НА ОПЕРНОЙ СЦЕНЕ ГОТОВИТСЯ ПОСТАНОВКА "САЯТ-НОВЫ" АЛЕКСАНДРА АРУТЮНЯНА
Помните, сколько ядовитых стрел летело в адрес Оперного театра из-за отсутствия в его репертуаре современных опер. Но — слава богу! — меняются времена и, хотя проблем хватает и сегодня, дело — за инициативными людьми. Первой ласточкой в минувшем сезоне стала опера А.Тертеряна "Землетрясение". В проекте была и другая опера современного автора — "Саят-Нова" Александра Арутюняна, но спектакль не был поставлен: не удалось договориться с режиссером-постановщиком (первоначально предполагался Р.Стуруа) и спектакль был отложен.
Это когда-то, имея в наличии отличного дирижера, можно было обойтись без режиссера, а сегодня без него оперный спектакль представляется совершенно немыслимым. С режиссурой в нашем сознании связаны не только художественный уровень спектакля, глубина и яркость интерпретации оперы, но и принципиальные изменения в самом характере театрального зрелища. Режиссер настолько убедил нас в своем преимуществе, что мы постоянно требуем поисков новых сценических решений. Но вот повезло: наконец-то руководству театра удалось заполучить в качестве постановщика грузинского режиссера Гизо Жордания. Многие ереванцы помнят Жордания по постановке в этом же театре оперы Отара Тактакишвили "Миндия". И вот мастер приехал и приступил к работе. Человек абсолютно контактный, он со всеми тут же нашел общий язык, к тому же превосходно владеет армянским.
Это не первая постановка "Саят-Новы". Она была впервые осуществлена в 1969 году выдающимся мастером армянского театра Варданом Аджемяном, и долгие годы спектаклю сопутствовал неизменный успех. Этим и было обусловлено стремление театра вывозить его на гастроли в числе других лучших постановок. Театр дважды показывал "Саят-Нову" в Москве, в 1978 году — в Киеве, через год — в Ленинграде. Созвучной режиссерскому решению была яркая, тонко отражающая эпоху и дух произведения сценография Роберта Налбандяна. Исполнителями главных партий в первой постановке были В.Миракян — Саят-Нова, О.Габаян — Анна, Г.Алавердян — царь Ираклий II. Как отмечала пресса тех лет, "целостность спектакля венчала его музыкальная интерпретация, в которой раскрылись лучшие качества натуры Арама Катаняна. Впечатляли тонкое чувствование вокального интонирования в сочетании с импульсивной динамикой оркестровой драматургии, выразительная игра тембровых красок, многокрасочная нюансировка. Вместе с тем точное чувство меры: четкая внутренняя дисциплина давала ему возможность разворачивать форму на одном дыхании".
Опера "Саят-Нова" Александра Арутюняна удостоилась Государственной премии РА. По словам композитора, мысль о создании оперы, посвященной ашугу и поэту, зародилась у него давно. Еще в молодые годы его волновали песни средневекового поэта, особенно в совершенно неповторимом исполнении Арменака Тер-Абрамяна. Александр Григорьевич тепло вспоминает это время:
— ОДНАЖДЫ АРАМ ХАЧАТУРЯН ПРИЗНАЛСЯ О СВОЕМ НАМЕРЕНИИ НАПИСАТЬ ОПЕРУ О САЯТ-НОВЕ, и я понял, что должен расстаться со своей мечтой. В то время он начал работать над "Спартаком". "А как же Саят-Нова?" — спросил я. "Победил Спартак", — ответил он мне. И добавил: "Я думаю, не взяться ли за эту тему тебе?"
С чувством огромного волнения и трепетом приступил я к работе над оперой, понимая всю сложность и ответственность задачи. Стремясь найти интонационный язык, приемы тематического развития, наиболее соответствующие духу, характеру, стилю песен Саят-Новы, я перепробовал множество вариантов. Либретто написал одаренный музыкант и литератор Акоп Ханджян. Его интеллект, широкий кругозор, литературная одаренность вселяли в меня уверенность в правильности выбора.
Образ Саят-Новы виделся мне в трех аспектах: Саят-Нова и народ, Саят-Нова и царский двор, Саят-Нова и монастырь. Много пришлось потрудиться над созданием единой музыкальной канвы оперы. Меня волновал, в частности, вопрос исполнения подлинных мелодий Саят-Новы. Я остановился на песне "Ты от рождения мудр…", которая начиная с увертюры должна была пройти через всю оперу в качестве основной темы. В хоровых эпизодах я не использовал мелодии великого ашуга, за исключением песни-танца девушек во дворце Ираклия Второго.
