В Национальном
театре оперы и балета им.Спендиарова она выступила вместе с Филармоническим
оркестром Армении и представила арии из опер Верди, Пуччини, Джордано. Мария
Гулегина согласилась на эксклюзивное интервью для читателей «Голоса
Армении».
— Мария Агасовна,
вы приехали на свою историческую родину, и это время совпало с печальной датой
нашего народа — 100-летием Геноцида армян. У мемориала жертв Геноцида в
Цицернакаберде вы исполнили на армянском языке произведение Комитаса
«Крунк». Какие чувства вами движут?
— Я не могла не приехать. Эти дни навсегда разделили
жизнь наших семей на «до» и «после». Наверное, нет
армянской семьи, которая не была бы ранена этой страшной трагедией — это был
настоящий Геноцид. Я приехала специально, чтобы почтить память всех погибших, и
не только в своей семье, но и всех полутора миллионов людей, которые 23 апреля
причислены к лику святых мучеников. Я летела весь день, и после интервью в
аэропорту вашим коллегам, уже почти ночью, приехала в Цицернакаберд. Поняла,
что мне придется петь на открытом воздухе, под дождем и при низкой температуре.
Поняла, что это — самое малое страдание, которое поможет мне выразить всю мою
боль, любовь и солидарность.
— Расскажите,
пожалуйста, о программе, которую вы представили ереванскому зрителю. Каков был
отбор программы?
— Мне всегда трудно выбирать. И в этот раз я доверилась
вашему замечательному дирижеру Эдуарду Топчяну. Он же предложил включить в
выступление дуэт с молодым армянским тенором Ованесом Айвазяном.
— Что, на ваш
взгляд, является самой важной составляющей успеха оперной певицы?
— Труд, терпение, дисциплина и, самое главное, любовь к
своему делу, честность и искренность. Петь надо только то, что любишь и без
чего не можешь жить.
— Любая профессия
требует отдачи. Тем более ваша. Ответной реакции зала вы, выходя на сцену,
ожидаете?
— Странный вопрос… Мы — музыканты, артисты дарим свое
сердце публике. Если бы я не хотела открывать душу зрителям, то зачем вообще
выходить? А когда открываешь душу, то, конечно, всегда бывает ответ. Люди
принимают твою энергетику и отвечают благодарностью.
— В вашей
профессии очень важно правильное партнерство, взаимопонимание с дирижером,
оркестром. Как у вас это происходит?
— Вот так и происходит, если этого нет, то я не выхожу на
сцену.
— Как вам кажется,
не устарел ли оперный жанр в настоящее время? Современные композиторы почти не
пишут опер, а в репертуаре театров, как правило, лишь старая добрая классика,
на которую компьютерная молодежь ходит редко или не ходит вообще…
— Опера была, есть и будет. И сколько бы ее ни старались
унизить примитивом и эпатажем, она живет и привлекает всех, включая и
компьютерную молодежь, как вы сказали…
— Мне хотелось бы
вернуться в ваше детство и юность. Ведь прежде чем заняться вокалом, вы
занимались балетом, игрой на фортепиано, художественной гимнастикой. Даже
проучились год в музыкальном училище, где осваивали профессию дирижера. Как и
когда произошел перелом и вы осознали, что у вас есть голос? И правда ли, что в
выборе профессии на вас оказала влияние героиня Жорж Санд — Консуэло?
— Да, правда. И еще фильм «Приходите завтра».
Все это уже было много раз рассказано и напечатано.
— Сольный концерт
и спектакль — разные понятия. Что для вас они значат и есть ли у вас в этом
смысле предпочтения?
— Всегда значит только одно — счастье быть на сцене,
счастье — дарить радость самой себе и людям.
— Как вы
заботитесь о своем голосе?
— Долгий рассказ. Дисциплина и режим — основа! Но об этом
можно судить и по тому, что я даю интервью всегда письменно: берегу голос.
— Вы амбициозный
человек? Если да, то это помогает вам двигаться вперед?
— Конечно, без здоровых амбиций и без требовательности к
самой себе ничего не получится.
— Слава имеет
много обязательств. Они вас не обременяют?
— Нет. Мне комфортно. Оперные певцы не так уж истерически
любимы и известны, да и публика оперная — интеллигентная. И если даже увидит на
улице или в ресторане, то максимум попросит автограф, но не даст рвать одежду
на сувениры.
— Как вы
относитесь к слову «надо»?
— Это мой девиз!
— У вас бывали
сценические травмы?
— Очень много. Однажды в Вене на спектакле
«Набукко» Верди меня спас буквально от смерти Лео Нуччи. В последней
сцене я, «умирая», заползла чуть дальше положенного и железный
занавес мог бы перерубить мою бедную голову… Другой раз в испанском городе
Сантадера во время «Тоски» на меня рухнула вся декорация замка
Святого Ангела… А еще один раз меня ударило металлической трубой по голове…
Но я не жалуюсь. Через неделю я стала писать стихи — может, это было такое
«включение» моих мозгов через сотрясение…
— Вы являетесь
послом доброй воли ЮНИСЕФ. В чем заключается ваша миссия?
— Я в комиссии по детству. Против насилия над детьми.
— Как и почему
стали почетным членом Международного паралимпийского комитета?
— Потому что сама могла остаться в кресле-каталке…
— У вас есть дети,
внуки. Чем занимаются дети и какая вы бабушка? Остается ли у вас время на них
при такой занятости?
— Нетактичный вопрос. У меня есть дети и есть дети моей
дочери, но я — не бабушка. И никогда ею не буду. Я — «Цаца». Они так
меня называют. У меня нет времени постоянно ими заниматься. Но на каникулах я
их всегда забирала к морю. Горы и море — моя любовь!
— Чем занимаетесь
на досуге?
— Занимаюсь своим сыном, обожаю готовить ему что-нибудь
вкусненькое. Люблю принимать гостей и воспитываю собак. Их у меня пять: два
мастино наполетано — Даша и Глаша, королевский пудель. Они живут дома, а два
биберенка постоянно летают со мной. И еще у меня есть кот и кошка. Обожаю
животных!
