Ее песни своеобразны и не умещаются в рамки какого-либо определенного жанра. Редкие ее концерты собирают аншлаги, хотя она абсолютно не суетный и не звездный человек. Речь идет о Лилит Пипоян, архитекторе по образованию, преподавателе истории античной культуры в ЕГУ. Сама Лилит говорит о своем песенном стиле так: «Составляющая моего творчества — это народная, камерная, городская музыка и джазовые мотивы».
Встретиться с Лилит оказалось очень просто. Никаких там «нет времени», «у меня сегодня запись», «позвоните завтра». Более того, певица согласилась прийти в редакцию «ГА», что, учитывая «звездные болезни» большинства наших деятелей культуры, случай достаточно редкий.
«Провал моей жизни»
— Лилит, как получилось, что вы оставили архитектуру и стали певицей?
— Все не так однозначно. Начну сначала. Родилась я в Ереване на улице Туманяна, в доме, построенном моим дедом. Помню дерево, которое, по рассказам моих родителей, дед отказался вырубить и оно росло практически в стене дома. Отец мой — заслуженный художник Армении, и я выросла в удивительной атмосфере Еревана 60-70-х годов. Окончила школу №71, хотя мой отец был против, чтобы я училась в русской школе. Он считал, что творческий человек должен получить образование на родном языке. Может быть, был прав. К примеру, я до сих пор продолжаю восполнять пробелы моего знания истории армянского народа. Потом поступила в музыкальное училище имени Романоса Меликяна на фортепианное отделение. А вскоре встал вопрос высшего образования. Я долго думала — какую же профессию выбрать, чтобы она вобрала в себя все – эмоциональное и рациональное, искусство и точные науки.
— Остановились на архитектуре?
-Ну да. Из жадности. Но потом в процессе учебы я поняла, что не совсем точно представляла себе дело проектирующего архитектора. К тому же не знаю, как сейчас, но тогда творческое начало студентов не особенно поощрялось. Но это отдельный разговор. После окончания поступила работать в проектный институт. Там окончательно поняла: «Это не мое». Ушла оттуда и поступила в аспирантуру в отдел теории архитектуры Института искусств Академии наук. Это было так увлекательно, я ездила в регионы Армении, делала обмеры домов, беседовала с людьми, в результате защитила диссертацию на тему народного зодчества Армении. А затем… затем наступил 1991 год. Рухнул Советский Союз, и все это стало никому не нужно. Тем не менее я считаю, что любой уважающий себя человек, который хочет что-либо понять в этой жизни, должен знать архитектуру. Вспомните, как много замечательных музыкантов вышло из среды архитекторов.
— И вы запели?
— Пела я еще со студенческих лет, на вечеринках. Потом записалась в замечательный хор «Айрен». Когда я впервые спела и ощутила вокруг себя другие голоса, поняла: «Это я искала всю жизнь». С наступлением кошмарных для Армении 90-х, когда заниматься историей и теорией архитектуры стало невозможно и бессмысленно, музыка стала главным занятием моей жизни. Тогда наш друг Арарат Бобикян (экс-гитарист группы «Аракялнер») начал организовывать открытые концерты под названием «При свечах» в Доме архитекторов Армении. Именно этот период стал для меня переломным, поскольку я осознала, что только на сцене чувствую себя в полной мере счастливой. С тех пор занимаюсь музыкой профессионально — пою, сочиняю, пишу партитуры…
Ушла теплота и искренность
— Лилит, вы, как и многие ереванцы среднего и старшего поколения, с ностальгией вспоминаете Ереван 60-70-х годов, ту удивительную ауру, которую мы, к сожалению, сегодня утратили…
— О том времени можно говорить бесконечно. Теплым и уютным Ереван в первую очередь делали горожане. Сегодня город совсем иной. Старшие ушли из жизни, из моих ровесников многие уехали, причем, как мне кажется, наиболее образованные и имевшие потенциал. Нет былого общения. У молодых преобладают нахрап и ловкость, хотя, конечно, не все таковы. Ушла теплота и искренность в отношениях людей.
