«Немного мучась…» не сухой анализ оригинального искусства Вазгена Бажбеук-Меликяна. В книге даны биографические сведения, воспоминания и фрагменты писем художника, которые позволят читателю лучше понять сложную индивидуальность мастера, творчество которого поражает эмоциональной остротой и глубиной мышления. Сын классика национальной живописи Александра Бажбеук-Меликяна, Вазген изначально стремился сказать свое слово в искусстве, а не копировать великого отца, влияния которого не смогли избежать многие современники. Ему это удалось, авторская индивидуальность чувствуется в каждом произведении: «Я очень хорошо понимал, что после отца заниматься искусством – значит нести сразу два креста. Первое — не подражать, второе – не сделать хуже, чем он. Ответственность была большая. Было еще одно обстоятельство: быть сыном такого великого человека и ничего не делать – это грех…»
Вазген Александрович творил искусство высшей пробы из того, что было под рукой: деревянных реек, ржавых гвоздей, осколков фарфора, керамических черепков, кусочков карпета, стеклышек и даже монеток. Предметы переставали быть только предметами, они несли в себе смысловой груз, выступали как истинные ценности искусства: «Искусство – единственное пространство, где можно нарушить границу обыденности, жить по неписаным, своим законам, позволить подсознанию сказать о самом главном. Здесь нет страданий, сомнений, нет каждодневного самоутверждения, оправдания и отказа. Вот почему избегаю копировать отца, поэтому обращаюсь к коллажу, а не к живописи».
НО И ПЛАТА ОКАЗАЛАСЬ СЛИШКОМ ВЫСОКОЙ – ХУДОЖНИКУ ПРИШЛОСЬ постоянно преодолевать комплексы на пути к самовыражению. «Страдающий от самоподозрения, искаженный тревогой человек» — так описывал Френк О,Хара художника Джексона Поллока. Это можно сказать и о Вазгене Бажбеук-Меликяне», — пишет Гаяне. «Моя сверхзадача – всегда сохранять целостность души человека и шаг за шагом приблизиться к Богу, не позволяя, чтобы душа, этот неповторимый и единственный сосуд, треснула, чтобы не вылилось ее содержимое. И не важно, посредством чего я достигну этого: разделив материал, предметы и снова собрав их, чтобы показать в другом контексте, или просто создав гармонию на моей части пространства, будь то картон или никчемный кусок дерева. Не важно — посредством живописи или коллажа, главное — чтобы это было мощно. Алтарь священен, из какого бы материала он ни был сделан», — приводит Гаяне фрагменты своих бесед с художником.
Вазген Бажбеук-Меликян – художник философского склада, личность архисложная, многослойная, его работы – сама жизнь, трагическая, неясная, непонятная. «Вот так жизнь течет. Кто выиграл – непонятно. Все равно впереди Бог и смерть, больше ничего нет. Все суета. Человеческая глупость берет верх, но не надо ничего бояться. Все равно все пройдет через Бога – и жизнь, и смерть», — писал художник в письме к сестре Зулейке Бажбеук-Меликян. Его работы, работы человека исключительно тонкой души, стремившегося зафиксировать свои «библейские ощущения» всеми возможными средствами, трудны для восприятия. Отрадно, что молодой искусствовед сумела подобрать ключ к его произведениям, почувствовала их пульсацию и тем самым справилась с поставленной задачей.
Тексты в книге даны сразу на трех языках: русском, армянском, английском. Работы художника, опубликованные в ней, отличает высокое качество печати. Издана книга в издательстве типографии «Тигран Мец». В востребованности ее можно не сомневаться.
