У северо-западного подножия Арагаца зима шесть месяцев в году показывает свой норов: постоянный холод, ветер, поземка. Иногда бураны перекрывают дороги и магистраль так, что под снегом теряются даже автобусы и большегрузные машины. В таких случаях жители сел от Алагяза до Манташа спешат на помощь пассажирам, развозят их по своим домам, предоставляя кров, тепло и пищу. Так было всегда, говорят старожилы.
Армянская Сибирь
Лет 30 назад мы с моим однокурсником приехали с Дальнего Востока в "солнечную Армению". Друга я заманил к себе на зимние каникулы обещанием, что у нас даже в январе снега не бывает. Сдав досрочно сессию, мы с Саней рванули в хабаровский аэропорт и через 16 часов, одолев 10 тыс. километров, прибыли в Ереван.
Я НЕ СОВРАЛ — СНЕГА НЕ БЫЛО! Но радость улетучилась буквально через два часа, когда мы, проехав Апаран, попали в другую климатическую зону, которую у нас называют армянской Сибирью. Маршрут из лета в зиму потянул моего друга на лирику: "Мело, мело по всей земле, во все пределы. . . " Мощный пастернаковский ритм сливался с настроением природы: мгла, поземка и чертыханье таксиста. Доехав до Норашена, остановились у пустого маршрутного автобуса и поняли, что дорога впереди закрыта по крайней мере до утра. Таксист повел нас к своему знакомому. Стометровку, помнится, мы прошли почти за два часа: снег и ветер не давали идти.
Хозяин дома, дядя Грач, узнав, что среди гостей русский парень, повелел накрыть стол у тондыра. Лаваш, сыр, мацони. ариса, водка, приправленные веселой беседой до утра, запомнились моему другу навсегда. Недавно Саша позвонил и среди череды вопросов — привет дяде Грачу: спроси, не жалеет ли он, что вместо тондыра использует газ, скажи ему, что книгу Нарекаци я всегда читаю. . . Друг мой помнил рассказ норашенца о том, что скоро у них в селе будет голубое топливо и многие забудут тондыр.
Звонок этот стал поводом для репортерской командировки. Уже в маршрутке я выяснил, что нашего гостеприимного хозяина нет в живых, а газ в село так и не пришел. . .
Мечта о газе и воде
По подсчетам сельского старосты Ара Карапетяна, норашенцы ежегодно тратят около $80 тыс. на покупку дров, и если бы не деньги, присылаемые в село хопанщиками, говорит он, отапливались бы дедовским способом — у тондыра, а так у всех буржуйки.
ВОЗНИК ЕСТЕСТВЕННЫЙ ВОПРОС: а нельзя ли собраться и направить эти 80 тыс. на приобретение, строительство, ввод общесельской системы отопления. Как сообщил гюхапет, по программе Фонда экономического развития сельских территорий (IFAT) в будущем году село наконец будет газифицировано.
Из 1200 норашенцев почти все трудоспособные мужчины — а это 400 человек — уезжают на заработки. Животноводство и земледелие в высокогорном селе — занятие малоприбыльное. В этом году была засуха, а 50% выросшей пшеницы уничтожили мыши. Кормов на зиму заготовили мало, тюк сена стоит 1000 драмов, хотя еще недавно было 400 драмов. Из тысячи голов скота половина уйдет на мясо, и уже весной молоко в селе станет дефицитом.
В Норашене выращивают пшеницу, рожь. Оказывается, из 800 га приватизированной и 200 га отданной в аренду земли обрабатываются не все. Сеют-жнут только те из крестьян, кто имеет возможность покрыть расходы. Правда, село получает субсидии на обработку земли в размере 35 тыс. драмов на гектар. Но реально-то нужно около 100 тысяч! Солярка стоит 6 тыс. — от нее и пляшет земледелец. С такими ценами в поле выходить не резон. Весной, если не нормализуется стоимость солярки, говорят норашенцы, не будет смысла и в поддержке государства, хотя оно и выделило бесплатно селу семена ржи на посев 130 га.
В будущем году норашенцы рассчитывают, помимо газификации, решить и вопрос питьевой и поливной воды — внутреннюю сеть водоснабжения взял на себя Фонд соцвнедрений, а окончательный ввод ирригационной системы — все тот же IFAT.
Абрикос деда Васпурака
Гюхапет познакомил нас с дедом Васпураком Карояном, который, выйдя на пенсию, задумался: а почему это у нас не растут деревья: "Не пойму, — говорит он, — почему наши деды решили, что на нашей высоте деревья не пустят корни. А ведь все знают программу-минимум для мужика: построить дом, вырастить сына, посадить дерево".
КОГДА ВАСПУРАК ПРИВЕЗ САЖЕНЕЦ АБРИКОСА и посадил фактически первое деревце в селе, над ним все смеялись — мол, думает, что он умнее предков. Но прошло время, абрикос принес плоды, и насмешники прикусили языки. Кстати, дед Васпурак вырастил и декоративные деревья, убедив сельчан в том, что жить надо творчески.
Гюхапет А. Карапетян два года назад собственноручно сорвал абрикос с дерева Карояна, а попробовав, убедился, что плод ничем не отличается от тех, что произрастают на юго-восточной стороне Арагаца. Произошло чудо, говорит гюхапет, — дед Васпурак открыл всем нам глаза. С этого момента он стал убеждать всех активно подключиться к национальной программе царатунк, привез и раздал сельчанам 5 тысяч саженцев сосны и ясеня. И на другой год планирует продолжить посадку деревьев.
Молитвы бабушки Араксии
В Норашене познакомился я и с 88-летней Араксией Керобян. Ее отец Унан Серобян был писарем у Андраника Озаняна. Друг Унана Смбат Керобян и стал свекром Араксии. Унан и Смбат — герои Баш-Апаранского сражения, их имена занесены в Книгу вечной памяти. В семье Араксии есть генерал, писатель, инженеры, поэт, строители.
БЕСХИТРОСТНЫЙ РАССКАЗ БАБУШКИ АРАКСИИ — это история армянской семьи, которая могла быть записана и сто, и тысячу лет назад:
— Мой дед был псаломщиком. В семье все были грамотные. Дядя вслух читал молитвенник. Я, маленькая девочка, запоминала тексты. С тех пор знаю молитвы на грабаре и ахшарабаре, знаю больше ста молитв Григора Нарекаци из Книги скорбных песнопений. . .
Когда меня выдали замуж, мы все жили под одной крышей — 23 человека, 4 свекрови, 4 колыбели. Нет, никто никогда ни с кем не ругался. Я все время читала молитвы, знала, если кто приболеет, нужно читать Нарек. Говорят, турки под подушку ребенка кинжал кладут, а мы под голову младенца Нарек кладем. Все думают, что я умею лечить — нет, это молитвы помогают. Я сама никогда не болела. В этом возрасте делаю уборку, дрова ношу, хлев убираю, нельзя сидеть без дела. И хотя тело уже ослабело, но здоровье мое на месте.
У меня была книга Нарек, но я ее отдала внукам, когда они уехали работать во Владивосток. Говорят, читают ее, когда приболеет кто. Давай я тебе прочитаю Нарекаци, а ты послушай. . .
У меня осталась кассета с голосом бабушки Араксии, читающей Нарекаци, и мне кажется, что абрикос Васпурака вырос в Норашене, где никогда не было деревьев, благодаря тому, что есть бабушка Араксия, которая спешит на помощь людям со словами великого молитвенника Армении.
Menu
