На сегодняшний день в 182 учебных заведениях Армении 4700 учеников обучаются по системе инклюзии. В ближайшие 10 лет планируется ввести инклюзивное образование во всех учебных заведениях республики. Насколько реально за такой период переориентировать систему образования в стране? Насколько приспособлены к этому учебные заведения? Эти вопросы находятся в поле зрения специалистов и родителей, обсуждаются на научных конференциях и в соцсетях. Мнения сводятся к тому, что начинать нужно с детсада, иначе драгоценное время будет упущено и все усилия пойдут насмарку.
А без комплексного подхода к проблеме — вовлечения семьи, специально подготовленных педагогов и медиков, без подбора специализированной литературы и оснащения — невозможно достичь заметного результата.
Лекции без сурдоперевода
Феня Погосян общалась с нами через сурдопереводчика. Ее брат также от рождения не слышит и не говорит. Но дома ей легче общаться, там ее понимают.
ФЕНЯ ОКОНЧИЛА ЕРЕВАНСКИЙ СПЕЦИАЛЬНЫЙ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ КОМПЛЕКС для детей с нарушением слуха. Русский язык стали изучать в 11-12 классах. Девушка сожалеет, что не было возможности с раннего возраста учить сложный язык. К тому же не может понять, почему не продолжили обучение английскому языку, а с середины курса вообще убрали предмет. Сейчас Феня учится на втором курсе факультета сурдопедагогики Армянского госпедуниверситета им.Х.Абовяна. Очень любит математику и мечтает стать учительницей, обучать слабослышащих детей.
Признается, что самая большая проблема — понять лекции без сурдоперевода. В школе у нее проблем не было, на занятиях всегда присутствовали сурдопереводчики. Но на лекциях их нет.
— Когда лектор быстро говорит, мне сложно уследить. В университете хотят, чтобы нам помогали волонтеры. Но это — работа, и весь день без оплаты никто переводить нам не станет, — вздыхает Феня.
Делает добрее и дружелюбнее
В Гюмри инклюзивное обучение действует в двух старших школах. В гюмрийской старшей школе N45 его ввели три года назад.
— В ШКОЛЕ ОКОЛО 100 УЧЕНИКОВ, ИЗ НИХ 22 ИМЕЮТ ПРОБЛЕМЫ СО ЗДОРОВЬЕМ (психологические, неврологические, с нарушением поведения, с ДЦП и другие). Их приводили к нам родители, администрация подбирала на основе заключений медицинской комиссии, — рассказывает школьный психолог Лусине Алексанян. Областная администрация помогла с оснащением — пандусы, санузел. Есть дидактические материалы для незрячих. Сейчас дети более информированы о разных заболеваниях. Психологическая помощь для них очень важна. Есть дети, у которых низкая самооценка, она вызвана их отчужденностью от среды. Инклюзивное образование воспитывает в детях добро.
У нас есть 11-классница с диагнозом ДЦП. Когда она переходит из кабинета в кабинет, ей помогают одноклассники, не дожидаясь, чтобы сестра, которая с ней в одном классе, протянула руку. Обучение вместе полезно также для тех, кто не имеет проблем со здоровьем. Развивает в детях чувство взаимовыручки. Подготовка учителя очень важна. Вместе посещаем музеи, внешкольные мероприятия. В школе организуем для родителей семинары по инклюзивному образованию.
Психолог ереванской основной школы им. Александра Блока N122 Гаяне Мадатян вплотную занимается проблемой инклюзивного образования, ведет научные изыскания в этой сфере, активно участвует в семинарах и конференциях по теме.
Рассказывает, что в школе N122 инклюзивное обучение действует 4-й год. Есть ученики с целым комплексом заболеваний. Инклюзивное обучение дает детям с задержкой умственно-психологического развития уверенность при общении с другими детьми, среда общения расширяется. Толерантность у остальных учеников повышается, переходя в дружбу, делает возможным достижение в учебной сфере академических знаний, дети приобретают не только навыки общения, но и осознают свою значимость, чувствуют себя в коллективе комфортно. Каждое маленькое достижение ребенка (научился ручку держать, выучил букву и др.) превращается в праздник. Дети учатся по индивидуальному плану обучения, который разрабатывают психолог, логопед, специальный (коррекционный) педагог, социальный педагог, директор школы и предметники.
