КИЛИКИЯ — ШАГ ЗА ШАГОМ

Киликия в картах, схемах, кадрах, деталях
Издание подобного труда не по силам пенсионеру Мисаку Джеваирджяну, но ведь оно по силам тем, кому труд предназначен, — каждому армянину. Подобного уже никто в мире не создает.
Беседуя с людьми, я всегда вспоминаю слова Священного Писания о том, что каждый наделен Всевышним каким-то даром, способностью творить, мечтать, созидать, слушать, говорить, нести в себе величие души. . . И каждый интересен именно этим заложенным в нем богатством, которое он готов открыть всем. Слушаешь и думаешь: какие интересные судьбы, какие разные интересы, какие перипетии. . .
Мой нынешний собеседник — Мисак Джеваирджян или просто, как его все называют — Варпет Мисак. Долгий путь проходит человек по земле, а пересказывает его за несколько часов, потому что важным оказывается итог его деятельности, а путь к нему, которым шел долгие десятилетия, вдруг начинает казаться маловажным, хотя в свое время важен и значителен был каждый шаг, каждая мысль, на осуществление которых затрачивались усилия и самое ценное, что имеет человек, — отведенное ему время жизни.
Мисак Джеваирджян получил высшее инженерное образование в Истамбульском мужском институте искусств (1939-1944гг.). Он был единственным армянином среди 800 студентов. 17-летний юноша преодолел все трудности пребывания в таком окружении, особенно неприязненного отношения со стороны некоторых преподавателей, поклявшихся "на погонах и пуговицах" (высшая клятва турка) , что этот гяур не попадет на военный завод. И в самом деле, Джеваирджян, с прекрасными показателями окончивший институт, попал в штрафной батальон в Чайджума, где ему надлежало ремонтировать вышедшую из строя технику. Так Мисак стал оружейником.
Проработав обязательный срок, молодой человек стал задумываться о репатриации в Армению. Однако шла Вторая мировая война, и это оказалось совершенно невозможным. Тогда он задумал посвятить себя изучению памятников Киликии, которая с XI по XIV века была оплотом армянской государственности. А следы пребывания армян в Киликии восходят к очень давним временам, еще к I веку до нашей эры, когда армянский царь Тигран II завоевал ее. Пришедшие с войском армянские переселенцы обосновались на этой земле. Год за годом они строили крепости, замки, монастыри, города, развивали ремесла, отстаивали свою культуру, сохраняли родной язык. А в начале XI века (1080 год) князь Рубен провозгласил Киликию независимым армянским государством (Армянская Киликия).
При князе Рубене и его последователях — Гетумидах территория Армянской Киликии росла, благоустраивалась. Строились все новые города и крепости, а с середины XI века она стала пристанищем для тысяч обездоленных соотечественников из Великой Армении, бежавших от сельджуков, несших смерть и разорение на своем пути. И вот в Армянской Киликии собрался цвет армянской нации — зодчие и художники, золотых дел мастера и каменотесы, ученые монахи, изготовители красок, пергамента. . . Киликия расцвела и заблистала. Все, кто посещал ее города, поражались богатству, удивлялись огромным городам, храмам, дворцам. Здесь были созданы непреходящие духовные ценности. Но прошли столетия — и на Армянскую Киликию обрушилось бедствие. Мамелюки все разоряли на своем пути: сожгли дворцы, церкви, караван-сараи, разграбили и разрушили крепости, где находились богатейшие библиотеки, где работали художники и переписчики, разрушили королевскую усыпальницу, вырыли из могил останки усопших и сожгли их, разграбили хранилище королевских сокровищ. . .
Казалось, это прошлое величие взывает к человеческой памяти. И этот зов различил в веках забвения Мисак Джеваирджян и откликнулся на него. И откликнулся с определенной целью — спасти память Армянской Киликии, запечатлеть на фотопленке ее былое величие, обращенное в руины. В этих целях с 1953 по 1998гг. он ежегодно путешествовал по Киликии.
— Я отправился в Киликию, — рассказывает Мисак Джеваирджян, — обходя одну за другой крепости, церкви, остатки дворцов. Все фотографировал, измерял, записывал. Попадались чудом сохранившиеся рельефы, орнаменты, росписи, эпиграфические надписи. Я сделал 850 фотографий исторических памятников Армянской Киликии. Так как фотографировать в Турции какие бы то ни было объекты категорически запрещалось, я прикинулся бродячим киномехаником и для пущей убедительности обзавелся еще и соответствующей аппаратурой. Я передвигался, следуя карте — пункт за пунктом, деревня за деревней, объект за объектом, чтобы ничего не упустить — Сис, Аяс, Паперон, Анаварза, Тарсун, Ануша, Такаворашен (Елан кале — турецкое название крепости, построенной царем Левоном Последним, где сохранились его рельефные портреты) , Антиохия, Селевкия, Корикос. . . Везде я делал путевые заметки, составлял схемы, на основе которых потом подготовил карты, в нескольких местах сделал гипсовые копии с рельефов и эпиграфических надписей, описывал природу, растительность, животный мир, — словом, все, что входило в понятие "Армянская Киликия".
Так прошло много лет в плодотворном труде, который сегодня, наверное, можно назвать итоговым в жизни Мисака Джеваирджяна. Наконец, в 1958 году удалась репатриация в Советскую Армению. Из эмиграции он привез то бесценное духовное богатство, которому посвятил свою жизнь в Турции, — сундуки с коллекцией монет, книгами и фотографиями. Значительную часть книг, фотографий, рельефов и т. д. он передал в Исторический музей Армении, где создан фонд Мисака Джеваирджяна (который, к сожалению, сегодня не фигурирует в экспозиции и не упоминается). Устраивал выставки, выступал с докладами, писал статьи в Армянскую энциклопедию, в газеты и журналы. Его комментарии вошли в книги председателя Союза армян Киликии и Кипра Клода Мутафяна "Киликия. На дорогах царства" и других ученых и исследователей.
Но главные труды его жизни, которым он посвятил сорок лет, — "Гербы Киликийского царства", "Историко-географическая энциклопедия Киликии", "Печать армянских строителей", представляющие собой огромную историческую, художественную (помимо фотографий книги снабжены рисунками, на высоком художественном уровне выполненными автором) , познавательную ценность, остаются неизданными. Понятно, что издание подобного труда не по силам пенсионеру Мисаку Джеваирджяну, но оно ведь по силам тем, кому он предназначается, ибо подобного уже никто в этом мире не создаст, — каждому армянину, где бы он ни проживал — в Армении или Диаспоре, и тем более всем нам вместе. Время как можно скорее осуществить издание этих книг.