В студенческие годы я часто
прогуливался по улицам старого Еревана, утоляя так свою тоску по родному
Ленинакану. С тех пор прошло полвека, разительно изменилась столица нашей
родины и всего армянства: нет многих улиц и построек старого Еревана,
придававших городу особый изыск и шарм. Что касается новых зданий, то иные из
них так нелепы в своей вычурности, что становится обидно за свой
народ-строитель.
Сегодня демонтировали дом Африкянов с
тем, чтобы восстановить его неизвестно где. Что это: неграмотность, своеволие?
Неужели принявшим это абсурдное решение не известно, что дома и гражданские
сооружения строились нашими дедами с учетом конкретной архитектурной среды и
уместны именно на своем месте?
Говорят, против лома нет приема.
Своеволию властей предержащих, диктату градомучителей, разрушающих и
уничтожающих национальные ценности, необходимо противопоставить твердую позицию
общин.
Почему это от диктата министерств,
своеволия мэрий, индивидуальных застройщиков города Армении стремительно теряют
архитектурный облик, лишаются своих исторических памятников? В данном случае
ответ лежит на поверхности: есть существенная разница между понятиями
«общество» и «община».
ТОЛЬКО ОБЩИНА СПОСОБНА ЧУВСТВОВАТЬ СЕБЯ
ПОЛНОВЛАСТНЫМ ХОЗЯИНОМ историко-культурного
наследия отцов. У нас же за годы независимости так и не сложились общины и
местные органы самоуправления (МОС). Иначе перед принятием и утверждением
ответственных решений, затрагивающих интересы общин, министерства, мэрии и
старейшины городов представляли бы их общинам на обсуждение.
Все
это общие черты, сконцентрируем внимание на частном случае, который иначе, как
фарсом не назовешь. К сожалению, его вольными и невольными участниками стали
(то ли по неведению, то ли из меркантильных соображений) и люди, пользующиеся
уважением гюмрийцев.
В
XIX веке по проектам русских военных архитекторов строители Александрополя
возвели Красную и Черную крепости, а также крепостные сооружения, невидимые со
стороны Гюмри: Казачий пост, русские церкви на Казачьем посту, в Красной
крепости и т.д. Сегодня 102-й военной базой используются лишь Красная крепость,
казармы на Полигонском шоссе, Северском, а все остальные сооружения, являющиеся
историческими памятниками, переданы Гюмрийской мэрии.
Весь
сыр-бор в Гюмри разгорелся из-за Черной крепости. Несколько лет назад нынешний
мэр Гюмри Самвел Баласанян приватизировал ее с тем, чтобы преобразовать в
культурно-развлекательный центр. По данному поводу еще год назад директор
Ширакской службы по охране памятников и исторической среды при Министерстве
культуры РА Аветик Мелик-Саргсян сказал мне буквально следующее: «Черная крепость является
военно-историческим памятником, следовательно, она может стать только военно-историческим
музеем. Вот почему проект Самвела Баласаняна не будет утвержден Министерством
культуры».
Хотя
строительные работы были начаты еще в 2012 г., однако понятное беспокойство не
покидало С.Баласаняна, чтоб как-то разрешить проблему, он разработал новый
эскиз проекта и представил его Совету старейшин на утверждение. Но после этого
«утверждения» местные журналисты и представители ОО всполошили город.
Все тайное поздно или рано становится явным.
ОБЩЕСТВЕННОЕ НЕДОВОЛЬСТВО БЫЛО ВЫЗВАНО
ТЕМ, ЧТО УТВЕРЖДЕНИЕ ЭСКИЗА
проходило без его обсуждения общиной. Чтобы утихомирить общественные страсти и
воинственный пыл журналистов, городская мэрия организовала в апреле этого года
эти обсуждения, ставшие для гюмрийцев горчицей после обеда.