— В нашей школе родители раз в месяц получают бесплатную консультацию психолога, каждую неделю по пятницам родитель имеет право взять индивидуальный учебный план и посмотреть, насколько продвинулся его ребенок, какие изменения с ним произошли, в чем можно ему помочь. Вначале проблема была не с детьми, а с родителями, впервые столкнувшимися с этим. Проводились встречи, собрания, семинары. Команда и все, кто представляет инклюзивное обучение, открыты, участвуют в семинарах и отвечают на любой вопрос, который может возникнуть. Пока не все готовы принять, но постепенно понимают и принимают, — отмечает психолог.
Семеро одного не ждут?
У Илоны Шельдяевой, мамы первоклассницы Софьи, двоякое отношение к такому роду обучения.
— ПЛЮСЫ В ТОМ, ЧТО МОЯ ДОЧЬ, ПЕРВОКЛАССНИЦА, УЧИТСЯ ПО ПРОГРАММЕ инклюзивного обучения. С чутким, доброжелательным и внимательным сопровождением классного руководителя и психолога мы плавно влились в детский коллектив. Софья получила возможность наблюдать, как учатся и общаются друг с другом дети в классе, как ведут себя на переменах, как строится распорядок дня. Это ее дисциплинирует, способствует контакту со сверстниками. Но в классе 30 учеников, что не может не сказаться на детях. Девочка быстро утомляется.
Из-за разных уровней развития моего ребенка и других детей усваивать программу обучения в том же режиме не получается. Это приводит к тому, что времени для совместного обучения и совместной деятельности с детьми у Софьи остается немного. А значит, разница между обычными детьми и ребенком с особенностями развития будет и дальше увеличиваться. Корректировать рабочую активность девочки и поведение на уроке и переменах приходится мне. Это вызывает трудности.
Рассказывая об этом, мама отмечает, что в то же время ребенок с радостью тянется к индивидуальным занятиям с логопедом, психологом, коррекционным педагогом. Говорит, что занятия проходят ярко, красочно, творчески насыщенно.
— Если бы не нехватка помещений для занятий, наверное, ребенок больше бы контактировал со специалистами, что так нам необходимо. И, конечно, полноценный завтрак, входящий в рацион питания моей дочери, которым обеспечиваются в школе особенные дети, позволяет им расти здоровыми и выносливыми, — с благодарностью отмечает Илона.
Диагноз у 8-летнего Гайка Эльчяна — отсутствие речи. С матерью Каринэ Мугнецян он прошел различные курсы лечения (витаминная терапия, магнитно-импульсная терапия, гипотерапия, арт-терапия).
— До посещения школы у нас не было ни единого слова, — говорит родительница. — Сейчас ребенок самостоятельно пишет, произносит слоги, повторяет все буквы, считает. Он нормально общается с детьми, в школе ведет себя как обычный ученик, самостоятельно ест. Я очень довольна специалистами школы N122. Очевидно, что у них есть подход к детям. Но, к сожалению, должна сказать, что во многих школах этот метод почти не работает, поскольку я общаюсь со многими родителями с проблемными детьми, они жалуются на подходы учителей и отсутствие прогресса.
Ведь государство платит деньги, и даже не это главное. Важно, чтобы этим детям могли помочь. Это очень правильно, что наши дети ходят в общеобразовательную школу, а не, как раньше, в специализированную. Ведь они очень многому учатся у других детей.
Должен быть выбор
В то же время специалисты убеждены, что на сегодня школы не приспособлены для организации полноценного инклюзивного обучения. Проблема в нехватке методических пособий, нет технических условий, нет лингвокабинета.
ОЩУЩАЕТСЯ ДЕФИЦИТ СПЕЦИАЛИСТОВ — НУЖНЫ СУРДОПЕДАГОГИ, тифлопедагоги, помощники учителя — эрготерапевты или студенты, будущие спецпедагоги, которые имеют представление о сути проблем и о том, как помочь ребенку жить с этой проблемой и развиваться в русле своего потенциала. Было бы лучше, если бы проводились не только конференции, но и практические работы, где давали бы рекомендации, как работать с детьми, обремененными той или иной проблемой.
