Впервые перед нашим одномачтовым парусным шлюпом поставлено жесткое условие по части графика: одолеть около 900 миль (1700 км) за шесть дней. Нечто подобное было у нас при подходе к Лос-Анджелесу, однако там расстояние было почти в четыре раза больше и в случае чего мы могли предупредить заранее генерального консула Армении в Лос-Анджелесе, чтобы тот перенес день и час встречи. А тут бедный посол Армении в Буэнос-Айресе Владимир Кармиршалян уже несколько раз переносил. Нам просто неловко перед ним.
НЕСКОЛЬКО СЛОВ О РАССТОЯНИИ. 900 миль — это финишная прямая первого этапа Армянской кругосветки (Айкакан ашхарашурдж). Правда, тут надо прибавить еще 100 миль от Монтевидео до Буэнос-Айреса, где "Армения" станет на якорь — так сказать, на зимовку (хотя здесь сейчас начался первый летний месяц).
Мне вспомнилась финишная прямая первого этапа "Киликии": Дубровник (Хорватия, Адриатическое море) – Венеция (остров Святого Лазаря). Тогда расстояние между ними в 320 миль казалось нам целой вечностью. Кстати, рекорд "Киликии" составил 335 миль во время перехода через Бискайский залив от испанского Ла-Корунья до французского Бреста. Только по прошествии лет мы по-настоящему осознали, что переход по прямой линии (в открытом океане) через печально знаменитый Бискайский залив на нашей деревянной ладье был явлением в отечественном мореплавании феноменальным.
И вот сегодня, когда уже трижды проходили на "Армении" по 3 тысячи миль, оставшаяся тысяча (900 + 100) миль нам кажется "мелочью", и мы позволяем себе обещать, что преодолеем их за наделю. Здесь, скажу по совести, нет ни самонадеянности, ни бахвальства — есть просто долг.
Как только мы вышли из бухты Сантоса, в открытом океане нас встретила хорошо известная нам толчея, которую можно было предвидеть и, конечно, объяснить. Дело в том, что у нас на вооружении есть капитальный трехтомник – "Атлас океанов". По нему в любой точке всех трех океанов можно определить направления пассатных морских течений и ветров. Словом, есть все, что касается "жизни и деятельности океанов". В "Атласе" на отрезке от Сантоса до Монтевидео розоватым цветом течет вниз (на юг) известное нам Южное Бразильское течение. Ветер чаще тоже южный. Но мы как раз попали в пору, когда ветер оказался встречным. Долгое время шли между линией побережья материковой Бразилии и руслом Бразильского течения. Именно в этой полосе и накопились волны, образующие толчею. Пассатное течение гонит волну на юг, а встречный ветер – в противоположную сторону. Вот и бесятся бедные волны, соответственно, началась бешеная бортовая качка. Причем время от времени качка из бортовой переходила в килевую, когда нос поднимался так высоко, чтобы в следующее мгновение удариться дном о поверхность образовавшейся ложбины.
ВОТ УЖЕ ВТОРЫЕ СУТКИ СИТУАЦИЯ ОСТАЕТСЯ НЕИЗМЕННОЙ. То бортовая, то килевая качка, которые влияют на скорость. Постоянно думаешь о сроках. О том, что 7 декабря (тут ведь еще и день для нас особый, памятный — Спитак 1988 года. Значит, надо с соотечественниками помянуть жертв страшного землетрясения) в 17.00 должны быть в Монтевидео. Я понимал нашего посла в Аргентине, который время от времени, не скрывая беспокойства, звонит и повторяет: "Если видите, что не успеваете, то хотя бы предупредите за три-четыре дня". Я отвечаю стандартно: "Владик джан! Еще есть время у нас до четырех, а тем более до трех дней". И поскольку ничего конкретного сказать не могу, начинаю философствовать: "Меня однажды спросили: если бы довелось создать партию, то как бы вы назвали ее. Я ответил сходу: "Партия здравого смысла". Так что, Владик джан, здравый смысл подсказывает, что лучше подождать до четырех дней. Это ведь – через два дня".
Рано утром вновь позвонил посол. И я решил по договоренности с капитаном обнадежить Кармиршаляна: "Ради авторитета армянского посла мы на "Армении" решили пойти на самопожертвование. Заведем мотор, который хоть чуть прибавит скорости. Хотя в создавшейся толчее волн на моторе при встречном ветре без паруса качка будет просто смертельной. Ведь только парус сдерживает качку. И Владик ответил: "Ради бога, ничего такого не делайте".
Ветер между тем то и дело менял направление. И мы время от времени заводили мотор, с презрением отнесясь к опьяневшему океану и опьяневшему судну.
… Надо признаться, что отсутствие кока чувствуем не только желудком, но и душой. Наш камбуз без Самвела Саркисяна – это все равно что песню "Айастан" будет петь не Шушан Петросян, а Тигран Карапетян (он ведь тоже поет). Но все же жизнь продолжается и на камбузе. Неуклюже орудуют вперемежку Ваагн и Гайк. Иногда можно там увидеть и Арика.
КСТАТИ, МЫ СМЕНИЛИ ТЕХНОЛОГИЮ ОБЩЕПИТА НА "АРМЕНИИ". В Сан-Паулу по моему настоятельному предложению все шестеро во главе с генконсулом и первым секретарем посольства перед самым стартом финишной прямой пошли в продовольственный магазин. Каждый стал выбирать то, что ему по вкусу. У всех сошлись следующие продукты: арбуз, дыня, болгарский перец, зеленый лук, салат, мацун, йогурт, груши, яблоки, арабский лаваш (дольше сохраняется). Все это взяли из расчета на семь дней и прибавили два килограмма говядины, две курицы, сосиски, сыр, пять килограммов картофеля, соки. Еще кое-что по мелочам.
Взяли на целую неделю — целый вагон получился. Я стал сравнивать цены с Ереваном. Не скажу, что часто посещаю магазины, но, бывает, загляну на рынок. И, конечно, перед Новым годом, когда надо делать капитальные заготовки. Разница в ценах колоссальная. По моим расчетам, фрукты и овощи, вообще продукты питания у нас в два раза дороже. Я понимаю, Бразилия — одна из самых богатых сельскохозяйственных стран мира. Но что поразило меня: все, что я перечислил, в сумме оказалось намного дешевле, чем один неполный анализ крови. И еще один пример. От частого потения у нас пожелтели майки и трусы. В бразильском Белене решили обновить их. Выяснилось, что один комплект нижнего белья стоит в четыре раза дороже шести огромных ананасов…
… Итак, прошло двое суток. По расчетам (или по договоренности) осталось четыре дня. Доберемся в срок или нет? Поплывем – увидим…