Чтобы
заручиться поддержкой общественности, городская мэрия обеспечила явку
«бюджетных» людей — сотрудников библиотек, детсадов, отдела
градостроительства и архитектуры мэрии. Единственное объявление о месте и
времени обсуждений на сайте мэрии привлекло внимание и инакомыслящих, что и
обеспечило равенство противоборствующих сторон. Словом, консенсус не состоялся,
разошлись недовольные друг другом. Вот почему завотделом градостроительства и
архитектуры городской мэрии Генрих Гаспарян заявил в сердцах: «Эскизы
проекта согласованы со всеми вышестоящими органами и структурами, так что
необходимости обсуждений проекта эскиза и изменений не вижу».
Пожалуй,
в немалой мере удивила и позиция председателя ОО «Центр Ширак» Ваана
Тумасяна, все эти годы осуществляющего общественный контроль над процессом
распределения жилья бездомным гюмрийцам. Рыцарь без страха и упрека, мягко
говоря, на сей раз кривил душой:
—
Черная крепость и еще три маленькие крепости, расположенные перед Красной
крепостью, десятилетиями были бесхозными. С годами они разрушались все больше и
больше, сама Черная крепость стала городской свалкой и местом встречи алкашей и
наркоманов. Что плохого в том, что Самвел Баласанян решил отреставрировать ее?
В 1990 году некто из Санкт-Петербурга пожелал приобрести Черную крепость для
каких-то своих личных целей, тогда гюмрийцы почему-то равнодушно отнеслись к
данному известию. Сегодня же в связи с тем, что в центре внимания оказался мэр
Самвел Баласанян, в Гюмри поднялся шум-гам. Своими протестами мы добьемся того,
что военная база РФ потребует обратно свои крепостные сооружения.
Подчас
недопонимание вещей и явлений, стремление представить желаемое за
действительность, смешанные с истиной, звучат вполне правдоподобно. Истина же
одна: с 1990 года прошло 24 года, с тех пор существенные изменения претерпели
общественное сознание, чувство собственной ответственности за город и
национальное самосознание, а тогда — после землетрясения, в условиях войны в
Карабахе и блокады — у всех была одна общая забота — обустроить быт и как-то
прокормить семью.
Абсурдна
и «угроза» Ваана Тумасяна. По-видимому, ему не известно, что в начале
этого года командование 102-й военной базы РФ обратилось в Гюмрийскую мэрию с
просьбой о сносе аварийных и неиспользуемых построек в Красной крепости.
Специалисты архитектурного заповедника «Кумайри» обследовали эти
постройки, служащие когда-то подсобными помещениями, и дали добро на их снос.
Как видим, и приезжие с
уважением относятся к нам, нашей национальной памяти. Почему же городская мэрия
должна стать исключением?
Почему это от диктата министерств,
своеволия мэрий, индивидуальных застройщиков города Армении стремительно теряют
архитектурный облик, лишаются своих исторических памятников? В данном случае
ответ лежит на поверхности: есть существенная разница между понятиями
«общество» и «община».
ТОЛЬКО ОБЩИНА СПОСОБНА ЧУВСТВОВАТЬ СЕБЯ
ПОЛНОВЛАСТНЫМ ХОЗЯИНОМ историко-культурного
наследия отцов. У нас же за годы независимости так и не сложились общины и
местные органы самоуправления (МОС). Иначе перед принятием и утверждением
ответственных решений, затрагивающих интересы общин, министерства, мэрии и
старейшины городов представляли бы их общинам на обсуждение.
Все
это общие черты, сконцентрируем внимание на частном случае, который иначе, как
фарсом не назовешь. К сожалению, его вольными и невольными участниками стали
(то ли по неведению, то ли из меркантильных соображений) и люди, пользующиеся
уважением гюмрийцев.
В
XIX веке по проектам русских военных архитекторов строители Александрополя
возвели Красную и Черную крепости, а также крепостные сооружения, невидимые со
стороны Гюмри: Казачий пост, русские церкви на Казачьем посту, в Красной
крепости и т.д. Сегодня 102-й военной базой используются лишь Красная крепость,
казармы на Полигонском шоссе, Северском, а все остальные сооружения, являющиеся
историческими памятниками, переданы Гюмрийской мэрии.