Нужно прежде школы подготовить, переподготовить предметников, нужно, чтобы в школах были помощники учителей, которые сопровождали бы детей на уроке. Психолог Г. Мадатян убеждена, что, поскольку спецшколы превращаются в резерв-центры и дневные центры опеки и развития, педагоги из спецшкол охотно поделятся опытом и навыками с командой инклюзивного обучения, желательно привлечь их к этому процессу. Но, если ребенок в общеобразовательной школе никак не интегрируется, у него должна быть возможность вернуться в спецшколу.
А без комплексного подхода к проблеме — вовлечения семьи, специально подготовленных педагогов и медиков, без подбора специализированной литературы и оснащения — невозможно достичь заметного результата.
Лекции без сурдоперевода
Феня Погосян общалась с нами через сурдопереводчика. Ее брат также от рождения не слышит и не говорит. Но дома ей легче общаться, там ее понимают.
ФЕНЯ ОКОНЧИЛА ЕРЕВАНСКИЙ СПЕЦИАЛЬНЫЙ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ КОМПЛЕКС для детей с нарушением слуха. Русский язык стали изучать в 11-12 классах. Девушка сожалеет, что не было возможности с раннего возраста учить сложный язык. К тому же не может понять, почему не продолжили обучение английскому языку, а с середины курса вообще убрали предмет. Сейчас Феня учится на втором курсе факультета сурдопедагогики Армянского госпедуниверситета им.Х.Абовяна. Очень любит математику и мечтает стать учительницей, обучать слабослышащих детей.
Признается, что самая большая проблема — понять лекции без сурдоперевода. В школе у нее проблем не было, на занятиях всегда присутствовали сурдопереводчики. Но на лекциях их нет.
— Когда лектор быстро говорит, мне сложно уследить. В университете хотят, чтобы нам помогали волонтеры. Но это — работа, и весь день без оплаты никто переводить нам не станет, — вздыхает Феня.
Делает добрее и дружелюбнее
В Гюмри инклюзивное обучение действует в двух старших школах. В гюмрийской старшей школе N45 его ввели три года назад.
— В ШКОЛЕ ОКОЛО 100 УЧЕНИКОВ, ИЗ НИХ 22 ИМЕЮТ ПРОБЛЕМЫ СО ЗДОРОВЬЕМ (психологические, неврологические, с нарушением поведения, с ДЦП и другие). Их приводили к нам родители, администрация подбирала на основе заключений медицинской комиссии, — рассказывает школьный психолог Лусине Алексанян. Областная администрация помогла с оснащением — пандусы, санузел. Есть дидактические материалы для незрячих. Сейчас дети более информированы о разных заболеваниях. Психологическая помощь для них очень важна. Есть дети, у которых низкая самооценка, она вызвана их отчужденностью от среды. Инклюзивное образование воспитывает в детях добро.
У нас есть 11-классница с диагнозом ДЦП. Когда она переходит из кабинета в кабинет, ей помогают одноклассники, не дожидаясь, чтобы сестра, которая с ней в одном классе, протянула руку. Обучение вместе полезно также для тех, кто не имеет проблем со здоровьем. Развивает в детях чувство взаимовыручки. Подготовка учителя очень важна. Вместе посещаем музеи, внешкольные мероприятия. В школе организуем для родителей семинары по инклюзивному образованию.
Психолог ереванской основной школы им. Александра Блока N122 Гаяне Мадатян вплотную занимается проблемой инклюзивного образования, ведет научные изыскания в этой сфере, активно участвует в семинарах и конференциях по теме.
Рассказывает, что в школе N122 инклюзивное обучение действует 4-й год. Есть ученики с целым комплексом заболеваний. Инклюзивное обучение дает детям с задержкой умственно-психологического развития уверенность при общении с другими детьми, среда общения расширяется. Толерантность у остальных учеников повышается, переходя в дружбу, делает возможным достижение в учебной сфере академических знаний, дети приобретают не только навыки общения, но и осознают свою значимость, чувствуют себя в коллективе комфортно. Каждое маленькое достижение ребенка (научился ручку держать, выучил букву и др.) превращается в праздник. Дети учатся по индивидуальному плану обучения, который разрабатывают психолог, логопед, специальный (коррекционный) педагог, социальный педагог, директор школы и предметники.
— В нашей школе родители раз в месяц получают бесплатную консультацию психолога, каждую неделю по пятницам родитель имеет право взять индивидуальный учебный план и посмотреть, насколько продвинулся его ребенок, какие изменения с ним произошли, в чем можно ему помочь. Вначале проблема была не с детьми, а с родителями, впервые столкнувшимися с этим. Проводились встречи, собрания, семинары. Команда и все, кто представляет инклюзивное обучение, открыты, участвуют в семинарах и отвечают на любой вопрос, который может возникнуть. Пока не все готовы принять, но постепенно понимают и принимают, — отмечает психолог.
