— Какие мы, армяне? Что сформировало наш характер, отточило его грани, сделало нас именно такими, какими мы есть?
— Среда и наследственность — первоначальные элементы, влияющие как на формирование характера отдельной личности, так и целого этноса. В подсознании человека хранится огромный объем информации, полученной от предков, и это взаимодействие наследственности с окружающим миром и сделало нас такими, какие мы есть. Чем больше изучаю психологию, тем больше убеждаюсь, что поколения предков, отделенные от нас тысячами лет, фактически находятся рядом с нами и оказывают на нас влияние. Географическое положение древней Армении с тяжелыми условиями жизни в тисках более сильных соседей определило психический склад нации, выработало у наших предков определенную приспособляемость к ситуации, так называемые защитные механизмы. Эта защитная функция этнической культуры помогает адаптироваться к реальному миру. Процветание этноса зависит не от меры конфликтности, а от того, сколь хорошо функционируют психологические защитные механизмы, насколько они адекватны и гибки.
— Принято считать, что наша нация имеет сильный интеллектуальный потенциал.
— Один из крупнейших специалистов в этой области психолог Айзек считает, что 70% интеллекта человека определяются наследственностью и только 30% — обучением, опытом. В армянском этносе рождаются высокоталантливые люди, но, поскольку среда, семейное воспитание не нацеливают их на поиск истины, многие теряют эти свои качества. Я бы сказал, что наша нация потенциально сильна интеллектуально, но реально плохо использует свои возможности. И это наша беда. Не надо путать ум человека, стремящегося к истине, и ум хитрого человека. Сенека писал: «Для мудрости нет ничего более неприятного, чем хитрость». Занимаясь этнопсихологией познания, которая анализирует достижения различных этносов в науке и культуре, я обнаружил, что мы чаще гордимся своей хитростью, чем мудростью. А хитрость и гордость за нее закрывают дорогу к мудрости.
— Семья всегда была для нас святыней, но, выжив за счет семьи, армяне замкнулись в ее рамках и все соразмеряют лишь с личными семейными интересами, оправдывая заботой о семье любые действия, даже если они наносят вред государству.
— Психологи в таких случаях говорят о неразвитом сообществе. У нас нет гармоничного сочетания ценностей и интересов семьи и государства. Однако в этом нет ничего удивительного — у нас много веков не было государства, каждый должен был думать о себе и своей семье, что и поощряло развитие индивидуализма как национальной черты. Но на такой социально-психологической основе иметь сильное государство невозможно. Семейственность мешает национальной консолидации, а в нынешних условиях мы не имеем на это права.
— Умение армян не просто выживать в чужих странах, но и добиваться успеха нередко расценивают как склонность нации к конформизму.
— Конформизм присущ всем нациям, но надо различать уступчивость и автоматический конформизм. Уступчивость — это когда человек идет на сознательную уступку, понимая, что иначе он не найдет работу, не сможет интегрироваться в общество и т.д. Автоматический — когда человек бездумно приспосабливается к чужим взглядам, требованиям, иногда даже не имея от этого пользы. Армянину, находящемуся в среде другой нации, конформизм был необходим. Однако автоматических конформистов в нашей нации мало, для нас более характерна сознательная уступчивость. Пережитками нашей истории является и склонность многих армян забывать о собственных национальных интересах и принимать чужую идеологию, вместо того чтобы использовать предоставленные ему возможности для развития своего государства, своего народа, своей культуры. Я имею в виду наших соотечественников, работающих в иностранных организациях, аккредитованных в Армении. Здесь, на мой взгляд, проявляется уже другая черта армянского характера — комплекс неполноценности, возникающий у народов, которые были исторически унижены, долгое время жили под властью чужого государства. Это до сих пор сидит в нас, этим же объясняется и слабость нашего этноцентризма. На протяжении столетий армянам в прямом смысле этого слова было опасно проявлять этноцентризм — необходимый элемент национального и этнического существования, который позволяет смотреть на мир с точки зрения своей культуры. Общества, враждебные нашему народу, подавляли в нас ростки развития государственного мышления, так что сегодня наш этноцентризм деградировал до представлений о древности народа, его культурных достижений и талантливости отдельных представителей. Из него оказалась выхолощенной политическая составляющая.
— Что, на взгляд психолога, необходимо предпринять, чтобы повысить нашу национальную самооценку?
— Надо так организовать системы воспитания и образования, чтобы эти отрицательные черты смягчились, а позже и исчезли. Но тут нужна организованная систематическая работа. Мы же, вместо того чтобы развивать внутренние потенции своей культуры, языка, сохранить национальный дух, внушить молодому поколению, что армяне сильная нация, и пойти от этого дальше, от всего этого отмахиваемся, предпочитая ориентироваться на все иностранное.
— Есть народы, враждебные друг другу, а есть и такие, что видят врага среди своих же соотечественников.
— Существуют межэтническая и внутриэтническая агрессия. У армян сильнее развита внутриэтническая, что также определено нашей трудной судьбой, когда выживали сильнейшие и хитрейшие. Механизмы стратегии этноса формируются в течение всей истории народа, поэтому искоренить те из них, что приносят вред, очень трудно.
— Новорожденный ребенок не является в прямом смысле слова представителем того или иного этноса.
— Он еще должен стать таковым. Одним из факторов, способствующих этому превращению индивида, являются этнические символы — предметы, образы или действия, в которых в сгущенном виде дана информация об этносе. Когда ребенок воспринимает эти символы, когда они становятся частью его внутреннего мира, он тем самым переживает этническую социализацию. Задача государства — собрать вместе эти символы, выстроить их в иерархию, чтобы можно было использовать в семейном воспитании, школьном образовании, ориентировать на воспитание полноценных представителей нации. И это надо делать быстро, не откладывая в долгий ящик: у многих армян нет психологической идентификации со своим народом.
— То, что сейчас пишут об армянах, не дает возможности получить целостное впечатление о нашей нации.
— У нас все еще нет научно обоснованного психологического портрета армянского народа. Различных типов армян очень много, они живут в 80 странах мира. Чтобы получить реалистическую картину, надо исследовать не только душу здешних армян, но и хотя бы главных центров диаспоры. Я намерен написать большую монографию об этнической истории и психическом складе нашего народа и уже несколько лет работаю над этим.