— Все это, естественно, не могло не наложить отпечатка на культуру…
Конечно. Перестал существовать Советский Союз, Армения обрела независимость. Новые рыночные отношения внесли свою лепту в формирование культуры. Люди, в том числе и деятели искусств, должны были выживать: каждый как сможет. Для этого необходимо было продавать «товар». А как? Что? Кому?.. На сцене с тех пор правит парочка «основных инстинктов», но, боже мой, как вульгарно, примитивно! Дальше – больше. Интеллектуальная планка настолько опустилась, что низкопробные песни, сериалы и передачи буквально заполонили наши экраны. Дело в том, что, войдя в порочный круг, предложение и спрос бесконечно меняются местами. И в результате неуклонно деградирует как аудитория, так и создатель. Талантливые, серьезные актеры вынуждены сегодня сниматься в дешевых сериалах, которые и снимаются плохо! То же касается музыкантов, также и режиссеров, за редким исключением.
— А где выход? Что, мы уже погрязли в этом болоте навсегда?
— Надеюсь, не навсегда. Армянский народ — это народ-творец. Нам нужно создать развитое государство, тогда и культура подтянется вслед. К сожалению, определенную ограничивающую роль играет узость армянского рынка. Совершенно не развит и не особенно поощряется со стороны государства институт частного меценатства. Я поднимала этот вопрос в высоких инстанциях, но, думаю, меня не услышали.
— Лилит, вас сейчас не видно и не слышно. Вы над чем-нибудь сегодня работаете?
— Всего за свою творческую карьеру я выпустила 5 дисков — три сольных, один с Рубеном Ахвердяном и один сборник пяти авторов. При более благоприятных условиях я сделала бы гораздо больше. Буквально на днях выйдет шестой диск под названием «Споем вместе » в приложении к мультимедийному диску о жизни Комитаса. Это оригинальный сборник, где собраны 20 прекрасных песен гения армянского народа в моей обработке и исполнении. Вторая часть диска — это «караоке» — вариант тех же песен. Ну а сегодня в моем компьютере ждет своего часа другой, уже готовый проект редких, изумительных по красоте и своеобразию 12 народных песен, обработанных мной в стиле психоделик-транс-этно и чуть-чуть рок! Очень хотелось бы выпустить диск и непременно выступить с живым концертом. Если найдутся люди, которые мне помогут в этом, буду очень признательна и благодарна.
Встретиться с Лилит оказалось очень просто. Никаких там «нет времени», «у меня сегодня запись», «позвоните завтра». Более того, певица согласилась прийти в редакцию «ГА», что, учитывая «звездные болезни» большинства наших деятелей культуры, случай достаточно редкий.
«Провал моей жизни»
— Лилит, как получилось, что вы оставили архитектуру и стали певицей?
— Все не так однозначно. Начну сначала. Родилась я в Ереване на улице Туманяна, в доме, построенном моим дедом. Помню дерево, которое, по рассказам моих родителей, дед отказался вырубить и оно росло практически в стене дома. Отец мой — заслуженный художник Армении, и я выросла в удивительной атмосфере Еревана 60-70-х годов. Окончила школу №71, хотя мой отец был против, чтобы я училась в русской школе. Он считал, что творческий человек должен получить образование на родном языке. Может быть, был прав. К примеру, я до сих пор продолжаю восполнять пробелы моего знания истории армянского народа. Потом поступила в музыкальное училище имени Романоса Меликяна на фортепианное отделение. А вскоре встал вопрос высшего образования. Я долго думала — какую же профессию выбрать, чтобы она вобрала в себя все – эмоциональное и рациональное, искусство и точные науки.
— Остановились на архитектуре?
-Ну да. Из жадности. Но потом в процессе учебы я поняла, что не совсем точно представляла себе дело проектирующего архитектора. К тому же не знаю, как сейчас, но тогда творческое начало студентов не особенно поощрялось. Но это отдельный разговор. После окончания поступила работать в проектный институт. Там окончательно поняла: «Это не мое». Ушла оттуда и поступила в аспирантуру в отдел теории архитектуры Института искусств Академии наук. Это было так увлекательно, я ездила в регионы Армении, делала обмеры домов, беседовала с людьми, в результате защитила диссертацию на тему народного зодчества Армении. А затем… затем наступил 1991 год. Рухнул Советский Союз, и все это стало никому не нужно. Тем не менее я считаю, что любой уважающий себя человек, который хочет что-либо понять в этой жизни, должен знать архитектуру. Вспомните, как много замечательных музыкантов вышло из среды архитекторов.
