Чеканщик Лаврентий ТАДЕВОСЯН создал такое количество работ, что для новых уже не хватает места в квартире, превратившейся в дом-музей.
— СОРОК ЛЕТ НАЗАД, — ВСПОМИНАЕТ МАСТЕР, — Я УВИДЕЛ ЧЕКАНКУ и решил поступить в Ленинаканское художественное училище, чтобы научиться ремеслу. Не в обиду будет сказано, там нас мало чему научили, но общение с людьми творческими открыло путь в прекрасное. Все тонкости ремесла я постигал через опыт, через тысячи мгновений чуда, когда под ударами молотка оживает мертвый лист металла. Я люблю медь, она подчиняется мне, будто понимает, что работаю для души. Для полного счастья хотелось бы увидеть другого чеканщика в процессе работы. К сожалению, не знаю, занимается ли кто еще этим ремеслом у нас в стране. Лет 20 назад, когда я был молодой и неопытный, люди заказывали чеканки и покупали с удовольствием. С тех пор, когда я превратил свое ремесло в искусство, покупатели перевелись, а желание творить не пропадает.
Работы Лаврентия имеют желто-бело-красноватые оттенки. Цветовые решения, оказывается, зависят от выбранного металла: латунь — желтая, алюминий — белый, любимая медь — красная во всем многообразии оттенков. Есть несколько работ, в которых соединены все три металла. Азотная кислота, смешанная с серебром, при тонировке придает меди темный фон. Качество чеканки в целом определяется не цветовым решением, а набивкой, когда ровный лист становится выпуклым, рельефы узоров, рисунка оживают. Когда смотришь на созданный образ, видишь уже не металл, а ожившую форму красоты.{gallery}mednie{/gallery}
Любимое занятие Л.Тадевосяна — создание медных подносов. Подносы круглые, овальные, разных размеров имеют очень строгую симметрию, соблюсти ее и есть мастерство. В подносах, говорит Лаврентий, скрыта некая тайна.
Есть какая-то тайна и в чашах Л.Тадевосяна. Расширенное вглубь и вширь пространство листа меди поражает зрителя, у которого возникает ощущение невесомости металлического экспоната. Глядя на работы, разнообразные по тематике, делаешь для себя «открытие». Если художник рисует красками, то чеканщик картину, узор оживляет ударами молотка. Например, в работе «12 апостолов» по эскизу «Тайной вечери» Леонардо чеканщику пришлось больше миллиона раз ударить молотком.
Тадевосян продолжает творить. Хочется верить, что появятся специалисты, которые дадут профессиональную оценку мастерству чеканщика, превратившего металл в нечто воздушное.
Работы Лаврентия имеют желто-бело-красноватые оттенки. Цветовые решения, оказывается, зависят от выбранного металла: латунь — желтая, алюминий — белый, любимая медь — красная во всем многообразии оттенков. Есть несколько работ, в которых соединены все три металла. Азотная кислота, смешанная с серебром, при тонировке придает меди темный фон. Качество чеканки в целом определяется не цветовым решением, а набивкой, когда ровный лист становится выпуклым, рельефы узоров, рисунка оживают. Когда смотришь на созданный образ, видишь уже не металл, а ожившую форму красоты.{gallery}mednie{/gallery}
Любимое занятие Л.Тадевосяна — создание медных подносов. Подносы круглые, овальные, разных размеров имеют очень строгую симметрию, соблюсти ее и есть мастерство. В подносах, говорит Лаврентий, скрыта некая тайна.
Есть какая-то тайна и в чашах Л.Тадевосяна. Расширенное вглубь и вширь пространство листа меди поражает зрителя, у которого возникает ощущение невесомости металлического экспоната. Глядя на работы, разнообразные по тематике, делаешь для себя «открытие». Если художник рисует красками, то чеканщик картину, узор оживляет ударами молотка. Например, в работе «12 апостолов» по эскизу «Тайной вечери» Леонардо чеканщику пришлось больше миллиона раз ударить молотком.
Тадевосян продолжает творить. Хочется верить, что появятся специалисты, которые дадут профессиональную оценку мастерству чеканщика, превратившего металл в нечто воздушное.
