Празднование юбилея Мартироса Сарьяна стартовало в Москве, где 26 февраля в знаменитой Третьяковке отмечалось 100-летие присутствия работ художника в этой галерее. По словам его внучки и директора ереванского Дома-музея М.Сарьяна Рузан Сарьян, эксклюзивная выставка, на которой впервые были представлены хранящиеся в архивах Третьяковки полотна великого живописца, переросла в настоящий праздник для тысяч москвичей. Помимо живописных в экспозицию включены также графические и акварельные работы М.Сарьяна разных лет, эскизы к театральным костюмам и т.д.
Еще одна выставка, уже в Ереване, открылась 28 февраля, в день рождения художника: на суд посетителей в Доме-музее Сарьяна были вынесены фотографии, на которых запечатлен сам Мастер с ранней юности до преклонного возраста. Авторы фоторабот — известные армянские фотографы Бабкен Мависакалян, Андраник Кочар, Борис Овсепян, Вараздат Севоян и другие. Самая ранняя фотография датирована 1896г. — на ней 16-летний Мартирос в окружении членов семьи, а самая поздняя относится к 1972г., последнему году его жизни. На фотографиях, словно кадры кинохроники, перед нами проносятся страницы жизни и деятельности Сарьяна, раскрывая его внутренний мир и творческие мечтания, дружеские связи с выдающимися деятелями культуры и науки XX века, тепло семейного очага. «Я не знаю, когда во мне родился художник, наверное, с того дня, когда родители рассказывали о нашей сказочной родине, когда я играл под солнцем и восторгался разнообразием красок, цветов, бабочек, пчел. Цвет, свет, мечта — вот чем я зажегся».
Сарьяну едва исполнился 21 год, когда он впервые приехал в Армению. Объездив разные регионы страны, он влюбился в страну предков. «Я обрел здесь мир своего детства и воочию увидел все то, о чем грезил ребенком», — скажет позже художник. В поисках впечатлений Сарьян ежегодно путешествует по разным странам, посещает Константинополь, Египет, Персию, северо-запад, а затем и юг Армении. На фотографиях этого периода взгляд молодого художника полон любознательности: он пытается познать мир и найти свое место в нем. «Необходимо было побороть в себе школу, серьезную и навязчивую, и найти свою собственную технику, не пользуясь чужой. Я стал искать более прочных и простые формы и краски для передачи живописного существа действительности», — пишет он.
Эту простоту в средствах выразительности и обилие необычных красок и их оттенков Мартирос Сарьян находит в природном богатстве Армении, куда навсегда переезжает в 1917г. Начиная с 1923г. он пишет циклы картин, которые год спустя с большим успехом демонстрировались на XIV Венецианской биеннале: «Горы», «Армения», «Мой дворик», «Арагац», «Ереван». В эти же годы он создает герб Советской Армении и занавес первого государственного театра. Родина становится главной и неизменной темой Сарьяна. Даже уехав осенью 1926 года в Париж, он по-прежнему продолжает воспевать красоту армянской природы, ее горных склонов и бурлящих рек, сезонных переливов красок лесов и обилие полевых цветов.
Глядя на фотографии Сарьяна на лоне природы, зритель невольно перемещается в мир его мечтаний и переживаний. Кажется, что художник всем своим существом растворяется в родной природе, армянской земле. «Смотришь порой на ярко-освещенные цепи гор и дивишься многообразию оттенков — от светло-голубых вершин до густо-фиолетовых склонов. Когда все это богатство переносишь на полотно, многие удивляются: разве бывают фиолетовые краски?» — делится своими мыслями Мастер. На одной из фотографий Мартирос Сергеевич стоит в ущелье Гарни, восхищенно глядя на его склоны. Его эпический взгляд, устремленный ввысь, к солнцу, выдает в нем патриота и уже зрелого творца, любящего жизнь и родную землю.
Преклонение перед армянской природой сочеталось в нем с большой любовью к друзьям и коллегам, с которыми он беседовал в часы досуга, делил их радости и печали, давал профессиональные советы, рассказывал о своей родине. На фотографии с писателем Ильей Эренбургом Сарьян выступает в роли гида, показывающего российскому гостю древние развалины храма Звартноц, раскрывающего одну за другой страницы истории Армении. Позже Эренбург напишет: «Я преклоняюсь перед искусством Сарьяна, это живопись, насыщенная глубокой философией».
Мартирос Сарьян всегда был в гуще событий, вокруг него собирались видные писатели, художники, искусствоведы, ученые. На фотографиях, запечатлевших М.Сарьяна с Рубеном Дрампяном, Мариеттой Шагинян, Амазаспом и Виктором Амбарцумянами, Егише Чаренцем, Аветиком Исаакяном, Ервандом Кочаром, Минасом и другими одаренными людьми, видны его теплые взаимоотношения с ними и беспредельное уважение, которым он пользовался в кругу друзей. На многих фотографиях запечатлен художник в преклонном возрасте, однако в нем очевидны бодрость духа, устремленный в будущее взгляд, полный оптимизма, неуемная творческая энергия, с которой он всегда был готов приступить к новой живописной поэме о родной Армении, портретам современников — Арама Хачатуряна, Джона Стейнбека и других. Интересна фотография, на которой Мастер сидит перед портретом Комитаса. Глядя на нее, невольно вспоминаешь знаменитые сарьяновские слова: «Думаю, как написать Комитаса. Хочу изобразить Армению, ее села, склоны. Комитас несет в себе природу. Это наша земля, ее запах, вкус, вода, воздух в горах — все то, что выражается в его песнях».
Мартирос Сарьян активно работал и в годы Великой Отечественной войны: за этот период он создал более 300 живописных и графических полотен и был награжден медалью «За оборону Кавказа». Как отметил на открытии ереванской выставки «Мартирос Сарьян в фотографиях» руководитель представительства «Россотрудничество» в Армении Виктор Кривопусков, в годы войны Сарьян сражался наравне со всеми, но своим искусством, кистью. Кстати, работы Мастера этого периода будут выставлены в Российском центре науки и культуры в Ереване в конце марта.
«Каждый раз, когда я думаю о Мартиросе Сарьяне, то невольно сравниваю его со сказочным мудрецом, который мановением руки создавал чудеса, — сказал на открытии выставки скульптор, автор памятника Сарьяну в Ереване Левон Токмаджян. — Он всегда был для меня некой легендой, недосягаемой величиной, однако сегодня на выставке я обнаружил, что он был таким же обычным человеком, как и мы, жил нашими радостями и бедами, радовался победам и достижениям, печалился об утратах. И надо отдать должное тем фотографам, которые увековечили Сарьяна для потомков, сохранив его живой образ в многообразии проявлений души, характера, настроений, образ патриота, чье жизнеутверждающее искусство и сегодня помогает нам преодолевать многие трудности».
