Айрапет Саакович Согомонян, госчиновник среднего калибра и среднего возраста, жил себе, не тужил… Одиннадцать месяцев в году добросовестно и в меру напрягался на рутинной штатной службе в весьма престижном учреждении, на двенадцатый, отпускной, обычно расслаблялся на море, по возвращении сияя на зависть бледнолицым сослуживцам шоколадным загаром…
ПО НАТУРЕ СААКЫЧ БЫЛ ТЕМПЕРАМЕНТНЫМ, ЭНЕРГИЧНЫМ И ОБЩИТЕЛЬНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ – его оптимизм, крепость духа и отменное здоровье били через край. Что еще надо для безоблачного мужского счастья? И вдруг родное государство неожиданно подкинуло «презент» в виде «социальных пакетов», то бишь каждому госслужащему выделялась определенная сумма на определенные виды услуг, в том числе медицинские. Все бы ничего – работничкам госсектора инициатива пришлась по вкусу, но вот беда: Согомонян не любил бегать по врачам. Уже от одних слов «доктор», «поликлиника», «больница», «анализы» и «очередь», то и дело упоминаемых в разговорах сослуживцев в горячие деньки повальной медпрофилактической кампании, у него начинало тревожно биться сердце и тянуть под ложечкой…
— Да я здоров, как бык, зачем мне это надо, я за свою жизнь даже бюллетеня не брал ни разу!» – хорохорился седеющий мужчина перед смазливыми сотрудницами, молодцевато потягиваясь и выгибая крепкий торс с изрядно выпирающим солидным брюшком.
Старые девы отдела нервно посмеивались, целомудренно отводя взгляды от его брутальной фигуры в окно… Но неумолимый «соцпакет» обязывал каждого непременно заботиться о своем драгоценном здоровье, причем под страхом лишиться этого благодеяния государства на будущий и последующие годы!
«Надо, значит надо, не отвертишься, с государством шутки плохи», — вздохнул законопослушный гражданин Согомонян и «впрягся в дело».
… Нехотя Айрапет Саакович переступил порог своей поликлиники, которую не посещал со времен развала страны в смутные и хмурые девяностые… Как и следовало ожидать, в регистратуре заявили, что анкеты у него нет, затерялась или пропала при смене строя, надо заводить новую, а анкетных книжек у них нет и лучше прийти завтра с утра прямо к своему участковому. Она, мол, все сделает – и новую анкету заполнит, и назначит, по каким кабинетам следует пройти.
Наутро, заявившись к своему терапевту, узнал от медсестры, что тикин Рузанны не будет пару-тройку дней по болезни – простудилась, гриппует, а без анкеты и заполнения соответствующих бумаг участковым врачом не могут «пустить по кабинетам»… «Приходите в понедельник!» – успокоила дородная сестра, не спеша снимая с плиты джезве с ароматным кофе…
— Значит, и врачи болеют? — кисло пошутил бедняга и ушел восвояси, надеявшийся за пару дней покончить с этой медобязаловкой.
УТРОМ СЛЕДУЮЩЕГО ПОНЕДЕЛЬНИКА ПАЦИЕНТ НАКОНЕЦ УВИДЕЛ СВОЕГО ВРАЧА, миловидную женщину со следами былой красоты, которую, естественно, не знал, – шутка ли, двадцать лет не появлялся в поликлинике!
Тикин Рузанна, заполняя анкету, также была приятно поражена своим новым клиентом, когда поняла, где и кем работает господин Согомонян… Она, не мешкая, быстро подготовила все необходимые бумаги и «пустила в плавание» по кабинетам, пожелав удачи своему, как она выразилась, очень уважаемому больному.
Удача – понятие, оказывается, растяжимое… Лаборатории, кабинеты… На сдачу анализов пришлось постоять не менее часа с утра; необходимые узкие специалисты работали в разные часы, а потому к каждому из них приходилось являться в различные дни – то с утра, то с полудня, то к вечеру… А работы на службе – только успевай… Надо крутиться…
…Затянувшийся медмарафон измочалил еще месяц назад бодрого Саакыча до невозможности – от беготни, суеты, перепалок в долгих нудных очередях и неожиданных и страшных вердиктов врачей у него погас всяческий интерес к жизни. После всех этих мытарств, приходя на работу, он без всякой охоты приступал к служебным обязанностям, порой даже забывая давать поручения своим подчиненным… Старые девы отдела пытались вывести его из транса повышенным вниманием – кто лишнюю чашечку кофе предложит, кто дорогую шоколадку подсунет, кто кусок торта домашнего… Увы… «Девочки» страдали всерьез: куда делся шеф, вечно рисующийся перед ними, молодцевато потягивающийся и выгибающий крепкий торс с изрядно выпирающим солидным брюшком?