Все свои помыслы я сосредоточил на опере, стараясь органично постичь весь сложнейший мир образов и настроений. Очень ценными были советы режиссера-постановщика Вардана Аджемяна, работавшего с режиссером Рафаэлом Джрбашяном. Прекрасно проявили себя дирижер Арам Катанян, художник Роберт Налбандян, художник по костюмам Елена Донцова. Костюмы для сцены во дворе Ираклия Второго были сшиты в Тбилиси, в чем большую роль сыграл мой грузинский коллега, замечательный композитор и человек Александр Торадзе. Премьера состоялась в мае 1969 года…
И вот в скором времени состоится премьера этой оперы в постановке грузинского режиссера Гизо Жордания. Она будет приурочена к 90-летию Александра Арутюняна. К сожалению, на репетициях мастера автору этих строк побывать не удалось. Художник по декорациям и костюмам — внучка композитора Аракси Кучукян, хормейстер — Карен Саркисян, дирижер — Карен Дургарян (второй дирижер — Лавчян).
— Мы работали очень напряженно, — рассказывает хормейстер Карен Саркисян. — Задачи мы ставили перед собой нелегкие, и потому нам приходилось быть особенно требовательными к себе и друг к другу. Разумеется, найти внешний облик спектакля было делом огромной важности. Вот над чем особенно упорно работает весь коллектив.
— Эта опера во многих отношениях близка мне, — говорит режиссер-постановщик Г.Жордания. — Сама тема трогает меня до глубины души. Во-первых, я вырос среди армян. В нашем дворе в Тбилиси официальным считался армянский язык. Я стал близким человеком для своих соседей-армян. Национальная принадлежность для нас не имела значения. Это выражалось в том, какие традиции существовали, обычаи, нравы, идеалы. Они были идентичны. Да и какие различия могут быть между нами?.. И раньше, когда я ставил здесь "Миндию" Тактакишвили, и сейчас я работаю c огромной радостью, тем более что я вырос в городе гениального ашуга, где сам воздух напоен его мелодиями и поэзией. К тому же мне близка и музыка Арутюняна — композитора, чье творчество вписало не одну яркую страницу в общую историю мирового искусства. Оно отмечено чистотой и ясностью, яркой вокальной выразительностью и глубоким симфоническим развитием.
Постановка для меня имеет принципиальное значение. Саят-Нова — гениальный поэт, олицетворяет собой большое гуманистическое направление в этом мире. Он человек вне времени. В любые времена он есть — большой гуманист и толерантный человек, жизненная позиция которого — всепрощение, любовь, готовность к жертвенности. Он творил на четырех языках — армянском, грузинском, персидском и азербайджанском. Начал он писать на грузинском, потому что родился в Грузии, вырос среди обитателей чайханы и кофеен, но его талант был выше предлагаемых обстоятельств. Он создал свой мифический город — "Майдан". Потом он жил у царя Ираклия Второго и создал блестящие стихотворения. Вот откуда пошли легенды о его любви к Анне. Его любовь к Анне — это все-таки легенда, но такая, которой охотно веришь. Во дворце Ираклия Второго, между прочим, были четыре Анны одного возраста. Он великий ашуг, но и блестящий литератор, поэт. Потом появились люди, которые продолжали его традиции, создавали песни, но началась вульгаризация. Написав свою оперу, Александр Арутюнян облагородил поэта и вернул песни Саят-Новы самому Саят-Нове. Опера композитора отвечает духу Саят-Новы, его настроению, атмосфере времени. И внучка композитора создала такие декорации, которые отвечают духу его поэзии.
Что же касается трудностей, то, на мой взгляд, они везде одинаковы. Это бытовые проблемы, на которые я не обращаю внимания. К тому же без трудностей — скучно. Очень доволен коллективом…
На этой оптимистической ноте мы расстались с г-ном Жордания. Но закралась крамольная мысль: не поддался ли театр этакой "зарубежной эйфории", столь характерной для нашего времени? Конечно, ничего худого нет в том, чтобы приглашать разных режиссеров с разным художественным почерком. Но разве это решает проблему отсутствия в нашем театре своего режиссера-постановщика? Как бы ни была заманчива встреча с приглашенным режиссером, она связана с известным риском. Сколько тут уже случалось разочарований, неоправдавшихся надежд, если обратиться к ереванскому опыту. Поэтому нельзя снимать с повестки дня поиски своего режиссера. Хотя, с другой стороны, будем радоваться тому, что наконец-то мы выходим из той культурной изоляции, которая в прошлые годы казалась нормой. Коллектив начинает чувствовать себя частью того благотворного процесса, который ведет к созданию репертуарного оперного театра. И это, по-моему, самое главное.
