В марте 1920 года был разрушен и сожжен прекрасный армянский город
Мы почему-то редко говорим об этих событиях — даже у себя в стране. Редко вспоминаем о той трагедии, что произошла в армянском Шуши 87 лет назад, в 20-х числах марта. Наверное, инстинкт самосохранения предупреждает появление еще одной трагической даты в календаре, которая вряд ли добавит что-то новое в нашем восприятии собственной истории. В отличие от соседей, усиленно рыскающих по своей короткой истории в поисках "геноцидов", нам, к несчастью, не приходится долго думать: чуть ли не каждый год начала прошлого века несет в себе трагедию — а то и несколько — одной из частей армянского народа либо части исторической Армении.
ТАКОВЫМ БЫЛО НАЧАЛО ВЕКА И ДЛЯ ШУШИ — города-крепости, обладавшего уникальными для конца XIX — начала XX века городской культурой и традициями. Пантюркистские и панисламистские идеи проникают в этот период и сюда, сея рознь и ненависть среди армян и турок-шиитов, составлявших две основные части населения города и живших до того относительно мирно. Уже в 1905, 1906 и 1918-1919гг. турки совершают периодические набеги на армянское население Шуши, происходят вооруженные стычки. Роковым для судьбы города становится март 1920 года. Именно в этот период турок по национальности губернатор Елисаветпольской губернии, в состав которой входил и Шуши, пишет в одной из депеш: "Настоящий момент самый удобный, по-моему, для окончательной ликвидации вопроса о Нагорном Карабахе, так как патронов у них имеется в малом количестве". И действительно, армяне Карабаха в этот период значительно уступали по степени вооруженности туркам.
Ночь на 23 марта, ставшая началом безжалостной резни, погромов и разрушения армянского Шуши, была выбрана неслучайно: именно в эти дни мусульмане отмечают "новруз байрам", и армянские погромы стали, по всей вероятности, "подарком" к празднику. Цветущий, благоустроенный город был предан огню и мечу. Турецкое население Шуши, бойцы азербайджанской армии и курдские разбойничьи банды напали на армянские кварталы, охваченные жаждой крови и наживы. Несколько дней подряд длилась вакханалия, в ходе которой была разрушена, разграблена и сожжена вся армянская часть Шуши: 7 тысяч благоустроенных домов, памятники истории и культуры, библиотеки, типографии и магазины города превратились в пепел, была выведена из строя первая на Кавказе канализация. Существует немало доказательств того, что погромы и резня армянского населения были хорошо подготовлены и организованы властями Азербайджана под руководством опытных турецких эмиссаров.
НЕВОЗМОЖНО БЕЗ СОДРОГАНИЯ ЧИТАТЬ ВОСПОМИНАНИЯ ОЧЕВИДЦЕВ об ужасах резни армян Шуши, как невозможно точно подсчитать число жертв. Лишь немногим удалось спастись бегством. Статистика неумолима: если в 1914 году в Шуши проживало более 22 тысяч армян, то через год после погромов — в 1921 году — их здесь оставалось не более 300 человек.Фотографии развалин армянского квартала Шуши до сих пор оставляют гнетущее впечатление. О том, какое впечатление производил разоренный и обугленный Шуши на современников, узнаем из свидетельств посетивших его с разницей в три года Мариэтты Шагинян и супругов Мандельштам. Знаменитое стихотворение Осипа Мандельштама "Фаэтонщик" продиктовано именно жуткими ощущениями от вида разрушенного Шуши.
Так в Нагорном Карабахе
В хищном городе Шуши
Я изведал эти страхи,
Соприродные душе.
О страхах поэта вспоминала Надежда Мандельштам: "На рассвете мы выехали автобусом из Гянджи в Шуши. Город начинался с бесконечного кладбища, потом крохотная базарная площадь, куда спускаются улицы разоренного города. (. . .) в этом городе, когда-то, очевидно, богатом и благоустроенном, картина катастрофы и резни была до ужаса наглядной. Мы прошлись по улицам и всюду одно и то же: два ряда домов без крыш, без окон, без дверей. (. . .) Говорят, после резни все колодцы были забиты трупами.(. . .) внизу — на базарной площади — копошилась кучка народу, но среди них ни одного армянина, только мусульмане. У Осипа Мандельштама создалось впечатление, будто мусульмане на базаре — это остатки тех убийц, которые с десяток лет назад разгромили город, только впрок им это не пошло: восточная нищета, чудовищные отрепья, гнойные болячки на лицах. Люди на базаре предлагали нам переночевать у них, но я боялась восточных болячек, а Мандельштам не мог отделаться от мысли, что перед ним погромщики и убийцы". Подчеркнем, что супруги посетили Шуши спустя 10 лет после погромов.
НЕТ СОМНЕНИЯ В ТОМ, ЧТО ПОГРОМЫ АРМЯН В ШУШИ стали очередным звеном политики младотурок, стремившихся уничтожить армянский народ на его же исторической территории. Кровавый март 1920 года стал месяцем падения армянского Шуши, который с тех пор так и не оправился от ран. Официальная армянская пропаганда, однако, хранит упорное молчание о трагедии Шуши, что тем более поразительно на фоне той агрессивной антиармянской кампании Азербайджана и Турции, которая с беспардонной наглостью, не ограничивая себя в масштабах лжи, разворачивается на наших глазах.
Между тем еще в 1927 году Мариэтта Шагинян писала: "Но пройдут годы, а может быть, и десятилетия, и в Шуши станут ездить туристы — уже не ради ее красоты и климата, а ради исторического урока, разыгравшегося в ней как бы в поучение всему Закавказью, урока, подобного тому, что мы видели в Помпее и Геркулануме. Только там действующим лицом была слепая стихия природы, а здесь слепая стихия зверя, разбуженная в человеческой массе при помощи человеческого слова. . . . я увидела остов Шуши.(. . .) Здесь в течение трех дней в марте 1920 года было разрушено и сожжено 7000 домов и вырезано — цифры называют разные. . . одни говорят — три-четыре тысячи армян, другие — свыше двенадцати тысяч. Факт тот, что из тридцати пяти тысяч армян не осталось в Шуше ни одного. Кой-где в канавах еще можно увидеть пучки женских волос с запекшейся на них черной кровью. Человеку с воображением здесь трудно дышать: идешь, идешь, идешь сплошным рядом обугленных стен, точнее — кусков стен, торопишься идти и боишься никогда не выйти. . . "
О трагедии Шуши необходимо не только помнить, но и реально усвоить тот "исторический урок", о котором 80 лет назад писала Шагинян. И, пожалуй, лучшим усвоением этого урока станет скорейшее восстановление Шуши, который сможет, наконец, избавиться от ран-развалин, вот уже 87 лет уродующих его некогда прекрасное лицо, и возродиться — для новой жизни в новой, независимой Армении.
Menu
