На вопрос, что оставила семья после отъезда из Донецка, Марина Войчук отвечает мгновенно: «Самое главное, что у нас там осталось, это дочь – студентка университета, которая категорически отказалась покидать осажденный город»…
…МЫ СИДИМ НА УЮТНОЙ ВЕРАНДЕ В САМОМ ЦЕНТРЕ «ОСАЖДЕННОГО» нашими соотечественниками августовского Кобулети. Беседуем о том, как все было. Через конкретные человеческие судьбы легче понять любую глобальную трагедию. Марина внешне довольно спокойна: по-видимому, год жизни в обычно сонном курортном городке сделали свое дело – улеглись тревоги, подзабылись ужасы бомбежек.
— В Донецке стало по-настоящему страшно не сразу, только где-то в мае-июне прошлого года, — рассказывает она. – Подготовили подвал, в июле из-за постоянных обстрелов со стороны аэропорта почти не спали. И решение уехать или остаться каждый принимал индивидуально. Разъезжались кто куда. Лично мне уже было понятно, что ничего хорошего от происходящего ждать не следует, поэтому мы с мужем и 10-летним сыном перебрались в Кобулети…
Почему именно сюда? У мужа Марины гражданство Украины, но сам он наполовину, по материнской линии, грузин. Здесь у него много родни, в том числе родной брат – гражданин Грузии. Так что в Кобулети семья Марины приезжала отдыхать почти каждый год и до событий на Украине.
Как устроились на новом месте? Она сейчас временно, на летний сезон, работает в доме местного жителя, который сдает отдыхающим комнаты в своем доме, хотя в Донецке больше 20 лет проработала операционной медсестрой в тамошней областной клинике. Муж зарабатывает ремонтом. Марину, правда, несколько удивляют местные нравы, когда, сделав ремонт, потом приходится месяцами клянчить собственные деньги. «У нас люди делают ремонт, когда у них есть деньги, а если их нет, то ремонт никто не делает», — делится она своими впечатлениями. «А так люди здесь хорошие, никаких проблем», — добавляет она.
Сегодня Марину волнует вопрос легализации своего пребывания в Аджарии, ведь срок, когда здесь можно оставаться без формальностей, истекает. «Еще в марте мы обратились за статусом беженцев, у нас забрали паспорта, но вот уже 5 месяцев ждем ответа», — говорит она.
СУДЯ ПО ЕЕ РАССКАЗАМ, В ГРУЗИИ ДОВОЛЬНО МНОГО БЕЖЕНЦЕВ С УКРАИНЫ. Так, ее подруга Галя с мужем и двумя детьми приехали сюда из Горловки после того, как летом прошлого года их дом был разрушен. И поскольку у мужа грузинское гражданство, они относительно быстро получили вид на жительство. Гражданин Грузии и муж другой ее подруги – Вики, у которого в Донецке была своя пекарня. Обосновались они в Марнеули, но мужу не удалось открыть здесь свою пекарню, так что пришлось устроиться в чужую. Дела идут так себе, ни шатко ни валко…
…»Мы знакомы с некоторыми родственниками мужа Марины, поэтому я и пригласил ее к себе на сезонную работу», — к нашему разговору подключается батоно Михеил – хозяин того самого «постоялого двора». Михаил Гадаев, грек по национальности, оказался человеком непростым. Экономист-бухгалтер по специальности, он с женой сегодня на пенсии: приспособил один свой дом под сдачу отдыхающим в аренду, а рядом открыл магазин электротоваров. Дети, получив хорошее образование, сейчас живут в Тбилиси. Сын, закончив с медалью Казанский университет и далее отучившись в Лондоне, занимал ряд крупных государственных должностей, включая министерскую, а сейчас управляет крупной частной корпорацией. Дочь в 23 года защитила докторскую.
— У меня все, слава богу, хорошо, но полного удовлетворения нет: это и невозможно, если рядом многие живут плохо, — делится своими мыслями батоно Михо. – Хотелось бы, чтобы открывались новые рабочие места, чтобы люди могли зарабатывать. Речь не о лодырях, которые есть везде, а о нормальных людях, у которых нет работы. При СССР Аджария отличалась высоким уровнем жизни, причем обеспечивали его две вещи – чай и цитрусовые. Каждый сельчанин, крестьянин мог позволить себе машину: сдал государству 20 тонн мандаринов – 20 тысяч рублей, считай, в кармане. Только в Кобулетском районе действовало 14 чайных фабрик, на одной из которых я в свое время был директором. Сейчас остались всего одна-две, да и те на небольших мощностях. Сдавать выращенное некуда…
Ереван-Кобулети-Ереван
…МЫ СИДИМ НА УЮТНОЙ ВЕРАНДЕ В САМОМ ЦЕНТРЕ «ОСАЖДЕННОГО» нашими соотечественниками августовского Кобулети. Беседуем о том, как все было. Через конкретные человеческие судьбы легче понять любую глобальную трагедию. Марина внешне довольно спокойна: по-видимому, год жизни в обычно сонном курортном городке сделали свое дело – улеглись тревоги, подзабылись ужасы бомбежек.
