Джеймс СТЕФФЕН – профессор
университета Атланты, американский историк кино, специализирующийся на советском
и постсоветском кинематографе. Он автор первой англоязычной книги о Сергее ПАРАДЖАНОВЕ,
изданной осенью прошлого года в США и ставшей одним из популярных зарубежных исследований
о жизни и творчестве режиссера. The Cinema of Sergey Parajanov («Кино Сергея
Параджанова») – так названа книга
Стеффена, раскрывающая широкой
аудитории феномен Параджанова.
Недавно Джеймс Стеффен побывал в Ереване, где
в рамках международного кинофестиваля «Золотой абрикос» принял
участие в мероприятиях, посвященных 90-летию маэстро Параджанова, и презентовал
свою книгу. Это не первый визит американского киноведа в столицу Армении: здесь
он работал с архивами в Музее Параджанова, общался с теми, кому довелось
дружить и работать с этим талантливейшим мастером кино своей эпохи, собирал
материал для своего будущего труда.
— С ТВОРЧЕСТВОМ
СЕРГЕЯ ПАРАДЖАНОВА Я ПОЗНАКОМИЛСЯ БОЛЕЕ 20 ЛЕТ НАЗАД, когда был студентом выпускного
курса колледжа. Я был потрясен фильмом «Тени забытых предков»,
поскольку до этого никогда не видел на
экране более красивой, трогательной и осмысленной истории. Это случилось в
Лас-Вегасе, где я вырос и получил начальное образование. Затем я поступил в
Университет Невады, где изучал историю искусств. Помню, однажды оператор Юрий
Ильенко, снимавший картину «Тени забытых предков», посетил
университет — он был дружен с одним из наших профессоров музыки. Я к тому
времени уже видел пару фильмов Ильенко, но живое общение с человеком,
работавшим с Параджановым, меня особенно вдохновило. Затем я посмотрел фильм
«Цвет граната», еще более изумивший меня, а за ним и другие картины
гения советского кино. Я был поражен не только самобытным творчеством этого
режиссера, но и своеобразием его личности и стал шаг за шагом исследовать все,
что было связано с ним.
— И каковы были
эти шаги?
— В течение долгих лет я изучал кинематограф России,
Украины, Грузии, выучил русский язык, научился читать на грузинском и
украинском языках, а также пытался исследовать восприятие Параджановым
окружающего мира, его отношение к советской действительности, понять причины
мощного воздействия его фильмов на публику. Чтобы найти ответы на волнующие
вопросы, мне приходилось много раз смотреть фильмы Параджанова – и популярные,
и мало известные широкому зрителю. Мне было интересно исследовать творчество
режиссера сквозь призму советских республик, в которых он жил и работал, —
Украины, Грузии, Армении. Сергей Иосифович пренебрегал правилами и советского
общества, и кинематографа и заплатил за это высокую цену. Будучи этническим
армянином, выросшим в мультикультурной
атмосфере Грузии, он стал одним из редких инновационных режиссеров послевоенного
советского кино. Параджанову удалось создать не очень много фильмов, но
большинство из них – чудесные,
живописные творения кинематографа, сотканные из элементов народного
искусства, живописи средневековой миниатюры, раннего кинематографа, пронизанные
эстетикой российских и европейских фильмов, манерой сюрреализма и, наконец,
культурными мотивами Украины, Грузии и Армении. Эту мозаичность творчества и личности Параджанова я и пытался
разобрать по полочкам. И в этом мне очень помог директор Ереванского музея
Параджанова Завен Саркисян.
— То есть
материалы для книги вы собирали в Ереване?
— Не только. Я бывал в Российском государственном архиве
литературы и искусства в Москве, изучал многочисленные документы киноцензуры
тех лет, а также другие источники в разных учреждениях Москвы, Киева, Тбилиси,
где хранилась информация о Параджанове. Я написал доклад о деятельности Сергея
Иосифовича – вообще я многократно обращался к его творчеству, писал статьи,
доклады, рецензии. В 2005 г. я получил степень доктора наук в Университете
Эмори, Атланта, защитив диссертацию на тему о визуальном стиле кино
Параджанова, использовании им в фильмах местного фольклора и традиционных культур. К вопросу я подошел
шире: специализируясь на советском кинематографе, я изучал его в целом и кино
советских республик в частности. Это позволило мне понять взаимодействие России
и других союзных республик на разных уровнях, в частности, на уровне культуры и
кинематографа, способность кинематографистов при общности идеологии снимать
национальное кино. В книге «Кино Сергея Параджанова» я затрагиваю и
этот аспект, который помог мне глубже прочувствовать то, чем жил и дышал
Параджанов-режиссер и Параджанов-человек. Я трижды посещал Ереван, где в
основном работал с архивами Музея Параджанова, любезно предоставленными мне
Завеном Саркисяном: без его помощи, уверен, я не смог бы довести до конца
эту работу.
