ИТАК, БЕЗДАРНО ПРОВАЛИВ ИСПОЛНЕНИЕ ГОСБЮДЖЕТА-2024 (рост ВВП на уровне 5,9% вместо заложенных в бюджете-законе 7%; соотношение налогов к ВВП на уровне 23,6% вместо 24,9% в предыдущем году; средняя инфляция в 0,3% вместо 3,2%; недобор налоговых поступлений на 222,7 млрд драмов; исполнение общих расходов на уровне 93,9%, в том числе капитальных – 84,7% и т.д.), правительство Пашиняна наконец начало догадываться, что худшее еще впереди, и эти нотки в словах и интонациях представителей исполнительной власти стали проскальзывать с тревожной частотой.
Министр финансов Ваге Ованнисян по опыту российско-украинского конфликта, который открыл перед армянской экономикой целый спектр новых благоприятных возможностей, еще сохраняет надежду, что так будет и вследствие эскалации между Израилем и Ираном. Как говорится, «кому война, а кому мать родна(я)». Так, в ходе своей недавней пресс-конференции он напомнил, что когда начался российско-украинский конфликт в 2022 году, Армения, исходя из опыта 2014 года, сразу стала рассматривать ухудшение сценариев. «Но реалии оказались немного другими, к счастью, и у нас было больше позитивных событий. Мы и сейчас не торопимся делать выводы, наши задачи остаются прежними… Что касается эскалации между Ираном и Израилем, есть явления, которые могут позитивно повлиять на нас; это во многом зависит от степени данной эскалации и ее продолжительности», — заявил он.
Вместе с тем в финансовом ведомстве рассматривают один из рисковых сценариев, в случае реализации которого экономический рост в Армении в этом году может составить вместо предусмотренных в госбюджете 5,1% всего… 1,3%. Кроме того, среди негативных последствий противостояния на Ближнем Востоке глава Минфина называет вероятность срыва, пролонгации, повышения стоимости поставок из Ирана. «Если ситуация ухудшится до такой степени, что, например, международные инвесторы тоже начнут считать Армению рискованной средой для инвестиций, то это уже может повлиять на процентные ставки и т.д.», — сказал он.
Ему в тревожном ключе вторит и председатель Центрального банка Мартин Галстян. «У нас появится проблема с нарушением цепочек создания стоимости товаров… Во-вторых, это может оказать некоторое влияние на внешний спрос с точки зрения туристических потоков. В-третьих, это может оказать воздействие в целом с точки зрения «премии за риск» нашего региона», — сказал он, добавив, что мы можем столкнуться с ситуацией, когда экономика в целом может ослабнуть.
В связи с этим на первый план выходит вопрос накопленного правительством Пашиняна колоссального государственного долга, который безостановочно нарастает из месяца в месяц. Если на конец марта этого года он составлял $13 млрд 580,8 млн, то на конец мая (последние данные) – уже $13 млрд 735,6 млн. Правда, министр финансов привычно делает вид, что все в этом плане находится под контролем, однако не может не понимать, что приемлемое соотношение госдолга к ВВП при резком замедлении второго показателя (что не исключает и он сам – вплоть до падения темпов роста до 1,3%) мгновенно «взлетит на воздух», перейдя все красные линии.
А ВОТ О СВОЕМ БЕСПОКОЙСТВЕ ОТНОСИТЕЛЬНО УВЕЛИЧЕНИЯ ОБЪЕМА СРЕДСТВ, выделяемых на обслуживание госдолга, он прямо заговорил впервые. «У нас нет серьезных проблем с долгом, поскольку по итогам 2024 года соотношение долга к ВВП снизилось. Если по итогам 2023 года у нас было 48,4% к ВВП, то по итогам 2024 года у нас 48%. Нас беспокоит уровень обслуживания долга в наших расходах — процент обслуживания долга. По нашему мнению, мы должны обратить на него серьезное внимание и принять меры по его снижению. В 2024 году он составил 10,6%, а в 2025-2026 годах этот процент имеет тенденцию к росту», — сказал министр, подчеркнув, что шаги, направленные на сокращение дефицита, также нацелены на сдерживание роста этих расходов и стабилизации их в пределах 11-12%.
В связи с этим глава Минфина вспомнил недавний «очень успешный выпуск» евробондов, пообещав в 2025-2026 годах… больше этого не делать. При этом Ваге Ованнисян тут же признал, что «номинальная процентная ставка (евробондов) в 7,1% является достаточно высокой, и мы должны попытаться привлечь долг под более низкие проценты».
Минфин, по словам В. Ованнисяна, планирует в ближайшее время привлекать кредитные средства от международных структур. Что это означает? Дело в том, что, сильно увлекшись новой забавой по увеличению не внешнего, а внутреннего долга (эти два компонента в совокупности и образуют государственный долг), который уже больше внешних обязательств, в правительстве вдруг обнаружили, что одни только расходы на обслуживание госдолга уже составляют почти 11% всех расходов госбюджета. И это, в первую очередь, именно из-за того, что проценты по внутреннему долгу значительно выше таковых по внешним займам. Вот почему, говоря о намерениях привлекать международные (то есть, относительно более дешевые) кредиты, министр по сути признает ошибочность прежних подходов в опоре на внутренние гособлигации (ГКО).
