Когда стройная, элегантная Асмик Папян идет по улице, люди с восхищением смотрят ей вслед: ее обликом ереванцы гордятся не меньше, чем артистическим талантом. Она, несомненно, одна из самых блистательных вокалисток нашего времени, гастролирует в крупнейших театрах Европы, Америки, Японии, где ее вдохновенное искусство встречает восторженный прием любителей музыки.
Поводом к нынешней нашей встрече послужил диск с записью песен Комитаса, осуществленной престижной немецкой фирмой в Мюнхене. В него вошли 26 известных песен композитора на армянском языке, а также 9 песен на произведения немецких авторов — Гете, Теодора Шторма, Иоанна Людвига Уланда, Ленау и других.
Еще пару лет назад певица выступила в Большом зале имени Арама Хачатуряна с сольной программой, составленной из произведений Комитаса и посвященной 70-летию со дня его смерти, причем в дуэте с прекрасным пианистом Варданом Мамиконяном, живущим ныне в Европе.
Концерт соответствовал высокому посвящению своим особым, приподнятым строем. Чувствовалось: певица предлагала аудитории то, что ей близко, дорого, интересно. Главным для певицы в тот вечер было не использование в новом репертуаре ранее найденного в других жанрах, не камерная, а подлинная песенность, стремление выразить мир чувств и образов в песенном стиле. Она вынесла на суд аудитории результат серьезной вдумчивой работы в совершенно особом направлении.
Юбилейная дата явилась не "привязкой", но своего рода культурным историческим кодом, поводом обратиться к истокам. После ее выступления стало ясно, что это не просто очередная новинка сезона, а событие исключительное не только для армянской публики. Так возникла необходимость записи песенного наследия великого композитора для представления его миру.
Запись песен (их 35) самого высокого качества побуждает оценить не только и не столько исполнение певицей данной программы, сколько ее исполнительский стиль в целом. Потому что у артистов ее масштаба за конкретной интерпретацией ощущается именно стиль. Тем более что Асмик присуща (что, впрочем, тоже есть родовая черта высшего мастерства) особая точность воплощения исполнительского замысла, выраженного с таким необычным ныне благородством, с такой глубиной постижения, что вся интонационная жизнь музыки предстала у нее как одухотворенная поэзия. При этом — мера во всем, изумительная дикция, чувство величайшей самоотдачи, отрешенность от всего сиюминутного. И ничего эффектного, броского в пении. Но значительность каждой фразы, органичность, душевность таковы, что потрясают величайшей верностью духу времени, о котором она поет. И, наконец, ее гипнотический дар — это таинственный, необъяснимый посыл слушателям.
"Крунк", "Антуни", "Цирани цар", "Келе, келе. . . " С детства знакомые песни, но ощущение, что слышишь их впервые. Глубокой искренностью захватывает она, бесстрашием таланта, верой в реальность творимого образа. И, конечно, удивительной техникой. Но мы не замечаем высокого мастерства, потому что находимся под влиянием ее повышенной эмоциональной температуры. Но и эмоция "отшлифована", сохраняя при этом свою удивительную, первозданную силу. В этой первозданности, ощутимой под покровом высокой культуры, — один из главных секретов неотразимой притягательности ее искусства.
Песни звучат без оглядки на прошедшие со времени их создания годы, потому что уже стали частью нашей духовной жизни, как все лучшее из прошлого, становится неотъемлемой частью настоящего. Певица убеждена в этом, и эта убежденность передается нам.
— Я считаю, что миссия артиста состоит в том, чтобы возрождать известные ценности и возвращать их своему народу, — говорит Асмик. — Я это делаю потому, что эта земля дала мне многое. И если мне удается что-то вернуть, я это делаю с удовольствием.
Яркое свидетельство тому и этот диск с записью комитасовских песен, которые занимают особое место в творчестве певицы. Она их неизменно включает и в свои сольные программы, в какой бы стране ни выступала.
— Я давно знала, что у Комитаса есть немецкие песни, — продолжает певица. — Сначала мы их искали в архивах Берлина, библиотеках мхитаристов, а потом оказалось, что находятся они очень близко, здесь, в Армении, в Музее литературы и искусства имени Чаренца. Сотрудники музея их нам любезно предоставили. Некоторые из них было трудно расшифровать — пришлось обратиться к специалистам. Немецких песен оказалось 9, что маловато для диска, потому мы добавили остальные. Они звучат на армянском, французском, немецком и английском языках.
Кстати, в музее хранятся любопытные письма Комитаса к Маргарит Бабаян, которые составляют наиболее ценный раздел эпистолярного наследия композитора. Певица и педагог М. Бабаян вела большую концертную деятельность в Европе. В Париже она основала вокальную школу, а своими публикациями во французской прессе способствовала пропаганде армянской музыки. Именно она сохранила и спасла многие рукописи Комитаса, переслав их в Армению, а некоторые его произведения опубликовала. Письма Комитаса были ею опубликованы в Париже в 1935 году.
Диск предваряет большое предисловие, которое написал профессор Сорбонны историк Клод Мутафян, сын знаменитого художника Зарэ Мутафяна. Мутафян подробно рассказывает о жизни и творчестве композитора, представляет и исполнителей — Вардана и меня. В альбоме даны и снимки Комитаса студенческих лет, в пору, когда он учился в Берлинском университете. Издание диска потребовало немалых усилий, его можно купить везде, кроме Армении, потому что здесь нет дистибьютера.
На вопрос о том, достигла ли певица своей цели, Асмик отвечает:
— Достичь — для меня означает прибыть к конечной остановке. Я не хочу останавливаться, мне еще многое предстоит сделать. К тому же искусство не может стоять на месте: приходят новые люди, которые создают новые интерпретации уже известных ролей, поэтому почивать на лаврах не приходится. У меня очень насыщенный график. Одиннадцать месяцев в течение года поглощают гастроли. Отмечу только последние: в Детройте, Монреале, Амстердаме пела Норму, в Вашингтоне — Травиату, Метрополитен-Опера — Аиду, в Женеве — Тоску, выступала в Дрездене, Колорадо, в Египте, Париже — всего не припомнишь. Свободного времени почти не бывает. Происходят даже курьезные случаи: как-то я вернулась домой из длительных гастролей, не успела даже расслабиться, как мне позвонили и сообщили, что я должна немедленно лететь в Штутгарт, потому что в семь часов спектакль "Норма", где мне предстоит петь главную партию. Прямо из аэропорта мне пришлось ехать в театр и, наспех переодевшись, сразу подняться на сцену. . .
— В последние годы в Армению вы приезжаете чаще. Испытываете ностальгию?
— Ностальгии как таковой у меня нет — я ведь не совсем оторвана от Армении, здесь живут мои родные, которых я навещаю по мере возможности. Просто считаю, что обязана бывать здесь часто. Меня нередко обвиняют, что я ни разу критически не высказалась в адрес нынешних властей и событий, которые здесь происходят. По-моему, у меня нет на это морального права, поскольку я здесь не живу. Несомненно, творческому человеку здесь очень трудно, и я благодарна многим творцам за то, что они живут здесь, не давая погаснуть последним очагам духовности, культуры. Что же касается публики, то она в Армении — самая замечательная. Такой в Европе нет. Недостает только каких-то мелочей этического порядка, которые вполне устранимы, например, умения красиво подать цветы. Одно точно могу сказать: мне жаль, что растет поколение, которое не имеет представления, что такое настоящая опера. . .
Menu