Семеро одного не ждут?
У Илоны Шельдяевой, мамы первоклассницы Софьи, двоякое отношение к такому роду обучения.
— ПЛЮСЫ В ТОМ, ЧТО МОЯ ДОЧЬ, ПЕРВОКЛАССНИЦА, УЧИТСЯ ПО ПРОГРАММЕ инклюзивного обучения. С чутким, доброжелательным и внимательным сопровождением классного руководителя и психолога мы плавно влились в детский коллектив. Софья получила возможность наблюдать, как учатся и общаются друг с другом дети в классе, как ведут себя на переменах, как строится распорядок дня. Это ее дисциплинирует, способствует контакту со сверстниками. Но в классе 30 учеников, что не может не сказаться на детях. Девочка быстро утомляется.
Из-за разных уровней развития моего ребенка и других детей усваивать программу обучения в том же режиме не получается. Это приводит к тому, что времени для совместного обучения и совместной деятельности с детьми у Софьи остается немного. А значит, разница между обычными детьми и ребенком с особенностями развития будет и дальше увеличиваться. Корректировать рабочую активность девочки и поведение на уроке и переменах приходится мне. Это вызывает трудности.
Рассказывая об этом, мама отмечает, что в то же время ребенок с радостью тянется к индивидуальным занятиям с логопедом, психологом, коррекционным педагогом. Говорит, что занятия проходят ярко, красочно, творчески насыщенно.
— Если бы не нехватка помещений для занятий, наверное, ребенок больше бы контактировал со специалистами, что так нам необходимо. И, конечно, полноценный завтрак, входящий в рацион питания моей дочери, которым обеспечиваются в школе особенные дети, позволяет им расти здоровыми и выносливыми, — с благодарностью отмечает Илона.
Диагноз у 8-летнего Гайка Эльчяна — отсутствие речи. С матерью Каринэ Мугнецян он прошел различные курсы лечения (витаминная терапия, магнитно-импульсная терапия, гипотерапия, арт-терапия).
— До посещения школы у нас не было ни единого слова, — говорит родительница. — Сейчас ребенок самостоятельно пишет, произносит слоги, повторяет все буквы, считает. Он нормально общается с детьми, в школе ведет себя как обычный ученик, самостоятельно ест. Я очень довольна специалистами школы N122. Очевидно, что у них есть подход к детям. Но, к сожалению, должна сказать, что во многих школах этот метод почти не работает, поскольку я общаюсь со многими родителями с проблемными детьми, они жалуются на подходы учителей и отсутствие прогресса.
Ведь государство платит деньги, и даже не это главное. Важно, чтобы этим детям могли помочь. Это очень правильно, что наши дети ходят в общеобразовательную школу, а не, как раньше, в специализированную. Ведь они очень многому учатся у других детей.
Должен быть выбор
В то же время специалисты убеждены, что на сегодня школы не приспособлены для организации полноценного инклюзивного обучения. Проблема в нехватке методических пособий, нет технических условий, нет лингвокабинета.
ОЩУЩАЕТСЯ ДЕФИЦИТ СПЕЦИАЛИСТОВ — НУЖНЫ СУРДОПЕДАГОГИ, тифлопедагоги, помощники учителя — эрготерапевты или студенты, будущие спецпедагоги, которые имеют представление о сути проблем и о том, как помочь ребенку жить с этой проблемой и развиваться в русле своего потенциала. Было бы лучше, если бы проводились не только конференции, но и практические работы, где давали бы рекомендации, как работать с детьми, обремененными той или иной проблемой.
Нужно прежде школы подготовить, переподготовить предметников, нужно, чтобы в школах были помощники учителей, которые сопровождали бы детей на уроке. Психолог Г. Мадатян убеждена, что, поскольку спецшколы превращаются в резерв-центры и дневные центры опеки и развития, педагоги из спецшкол охотно поделятся опытом и навыками с командой инклюзивного обучения, желательно привлечь их к этому процессу. Но, если ребенок в общеобразовательной школе никак не интегрируется, у него должна быть возможность вернуться в спецшколу.
