведениях оркестр под управлением маэстро Смбатяна нашел удивительно свежие краски. К тому же это было театрально красиво и одухотворенно.