Согомонян таял на глазах. И немудрено: анализы крови и мочи обнаружили и сахар, и белок, еще кучу чего-то, электрокардиограмма выдала чуть ли не предынфарктное состояние, уролог обнаружил у бедняги развивающуюся аденому, эндокринолог – прогрессирующий зоб, окулист – канун грозной глаукомы на левый глаз и катаракты – на правый…
«КАК ТЕПЕРЬ ЖИТЬ И ДЛЯ ЧЕГО?! – ТЕРЗАЛСЯ СРЕДНИЙ ЧИНОВНИК среднего возраста со средней зарплатой, на которую не купишь и половины выписанных ему сердобольными докторами лекарств и препаратов, нервно потирая холодные и мертвенно бледные руки. – Будь неладен ваш соцпакет, жил себе на полную катушку, нигде ничего у меня не болело, ел-пил что хотел, отдыхал где и как угодно и с кем угодно…»
От одолевавших его целую неделю горьких мыслей оторвал телефонный звонок. Саакыч вяло поднял трубку и услышал взволнованный голос тикин Рузанны из поликлиники. Сердце у бедняги екнуло: «что еще?». Врач, чуть запинаясь, виноватым голосом сообщала, что все его грозные анализы были перепутаны с другим Согомоняном, «рядовым больным», неким восьмидесятитрехлетним однофамильцем с тем же именем и отчеством, причем из того же дома, но другого подъезда. Она поздравляла своего «диабетика» и предупреждала, чтобы он не тратился на выписанные ему специалистами «дорогущие» лекарства — они ему не нужны…
Положив трубку, Айрапет Саакович вмиг весь расцвел и преобразился! Он глубоко и шумно вдохнул мощной грудью, распрямил плечи, энергично и бодро встал с кресла и, к удивлению сослуживцев, воодушевленно промурлыкал себе под нос какую-то популярную мелодию…
Шеф, как и до этой обязательной мучительной медпрофилактики, легко прошелся по устланной ковром просторной светлой комнате и, как в прежние времена, молодцевато потянулся и выгнул крепкий торс с изрядно выпирающим солидным брюшком…
ПО НАТУРЕ СААКЫЧ БЫЛ ТЕМПЕРАМЕНТНЫМ, ЭНЕРГИЧНЫМ И ОБЩИТЕЛЬНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ – его оптимизм, крепость духа и отменное здоровье били через край. Что еще надо для безоблачного мужского счастья? И вдруг родное государство неожиданно подкинуло «презент» в виде «социальных пакетов», то бишь каждому госслужащему выделялась определенная сумма на определенные виды услуг, в том числе медицинские. Все бы ничего – работничкам госсектора инициатива пришлась по вкусу, но вот беда: Согомонян не любил бегать по врачам. Уже от одних слов «доктор», «поликлиника», «больница», «анализы» и «очередь», то и дело упоминаемых в разговорах сослуживцев в горячие деньки повальной медпрофилактической кампании, у него начинало тревожно биться сердце и тянуть под ложечкой…
— Да я здоров, как бык, зачем мне это надо, я за свою жизнь даже бюллетеня не брал ни разу!» – хорохорился седеющий мужчина перед смазливыми сотрудницами, молодцевато потягиваясь и выгибая крепкий торс с изрядно выпирающим солидным брюшком.
Старые девы отдела нервно посмеивались, целомудренно отводя взгляды от его брутальной фигуры в окно… Но неумолимый «соцпакет» обязывал каждого непременно заботиться о своем драгоценном здоровье, причем под страхом лишиться этого благодеяния государства на будущий и последующие годы!
«Надо, значит надо, не отвертишься, с государством шутки плохи», — вздохнул законопослушный гражданин Согомонян и «впрягся в дело».
… Нехотя Айрапет Саакович переступил порог своей поликлиники, которую не посещал со времен развала страны в смутные и хмурые девяностые… Как и следовало ожидать, в регистратуре заявили, что анкеты у него нет, затерялась или пропала при смене строя, надо заводить новую, а анкетных книжек у них нет и лучше прийти завтра с утра прямо к своему участковому. Она, мол, все сделает – и новую анкету заполнит, и назначит, по каким кабинетам следует пройти.
