МАЙЯ

Судьба отца

Гаспар Галашокян одним
из первых в селе Толти (под Ростовом-на-Дону) вступил в комсомол, еще будучи учеником
Нахичеванского реального училища. Окончив, вернулся в село, учительствовал, вел
кружок политзанятий, возглавил комсомольскую ячейку.

ДУША СЕЛЬСКОЙ
МОЛОДЕЖИ НАЧАЛА 20-х ГОДОВ, ОН ВЗЯЛ СЕБЕ ФАМИЛИЮ ПЕГЛИВАНЯН. «Пехлеван» в переводе
с персидского означает «борец», «силач». А на русский манер
в документах переправили на Пегливанова Гаспара Павловича.

В 1923 году Гаспар поехал в Донбасс, в хутор Сорокин
(ныне Краснодон), стал комсомольским вожаком, нашел свою судьбу — русоволосую,
голубоглазую Анну Фомину. В начале 1925-го вернулись в Толти. Родителям
понравилась избранница сына. В мае у молодоженов родилась девочка Майя:
смугленькая, черноглазая, с вьющимися волосами. Дед Мелкон и бабушка Србуи
баловали внучку. Позже она выучится и армянскому языку.

Отец работал в соседнем селе Чалтырь, избрали
комсомольским секретарем, молодежь активно участвовала во всех делах. Но тут по
анонимкам начались аресты коммунистов и комсомольцев. Гаспар тяжело переживал
происходящее, лично зная попавших в немилость. Вопреки советам близких он
кинулся в Москву за правдой к Феликсу Дзержинскому. В мае 1926-го вернулся в
Ростов и тут же был арестован и вскоре расстрелян без суда.

В это крутое время Анна, опасаясь за судьбу дочурки,
рассталась со свекром и свекровью, переехала к матери, в тот же Сорокин. Умерла
она в 1971 году, так и не узнав, что брат Гаспара Хнканос Мелконович Галашокян
добился-таки пересмотра дела. В начале 1989 года постановление коллегии ОГПУ в
отношении Пегливанова Г.П., 1902 г.р., было отменено за отсутствием состава
преступления. Гаспара реабилитировали посмертно через 63 года.

Доля матери

Анна Фомина жила у
матери в поселке Первомайка, работала в сберкассе, растила дочь. Неизвестно,
что она рассказывала малышке про отца, но отчество Майи записано
Константиновна, и во многих материалах о молодогвардейцах утверждается, что ее
отец в 1926 году умер.

МАТЬ РАСТИЛА С
БАБУШКОЙ МАРИЕЙ ТРОФИМОВНОЙ ДОЧЬ, радовалась, что девочка у нее смышленая, ласковая и
справедливая, отчаянная (вся в отца). Любила читать, особенно про героев
Французской революции, очень любила роман «Овод» Войнич, осилила всех
классиков, сколько их было в библиотеке. Увлекалась математикой и химией,
играла на пианино, гитаре, в драмкружке. Была в школе N6 заводилой — секретарем
комсомольской организации, позже — членом райкома комсомола.

Мать хотела, чтобы Майя выучилась на врача, и все
спрашивала, чего хочет дочь. Майя, смеясь, отвечала, что хочет стать человеком.
Добавляла, что будет инженером-строителем или химиком. Все планы рухнули с
началом войны.

От эвакуации до
подполья

Пегливановы
убегали от немцев дважды. Осенью 1941-го, когда враг близко подошел к
Краснодону, комсомольцам предписали эвакуироваться от греха подальше. Но немцев
удалось остановить. При этом комсорг школы Пегливанова возмущалась, что две
девушки при перерегистрации документов потеряли комсомольские билеты. «Они
просто испугались, — негодовала Майя. — Трусы. А если немцы придут?»

ВО ВТОРОЙ РАЗ
НЕМЦЫ ПРОРВАЛИСЬ К КРАСНОДОНУ ЛЕТОМ 1942-го. Мать и дочь выехали в Ростов, к родне отца, но
обогнавшие беженцев немецкие мотоциклисты завернули колонну обратно. Ульяна
Громова и другие активисты будущей «Молодой гвардии» обрадовались при
виде Майи: «Ура! Секретарь с нами!»

Секретарь ничего не говорила матери о смертельно опасной
деятельности молодогвардейцев, сущих детей, у которых впереди было так много
жизни, что о смерти они не думали. Смеялись над ней. Ваня Туркенич на одном из
вечеров в клубе оккупированного Краснодона танцевал и пел, указывая на висевший
портрет Гитлера: «Расскажи, расскажи-ка, бродяга, чей ты родом, откуда ты
есть?» Потом Майя спросила: «Ты поняла, мам?»

Как-то вдруг взяла и сгорела биржа труда со всеми
документами. «Теперь немцы не заберут молодежь в Германию», — сказала
матери Майя, добавив, что не имеет представления о том, кто мог поджечь здание.

