— Во время Карабахской войны и всего периода
армяно-азербайджанского противостояния шла ожесточенная дискуссия по поводу
первичности двух основополагающих принципов международного права — права
народов на самоопределение и положения о неприкосновенности границ государства.
При этом второй принцип явно превалировал в международном дискурсе:
самоопределение народов как бы по умолчанию считалось слабее по правовой
валидности. Установленные границы государства рассматривались как нечто
незыблемое, каким бы образом они ни формировались — как результат естественного
процесса или как искусственное, противоречащее исторической логике образование.
Но в течение двух с лишним десятилетий произошли довольно заметные изменения на
карте мира: страны расщеплялись, порой даже не по желанию народов, а директивными
методами, имплементированными извне.
Выяснилось, что границы государства не являются
константой и при наличии политической воли и благоприятствующих обстоятельств
их легко можно изменить. Правда, некоторые из этих изменений, прямо скажем, не
были справедливыми, например, раздел Югославии, а иные и вовсе являются
антиисторическими, например, Косово. Я уже не говорю о планируемом в недрах
американских спецслужб создании разных комбинаций государств путем
волюнтаристского перекраивания границ на карте так называемого Нового Большого
Ближнего Востока. Тем самым, идея о незыблемости государственных границ уже
явно утратила свою мистическую ауру. На первый план стали выходить народы и их
этнические территории.
Народы должны решать судьбы своих территорий, — сказал
Владимир Путин по поводу самоопределения наций. Иначе говоря, самоопределение
постепенно становится доминирующим принципом — во всяком случае, именно на
основе этого принципа возник ряд пока непризнанных или полупризнанных
государств, о которых мы уже говорили. Порой и самые малочисленные этносы
начинают проявлять устремления к самоопределению, даже в благополучной Европе.
— А как быть с
такими регионами, как Кавказ, где живут десятки малых и больших этносов?
Возможно ли, что и здесь могут происходить такие процессы?
— Такие процессы идут везде, но уровень ферментации
явления и направленность идеологии разнятся в зависимости от того, насколько
полно осуществляются государством программы по сохранению культуры и языка
меньшинств и насколько атмосфера в стране способствует соблюдению равноправия и
прав человека в обществе. Что касается Северного Кавказа, то это регион, в
котором обилие этносов органично вписывается в сформированную систему
управления путем участия внешнего цементирующего государствообразующего
элемента, обеспечивающего межэтнический баланс и нормальное развитие всех
этнических составляющих общества. В данном случае русский язык выступает как
средство общения, образования и общей культурной связки. На самом деле,
регионы, подобные Северному Кавказу, не могут существовать без этого третьего
доминирующего надэтнического элемента. Поэтому физическая безопасность и
сохранение самобытности народов, населяющих Северный Кавказ, гарантированы в
данных условиях наилучшим образом. Я уже не говорю о том, что большинство из
северокавказских автохтонных этносов имеют статус титульных наций на своих
территориях. Дело в том, что самоопределение наций — не самоцель: если все
условия для динамического развития народа и сохранения его самобытности
обеспечены, то изменение политического статуса ни к чему. Более того, в
подобной ситуации любое изменение статус-кво в регионе, нарушение баланса может
иметь катастрофические последствия для общего дома сотен народов, каковым
Северный Кавказ безусловно является.
— Однако, к
сожалению, меньшинства зачастую находятся под гнетом титульного большинства…
— Да, такие случаи известны, особенно в искусственных
образованиях, так называемых миниимпериях, возникших в результате дезинтеграции
СССР. И яркий тому пример — Азербайджанская Республика. Ряд автохтонных народов
с древней историей — талыши, лезгины, аварцы, таты — волею судьбы оказались в
составе этой страны, и сегодня их самобытность находится под серьезной угрозой.
— Какой выход из
создавшейся ситуации вы видите для автохтонных народов Азербайджанской
Республики?
— Я уже неоднократно говорил о судьбе искусственных
миниимперий — порождениях советской эпохи. Процесс упрощения этих сложных и
неуклюжих политических образований, не имеющих исторической основы и логического
фундамента, уже начался, и этот процесс необратим. Остановить коренные народы,
почувствовавшие себя хозяевами своей земли и поверившие в свои силы, уже
невозможно. Пример тому — талыши, почти двухмиллионный народ — четвертый
крупный этнос Закавказья, сохранивший свою самобытность, язык и культуру.
Несмотря на постоянные попытки их тюркизации со стороны властей Азербайджана,
они уже не откажутся от идеи независимости. Разве возможно, чтобы они, уже
имеющие немалый опыт национальной борьбы и воспитавшие целую плеяду
политических деятелей и подготовленную интеллектуальную элиту, оставили свои
надежды на создание собственного государства — свободного Талышистана на юге
Азербайджанской Республики? Нет, конечно!
Появление Республики Талышистан, я более чем уверен,
только лишь вопрос времени. В конечном итоге надо помнить, что любой
искусственный конструкт подвержен распаду. Вообще я должен сказать, что
логическая дефрагментация Азербайджана — большое благо прежде всего для
титульного народа этой искусственно созданной страны — так называемых
«азербайджанцев», находящихся в плену у своей коррумпированной элиты
и живущих в атмосфере ненависти и вражды, в глубинных комплексах и нервозности,
прививаемых им той же элитой, по порочности не имеющей себе равных в мире. Что
нужно человеку, в конце концов? Жить в мире и безопасности, спокойно растить
детей, говорить на родном языке, чтобы никто не оскорблял его национальное
достоинство. Народы хотят мирной жизни, чувствовать себя хозяевами своих
территорий и своей судьбы. Время гипертрофированного восприятия установленных
границ и государств — территорий уходит в прошлое, наступает время народов и их
этнических территорий. Точнее, это время уже наступило.