Наутро, заявившись к своему терапевту, узнал от медсестры, что тикин Рузанны не будет пару-тройку дней по болезни – простудилась, гриппует, а без анкеты и заполнения соответствующих бумаг участковым врачом не могут «пустить по кабинетам»… «Приходите в понедельник!» – успокоила дородная сестра, не спеша снимая с плиты джезве с ароматным кофе…
— Значит, и врачи болеют? — кисло пошутил бедняга и ушел восвояси, надеявшийся за пару дней покончить с этой медобязаловкой.
УТРОМ СЛЕДУЮЩЕГО ПОНЕДЕЛЬНИКА ПАЦИЕНТ НАКОНЕЦ УВИДЕЛ СВОЕГО ВРАЧА, миловидную женщину со следами былой красоты, которую, естественно, не знал, – шутка ли, двадцать лет не появлялся в поликлинике!
Тикин Рузанна, заполняя анкету, также была приятно поражена своим новым клиентом, когда поняла, где и кем работает господин Согомонян… Она, не мешкая, быстро подготовила все необходимые бумаги и «пустила в плавание» по кабинетам, пожелав удачи своему, как она выразилась, очень уважаемому больному.
Удача – понятие, оказывается, растяжимое… Лаборатории, кабинеты… На сдачу анализов пришлось постоять не менее часа с утра; необходимые узкие специалисты работали в разные часы, а потому к каждому из них приходилось являться в различные дни – то с утра, то с полудня, то к вечеру… А работы на службе – только успевай… Надо крутиться…
…Затянувшийся медмарафон измочалил еще месяц назад бодрого Саакыча до невозможности – от беготни, суеты, перепалок в долгих нудных очередях и неожиданных и страшных вердиктов врачей у него погас всяческий интерес к жизни. После всех этих мытарств, приходя на работу, он без всякой охоты приступал к служебным обязанностям, порой даже забывая давать поручения своим подчиненным… Старые девы отдела пытались вывести его из транса повышенным вниманием – кто лишнюю чашечку кофе предложит, кто дорогую шоколадку подсунет, кто кусок торта домашнего… Увы… «Девочки» страдали всерьез: куда делся шеф, вечно рисующийся перед ними, молодцевато потягивающийся и выгибающий крепкий торс с изрядно выпирающим солидным брюшком?
Согомонян таял на глазах. И немудрено: анализы крови и мочи обнаружили и сахар, и белок, еще кучу чего-то, электрокардиограмма выдала чуть ли не предынфарктное состояние, уролог обнаружил у бедняги развивающуюся аденому, эндокринолог – прогрессирующий зоб, окулист – канун грозной глаукомы на левый глаз и катаракты – на правый…
«КАК ТЕПЕРЬ ЖИТЬ И ДЛЯ ЧЕГО?! – ТЕРЗАЛСЯ СРЕДНИЙ ЧИНОВНИК среднего возраста со средней зарплатой, на которую не купишь и половины выписанных ему сердобольными докторами лекарств и препаратов, нервно потирая холодные и мертвенно бледные руки. – Будь неладен ваш соцпакет, жил себе на полную катушку, нигде ничего у меня не болело, ел-пил что хотел, отдыхал где и как угодно и с кем угодно…»
От одолевавших его целую неделю горьких мыслей оторвал телефонный звонок. Саакыч вяло поднял трубку и услышал взволнованный голос тикин Рузанны из поликлиники. Сердце у бедняги екнуло: «что еще?». Врач, чуть запинаясь, виноватым голосом сообщала, что все его грозные анализы были перепутаны с другим Согомоняном, «рядовым больным», неким восьмидесятитрехлетним однофамильцем с тем же именем и отчеством, причем из того же дома, но другого подъезда. Она поздравляла своего «диабетика» и предупреждала, чтобы он не тратился на выписанные ему специалистами «дорогущие» лекарства — они ему не нужны…
Положив трубку, Айрапет Саакович вмиг весь расцвел и преобразился! Он глубоко и шумно вдохнул мощной грудью, распрямил плечи, энергично и бодро встал с кресла и, к удивлению сослуживцев, воодушевленно промурлыкал себе под нос какую-то популярную мелодию…
Шеф, как и до этой обязательной мучительной медпрофилактики, легко прошелся по устланной ковром просторной светлой комнате и, как в прежние времена, молодцевато потянулся и выгнул крепкий торс с изрядно выпирающим солидным брюшком…