Девчонки и мальчишки собирались друг у друга дома. Ульяна
Громова и Майя писали, распространяли листовки, работали с населением, вселяя
веру в победу. В воспоминаниях матери нет очень многого из того, что стало
позже известно о деятельности молодогвардейцев. Дочь ничего не говорила,
оберегая мать.

Перед Новым годом арестовали одного из руководителей МГ,
Ваню Земнухова. Мать увещевала Майю и
других девчонок — Улю Громову, Шурку Бондареву, Сашу Дубровину, Нину
Герасимову — уйти, уехать, скрыться. Те с детской безотчетностью уверяли, что
успеют. Да и не хотели они оставлять плененных «гвардейцев».

Арест и гибель

Майю и Шуру, по
словам матери, арестовали дома поздно вечером 11 января 1943 года. Анна
Васильевна любовалась на спящих рядом смуглянку Майю и русоволосую Шуру, когда
постучали в дверь. Полицаи пришли за Майей, но Шура сказала: «Я с тобой…» И подруги
ушли вместе.

Несколько дней носили передаЧи детЯм в тюрьму. Без свиданий. 17 января, придя с передачей,
мать увидела, что большая группа полицейских на крытых машинах направляется к
шахте N5. Спросила, где дети. Сказали, что их повезли в Ворошиловград, в
исправительные лагеря. Мать, не поверив, кинулась с другими родителями к шахте.
Там у ствола полицаи (борцы за самостийную Украину) засыпали углем кровь. Мать потеряла
сознание, увидев желтый чулок, который был у Майи.

Когда 13 февраля в Краснодон вернулись советские войска,
родители молодогвардейцев попросили извлечь из шахты детей. Зрелище было
ужасным. «Тело Майи обезображено, отрезаны груди, переломаны ноги. Снята
вся верхняя одежда» (РГАСПИ. Ф.М-1. Оп. 53. Д.331) Через такие же муки
прошли и другие 17-летние патриоты, не согласные с «новым порядком»,
который собирались было установить в порабощенных странах (и кое-где
установили) сторонники теории о превосходстве высшей германской расы.

…Переводчик Рейбанд заявил матери, что на допросе Майя
призналась, что она партизанка, и гордо бросила слова проклятия и презрения в
лицо палачам. Такими уж их воспитывали тогда: «Мы не рабы, рабы не
мы!» И это при всех ошибках, перекосах и преступлениях той поры, когда
огромная страна без рецептов и шпаргалок приступила к строительству социализма.
Того, что сегодня либералы наперебой объявляют чудовищным, провальным
экспериментом. А вы, богобоязненные, к чему пришли?

Что строят
сегодня?

К 70-летию Победы
новые власти Украины в порыве помешательства евроидеалами и евросвободами
отменили понятие «Великая Отечественная война», запретили Компартию,
употребление советской символики и объявили патриотами и борцами за свободу
карателей, боевиков ОУН (Организация украинских националистов) и УПА (Украинсая
повстанческая армия). А их членам предоставили право на социальные гарантии.

ЭТО ТЕМ, КТО УБИЛ
ДЕСЯТКИ ТЫСЯЧ ПОЛЯКОВ, А ТАКЖЕ РУССКИХ, УКРАИНЦЕВ, ЕВРЕЕВ… Узнать бы, кто все же отрезал
груди, перебивал ноги, выкалывал глаза молодогвардейцам. Сколько лет нам не
хотели говорить о палачах Хатыни. А выяснилось, что там орудовали главным
образом свои — из 118-го батальона, сформированного преимущественно из
украинских националистов, реабилитированных нынешними киевскими властями.

Что касается запрета на советскую символику, то это не
новость. В данном вопросе у киевских поборников демократии были
предшественники. На спине Ульяны Громовой палачи вырезали пятиконечную звезду.
Потому что она верила в советскую власть и считала войну с немцами Великой
Отечественной.

…Краснодон находится на самой границе Луганской области
с Россией. Там есть братская могила молодогвардейцев, похороненных в
центральном парке города. По нынешним законам Украины могила эта вполне
подпадает под категорию советской символики. Девчонки к тому же написали на
стенах камеры: «Нас уводят… Как жаль, что мы вас больше не увидим. Да
здравствует товарищ Сталин!..»

Так что запросто
можно сносить памятник, где лежат рядом с комсоргом Майей Пегливановой ее
друзья и подруги, отмеченные разными наградами страны, которой больше нет.

Страны нет, а
память о героях как была, так и осталась. Вообще людям свойственно все и всех
помнить. Только некоторых при этом проклинают.

P.S. В том же 1943
году фашисты захватили в горах Болгарии в плен 19-летнюю партизанку Эрмине
Разкратлян (Сашка). Несмотря на нечеловеческие пытки, она своих не выдала. В
1944 г. в концлагере, не выдав своих, была заживо сожжена активная участница
французского Сопротивления, писательница Луиза Асланян. Так погибли Майя,
Эрмине, Луиза. О таких, вставших против врага, историк Егише писал в V веке:
«И девы нежные Страны Армянской…»