— И о чем ваша книга?
— В этом труде представлен подробный обзор творческой
карьеры Параджанова-режиссера, рассмотрена его личность как армянина, выросшего
в Грузии, – стране, оказавшей, безусловно, большое влияние на эстетику его
фильмов. Отдельные главы посвящены ранним фильмам, которые Сергей Иосифович
снимал на Украине. Затем я обращаюсь к его международному прорыву в 1964 г.,
благодаря фильму «Тени забытых предков» рассматриваю его сложнейшую
работу «Цвет граната» (1969), переработанную и отредактированную вне
его воли и тем не менее ставшую шедевром мирового кино. Уверен, особый интерес
для читателя представят и главы о его нереализованных проектах 1970-х годов,
затем о его мировой славе, которую он
как бы закрепил такими картинами, как «Легенда о Сурамской крепости»
и «Ашик-Кериб». Не обойдена вниманием и драматическая история
конфликтов Параджанова с властями, что привело к его аресту и заключению в
1973-77 гг.
— Насколько
популярны фильмы Параджанова в США?
— В США, как и в других странах, есть не очень большая,
но особая аудитория любителей
творчества Параджанова. Есть также много профессиональных кинематографистов,
киноведов, критиков и иных специалистов кино, знающих и ценящих творчество и
личность Сергея Параджанова. Возьмем, к примеру, Скорсезе, студия которого
отреставрировала недавно картину «Цвет граната» – мы посмотрели эту
ее версию на открытии нынешнего «Золотого абрикоса». В США фильмы
Сергея Иосифовича можно найти в продаже
и на
это особая форма искусства, предназначенная для избранной публики, ведь таким,
особенным и избранным, был и сам Параджанов.
— И последний
вопрос — о «Золотом абрикосе»: как вы оцениваете наш кинофестиваль?
— Это самый приятный фестиваль из числа тех, на которых
мне доводилось бывать. Здесь происходит много интересных событий и мероприятий,
встречаются кинематографисты со всего мира. Как человеку, мне нравятся
дружеская среда и атмосфера гостеприимства, свойственная народам Армении и
Грузии. Как историку кино, мне интересна и программа фестиваля. На
«Золотом абрикосе» всегда много серьезных игровых картин не только из
США и Европы, но и необычных фильмов из бывших республик Союза, что редко
встретишь на других международных фестивалях, а также самобытных фильмов из
Ирана, Турции. И самое главное: организаторы «Золотого абрикоса»
всегда помнят великих режиссеров и кинематографистов прошлого и настоящего,
включают в программу ретроспективных показов лучшие работы самых талантливых
режиссеров разных стран и, в частности, Армении и постсоветских государств. Это
обеспечивает преемственность поколений в кинематографе, причем профессиональную
преемственность.
— С ТВОРЧЕСТВОМ
СЕРГЕЯ ПАРАДЖАНОВА Я ПОЗНАКОМИЛСЯ БОЛЕЕ 20 ЛЕТ НАЗАД, когда был студентом выпускного
курса колледжа. Я был потрясен фильмом «Тени забытых предков»,
поскольку до этого никогда не видел на
экране более красивой, трогательной и осмысленной истории. Это случилось в
Лас-Вегасе, где я вырос и получил начальное образование. Затем я поступил в
Университет Невады, где изучал историю искусств. Помню, однажды оператор Юрий
Ильенко, снимавший картину «Тени забытых предков», посетил
университет — он был дружен с одним из наших профессоров музыки. Я к тому
времени уже видел пару фильмов Ильенко, но живое общение с человеком,
работавшим с Параджановым, меня особенно вдохновило. Затем я посмотрел фильм
«Цвет граната», еще более изумивший меня, а за ним и другие картины
гения советского кино. Я был поражен не только самобытным творчеством этого
режиссера, но и своеобразием его личности и стал шаг за шагом исследовать все,
что было связано с ним.
— И каковы были
эти шаги?
— В течение долгих лет я изучал кинематограф России,
Украины, Грузии, выучил русский язык, научился читать на грузинском и
украинском языках, а также пытался исследовать восприятие Параджановым
окружающего мира, его отношение к советской действительности, понять причины
мощного воздействия его фильмов на публику. Чтобы найти ответы на волнующие
вопросы, мне приходилось много раз смотреть фильмы Параджанова – и популярные,
и мало известные широкому зрителю. Мне было интересно исследовать творчество
режиссера сквозь призму советских республик, в которых он жил и работал, —
Украины, Грузии, Армении. Сергей Иосифович пренебрегал правилами и советского
общества, и кинематографа и заплатил за это высокую цену. Будучи этническим
армянином, выросшим в мультикультурной
атмосфере Грузии, он стал одним из редких инновационных режиссеров послевоенного
советского кино. Параджанову удалось создать не очень много фильмов, но
большинство из них – чудесные,
живописные творения кинематографа, сотканные из элементов народного
искусства, живописи средневековой миниатюры, раннего кинематографа, пронизанные
эстетикой российских и европейских фильмов, манерой сюрреализма и, наконец,
культурными мотивами Украины, Грузии и Армении. Эту мозаичность творчества и личности Параджанова я и пытался
разобрать по полочкам. И в этом мне очень помог директор Ереванского музея
Параджанова Завен Саркисян.