Весь
сыр-бор в Гюмри разгорелся из-за Черной крепости. Несколько лет назад нынешний
мэр Гюмри Самвел Баласанян приватизировал ее с тем, чтобы преобразовать в
культурно-развлекательный центр. По данному поводу еще год назад директор
Ширакской службы по охране памятников и исторической среды при Министерстве
культуры РА Аветик Мелик-Саргсян сказал мне буквально следующее: «Черная крепость является
военно-историческим памятником, следовательно, она может стать только военно-историческим
музеем. Вот почему проект Самвела Баласаняна не будет утвержден Министерством
культуры».
Хотя
строительные работы были начаты еще в 2012 г., однако понятное беспокойство не
покидало С.Баласаняна, чтоб как-то разрешить проблему, он разработал новый
эскиз проекта и представил его Совету старейшин на утверждение. Но после этого
«утверждения» местные журналисты и представители ОО всполошили город.
Все тайное поздно или рано становится явным.
ОБЩЕСТВЕННОЕ НЕДОВОЛЬСТВО БЫЛО ВЫЗВАНО
ТЕМ, ЧТО УТВЕРЖДЕНИЕ ЭСКИЗА
проходило без его обсуждения общиной. Чтобы утихомирить общественные страсти и
воинственный пыл журналистов, городская мэрия организовала в апреле этого года
эти обсуждения, ставшие для гюмрийцев горчицей после обеда.
Чтобы
заручиться поддержкой общественности, городская мэрия обеспечила явку
«бюджетных» людей — сотрудников библиотек, детсадов, отдела
градостроительства и архитектуры мэрии. Единственное объявление о месте и
времени обсуждений на сайте мэрии привлекло внимание и инакомыслящих, что и
обеспечило равенство противоборствующих сторон. Словом, консенсус не состоялся,
разошлись недовольные друг другом. Вот почему завотделом градостроительства и
архитектуры городской мэрии Генрих Гаспарян заявил в сердцах: «Эскизы
проекта согласованы со всеми вышестоящими органами и структурами, так что
необходимости обсуждений проекта эскиза и изменений не вижу».
Пожалуй,
в немалой мере удивила и позиция председателя ОО «Центр Ширак» Ваана
Тумасяна, все эти годы осуществляющего общественный контроль над процессом
распределения жилья бездомным гюмрийцам. Рыцарь без страха и упрека, мягко
говоря, на сей раз кривил душой:
—
Черная крепость и еще три маленькие крепости, расположенные перед Красной
крепостью, десятилетиями были бесхозными. С годами они разрушались все больше и
больше, сама Черная крепость стала городской свалкой и местом встречи алкашей и
наркоманов. Что плохого в том, что Самвел Баласанян решил отреставрировать ее?
В 1990 году некто из Санкт-Петербурга пожелал приобрести Черную крепость для
каких-то своих личных целей, тогда гюмрийцы почему-то равнодушно отнеслись к
данному известию. Сегодня же в связи с тем, что в центре внимания оказался мэр
Самвел Баласанян, в Гюмри поднялся шум-гам. Своими протестами мы добьемся того,
что военная база РФ потребует обратно свои крепостные сооружения.
Подчас
недопонимание вещей и явлений, стремление представить желаемое за
действительность, смешанные с истиной, звучат вполне правдоподобно. Истина же
одна: с 1990 года прошло 24 года, с тех пор существенные изменения претерпели
общественное сознание, чувство собственной ответственности за город и
национальное самосознание, а тогда — после землетрясения, в условиях войны в
Карабахе и блокады — у всех была одна общая забота — обустроить быт и как-то
прокормить семью.
Абсурдна
и «угроза» Ваана Тумасяна. По-видимому, ему не известно, что в начале
этого года командование 102-й военной базы РФ обратилось в Гюмрийскую мэрию с
просьбой о сносе аварийных и неиспользуемых построек в Красной крепости.
Специалисты архитектурного заповедника «Кумайри» обследовали эти
постройки, служащие когда-то подсобными помещениями, и дали добро на их снос.
Как видим, и приезжие с
уважением относятся к нам, нашей национальной памяти. Почему же городская мэрия
должна стать исключением?
