После публикации в "ГА" статьи "Они сражались за Родину!" (от 24 июля 2007 года) в редакцию последовало множество звонков. Одни благодарили за правдивый и острый материал, другие выплескивали свое возмущение в адрес властей, не предпринимающих должных мер для решения острейших социальных проблем инвалидов Карабахской войны и семей погибших азатамартиков (напомним, что речь, в частности, шла о жильцах дома N7, по ул. Шираки в Ереване) , третьи предлагали изменить пунктуацию в заголовке, заменив восклицательный знак на вопросительный. Конечно, для меня, как автора публикации, мнение читателей крайне важно и ценно. Но как же хотелось в этом потоке звонков услышать не просто мнение, не просто слова (благодарности, сочувствия, сопереживания или возмущения. . .) , а конкретное предложение помощи героям войны, которые в ней ох как нуждаются. Не раз перед глазами вставало потухшее лицо Анаит Никогосян — супруги инвалида I группы Карабахской войны, проводившей меня до двери со словами: "Спасибо, что обратили на нас внимание. Но я не верю, что кто-то нам поможет. Разве что произойдет чудо и манна свалится на нас с небес. . . "
В одном ты оказалась права, Анаит! Ибо то, что случилось, иначе, как чудом, не назовешь. Обыкновенное человеческое чудо сострадания и бескорыстной готовности помочь. . .
В редакцию "ГА" позвонил человек, представившийся руководителем строительной компании. Он сказал, что публикация произвела на него очень сильное впечатление и по мере сил он хочет помочь одной семье, а именно — семье Никогосянов.
"Вы пишете, что Никогосяны живут в ужасных, нечеловеческих условиях и тяжелейшее материальное положение не позволяет им сделать в квартире хотя бы минимальный ремонт, — продолжил неизвестный благотворитель. — Мы возьмем на себя необходимые расходы: наша бригада сделает ремонт — я вам это обещаю. . . Только очень прошу — не нужно никакой рекламы, не упоминайте моего имени в газете, договорились? То, что я хочу сделать, — это потребность души, а вовсе не способ обратить на себя внимание. . . "
Мне приходится сдержать данное обещание. Скажу только, что речь идет не о капризе олигарха, решившего отстегнуть толику своих несметных богатств на благотворительность, дабы осчастливить семью одного героя войны, а о подлинно благородном поступке человека, у которого вовсе не много денег и достаются они ему тяжелым трудом. . .
Когда "Мистер Х" связался по телефону с Никогосянами, те не поверили, что все происходит всерьез.
"Это чья-то злая шутка — наверное, господ из тахапетарана", — набросился Тигран на жену, сообщившую ему благую весть. Даже после того, как рабочие уже завезли стройматериалы, супруги не верили, что вскоре они смогут жить в благоустроенной, чистой, красивой квартире. Когда жизнь до краев наполнена страданием и разочарованием, трудно поверить в то, что даже за счастливыми событиями не тянется черный шлейф.
Я посетила квартиру Никогосянов через полтора месяца после публикации статьи "Они сражались за Родину!" И, признаться, сначала мне показалось, что я ошиблась дверью. Разве эта квартира, сияющая свежими красками, новенькими окнами и счастливыми улыбками хозяев, похожа на обваливающиеся, разрушающиеся катакомбы, в которые приходила для тягостного интервью?
"Человек, который нам так помог, не просто сделал ремонт — он возродил нашу веру в справедливость, в жизнь, — сказал Тигран Никогосян. . . " Это, конечно, отрадно.
— Но что же власти? — спросите вы. — Неужели никакой реакции не последовало со стороны властей, к которым в первую очередь был обращен призыв обратить внимание на жильцов дома N7 по ул. Шираки — героев-инвалидов победоносной войны, членов семей погибших за Родину солдат, живущих в нищенских условиях? У каждого из них своя беда (в основном тяжелое социальное положение и неприемлемые жилищные условия) и одна общая — нет средств на приватизацию жилья, нет пресловутых 80000 драмов, дабы узаконить крышу над головой.
Нет, со стороны властей никакой реакции не последовало — гробовое молчание и ничего больше. Моя попытка связаться с новым тахапетом Шенгавитской общины Еревана окончилась провалом.
"Не знаю, захочет ли тахапет с вами разговаривать", — равнодушно отрезала секретарша, когда после многочисленных попыток связаться я подробно объяснила ей причину своей "навязчивости".
Префект разговаривать не захотел — оказался слишком занят. Тоже обыкновенное, правда, не чудо. . .
Menu