— То есть
материалы для книги вы собирали в Ереване?
— Не только. Я бывал в Российском государственном архиве
литературы и искусства в Москве, изучал многочисленные документы киноцензуры
тех лет, а также другие источники в разных учреждениях Москвы, Киева, Тбилиси,
где хранилась информация о Параджанове. Я написал доклад о деятельности Сергея
Иосифовича – вообще я многократно обращался к его творчеству, писал статьи,
доклады, рецензии. В 2005 г. я получил степень доктора наук в Университете
Эмори, Атланта, защитив диссертацию на тему о визуальном стиле кино
Параджанова, использовании им в фильмах местного фольклора и традиционных культур. К вопросу я подошел
шире: специализируясь на советском кинематографе, я изучал его в целом и кино
советских республик в частности. Это позволило мне понять взаимодействие России
и других союзных республик на разных уровнях, в частности, на уровне культуры и
кинематографа, способность кинематографистов при общности идеологии снимать
национальное кино. В книге «Кино Сергея Параджанова» я затрагиваю и
этот аспект, который помог мне глубже прочувствовать то, чем жил и дышал
Параджанов-режиссер и Параджанов-человек. Я трижды посещал Ереван, где в
основном работал с архивами Музея Параджанова, любезно предоставленными мне
Завеном Саркисяном: без его помощи, уверен, я не смог бы довести до конца
эту работу.
— И о чем ваша книга?
— В этом труде представлен подробный обзор творческой
карьеры Параджанова-режиссера, рассмотрена его личность как армянина, выросшего
в Грузии, – стране, оказавшей, безусловно, большое влияние на эстетику его
фильмов. Отдельные главы посвящены ранним фильмам, которые Сергей Иосифович
снимал на Украине. Затем я обращаюсь к его международному прорыву в 1964 г.,
благодаря фильму «Тени забытых предков» рассматриваю его сложнейшую
работу «Цвет граната» (1969), переработанную и отредактированную вне
его воли и тем не менее ставшую шедевром мирового кино. Уверен, особый интерес
для читателя представят и главы о его нереализованных проектах 1970-х годов,
затем о его мировой славе, которую он
как бы закрепил такими картинами, как «Легенда о Сурамской крепости»
и «Ашик-Кериб». Не обойдена вниманием и драматическая история
конфликтов Параджанова с властями, что привело к его аресту и заключению в
1973-77 гг.
— Насколько
популярны фильмы Параджанова в США?
— В США, как и в других странах, есть не очень большая,
но особая аудитория любителей
творчества Параджанова. Есть также много профессиональных кинематографистов,
киноведов, критиков и иных специалистов кино, знающих и ценящих творчество и
личность Сергея Параджанова. Возьмем, к примеру, Скорсезе, студия которого
отреставрировала недавно картину «Цвет граната» – мы посмотрели эту
ее версию на открытии нынешнего «Золотого абрикоса». В США фильмы
Сергея Иосифовича можно найти в продаже
и на
это особая форма искусства, предназначенная для избранной публики, ведь таким,
особенным и избранным, был и сам Параджанов.
— И последний
вопрос — о «Золотом абрикосе»: как вы оцениваете наш кинофестиваль?
— Это самый приятный фестиваль из числа тех, на которых
мне доводилось бывать. Здесь происходит много интересных событий и мероприятий,
встречаются кинематографисты со всего мира. Как человеку, мне нравятся
дружеская среда и атмосфера гостеприимства, свойственная народам Армении и
Грузии. Как историку кино, мне интересна и программа фестиваля. На
«Золотом абрикосе» всегда много серьезных игровых картин не только из
США и Европы, но и необычных фильмов из бывших республик Союза, что редко
встретишь на других международных фестивалях, а также самобытных фильмов из
Ирана, Турции. И самое главное: организаторы «Золотого абрикоса»
всегда помнят великих режиссеров и кинематографистов прошлого и настоящего,
включают в программу ретроспективных показов лучшие работы самых талантливых
режиссеров разных стран и, в частности, Армении и постсоветских государств. Это
обеспечивает преемственность поколений в кинематографе, причем профессиональную
преемственность.