— И вы запели?
— Пела я еще со студенческих лет, на вечеринках. Потом записалась в замечательный хор «Айрен». Когда я впервые спела и ощутила вокруг себя другие голоса, поняла: «Это я искала всю жизнь». С наступлением кошмарных для Армении 90-х, когда заниматься историей и теорией архитектуры стало невозможно и бессмысленно, музыка стала главным занятием моей жизни. Тогда наш друг Арарат Бобикян (экс-гитарист группы «Аракялнер») начал организовывать открытые концерты под названием «При свечах» в Доме архитекторов Армении. Именно этот период стал для меня переломным, поскольку я осознала, что только на сцене чувствую себя в полной мере счастливой. С тех пор занимаюсь музыкой профессионально — пою, сочиняю, пишу партитуры…
Ушла теплота и искренность
— Лилит, вы, как и многие ереванцы среднего и старшего поколения, с ностальгией вспоминаете Ереван 60-70-х годов, ту удивительную ауру, которую мы, к сожалению, сегодня утратили…
— О том времени можно говорить бесконечно. Теплым и уютным Ереван в первую очередь делали горожане. Сегодня город совсем иной. Старшие ушли из жизни, из моих ровесников многие уехали, причем, как мне кажется, наиболее образованные и имевшие потенциал. Нет былого общения. У молодых преобладают нахрап и ловкость, хотя, конечно, не все таковы. Ушла теплота и искренность в отношениях людей.
— Все это, естественно, не могло не наложить отпечатка на культуру…
Конечно. Перестал существовать Советский Союз, Армения обрела независимость. Новые рыночные отношения внесли свою лепту в формирование культуры. Люди, в том числе и деятели искусств, должны были выживать: каждый как сможет. Для этого необходимо было продавать «товар». А как? Что? Кому?.. На сцене с тех пор правит парочка «основных инстинктов», но, боже мой, как вульгарно, примитивно! Дальше – больше. Интеллектуальная планка настолько опустилась, что низкопробные песни, сериалы и передачи буквально заполонили наши экраны. Дело в том, что, войдя в порочный круг, предложение и спрос бесконечно меняются местами. И в результате неуклонно деградирует как аудитория, так и создатель. Талантливые, серьезные актеры вынуждены сегодня сниматься в дешевых сериалах, которые и снимаются плохо! То же касается музыкантов, также и режиссеров, за редким исключением.
— А где выход? Что, мы уже погрязли в этом болоте навсегда?
— Надеюсь, не навсегда. Армянский народ — это народ-творец. Нам нужно создать развитое государство, тогда и культура подтянется вслед. К сожалению, определенную ограничивающую роль играет узость армянского рынка. Совершенно не развит и не особенно поощряется со стороны государства институт частного меценатства. Я поднимала этот вопрос в высоких инстанциях, но, думаю, меня не услышали.
— Лилит, вас сейчас не видно и не слышно. Вы над чем-нибудь сегодня работаете?
— Всего за свою творческую карьеру я выпустила 5 дисков — три сольных, один с Рубеном Ахвердяном и один сборник пяти авторов. При более благоприятных условиях я сделала бы гораздо больше. Буквально на днях выйдет шестой диск под названием «Споем вместе » в приложении к мультимедийному диску о жизни Комитаса. Это оригинальный сборник, где собраны 20 прекрасных песен гения армянского народа в моей обработке и исполнении. Вторая часть диска — это «караоке» — вариант тех же песен. Ну а сегодня в моем компьютере ждет своего часа другой, уже готовый проект редких, изумительных по красоте и своеобразию 12 народных песен, обработанных мной в стиле психоделик-транс-этно и чуть-чуть рок! Очень хотелось бы выпустить диск и непременно выступить с живым концертом. Если найдутся люди, которые мне помогут в этом, буду очень признательна и благодарна.