— В Донецке стало по-настоящему страшно не сразу, только где-то в мае-июне прошлого года, — рассказывает она. – Подготовили подвал, в июле из-за постоянных обстрелов со стороны аэропорта почти не спали. И решение уехать или остаться каждый принимал индивидуально. Разъезжались кто куда. Лично мне уже было понятно, что ничего хорошего от происходящего ждать не следует, поэтому мы с мужем и 10-летним сыном перебрались в Кобулети…
Почему именно сюда? У мужа Марины гражданство Украины, но сам он наполовину, по материнской линии, грузин. Здесь у него много родни, в том числе родной брат – гражданин Грузии. Так что в Кобулети семья Марины приезжала отдыхать почти каждый год и до событий на Украине.
Как устроились на новом месте? Она сейчас временно, на летний сезон, работает в доме местного жителя, который сдает отдыхающим комнаты в своем доме, хотя в Донецке больше 20 лет проработала операционной медсестрой в тамошней областной клинике. Муж зарабатывает ремонтом. Марину, правда, несколько удивляют местные нравы, когда, сделав ремонт, потом приходится месяцами клянчить собственные деньги. «У нас люди делают ремонт, когда у них есть деньги, а если их нет, то ремонт никто не делает», — делится она своими впечатлениями. «А так люди здесь хорошие, никаких проблем», — добавляет она.
Сегодня Марину волнует вопрос легализации своего пребывания в Аджарии, ведь срок, когда здесь можно оставаться без формальностей, истекает. «Еще в марте мы обратились за статусом беженцев, у нас забрали паспорта, но вот уже 5 месяцев ждем ответа», — говорит она.
СУДЯ ПО ЕЕ РАССКАЗАМ, В ГРУЗИИ ДОВОЛЬНО МНОГО БЕЖЕНЦЕВ С УКРАИНЫ. Так, ее подруга Галя с мужем и двумя детьми приехали сюда из Горловки после того, как летом прошлого года их дом был разрушен. И поскольку у мужа грузинское гражданство, они относительно быстро получили вид на жительство. Гражданин Грузии и муж другой ее подруги – Вики, у которого в Донецке была своя пекарня. Обосновались они в Марнеули, но мужу не удалось открыть здесь свою пекарню, так что пришлось устроиться в чужую. Дела идут так себе, ни шатко ни валко…
…»Мы знакомы с некоторыми родственниками мужа Марины, поэтому я и пригласил ее к себе на сезонную работу», — к нашему разговору подключается батоно Михеил – хозяин того самого «постоялого двора». Михаил Гадаев, грек по национальности, оказался человеком непростым. Экономист-бухгалтер по специальности, он с женой сегодня на пенсии: приспособил один свой дом под сдачу отдыхающим в аренду, а рядом открыл магазин электротоваров. Дети, получив хорошее образование, сейчас живут в Тбилиси. Сын, закончив с медалью Казанский университет и далее отучившись в Лондоне, занимал ряд крупных государственных должностей, включая министерскую, а сейчас управляет крупной частной корпорацией. Дочь в 23 года защитила докторскую.
— У меня все, слава богу, хорошо, но полного удовлетворения нет: это и невозможно, если рядом многие живут плохо, — делится своими мыслями батоно Михо. – Хотелось бы, чтобы открывались новые рабочие места, чтобы люди могли зарабатывать. Речь не о лодырях, которые есть везде, а о нормальных людях, у которых нет работы. При СССР Аджария отличалась высоким уровнем жизни, причем обеспечивали его две вещи – чай и цитрусовые. Каждый сельчанин, крестьянин мог позволить себе машину: сдал государству 20 тонн мандаринов – 20 тысяч рублей, считай, в кармане. Только в Кобулетском районе действовало 14 чайных фабрик, на одной из которых я в свое время был директором. Сейчас остались всего одна-две, да и те на небольших мощностях. Сдавать выращенное некуда…
Ереван-Кобулети-Ереван
