Омбудсмен Армении Карен Андреасян выступил с заявлением в связи с событиями 1 марта 2008 года, в котором выразил готовность стать посредником между коалицией и левоновским конгрессом. Позже, на пресс-конференции Андреасян отметил, что защита прав человека по части последствий событий 1 марта в правовом аспекте находится в тупике и, когда исчерпаны правовые механизмы защиты прав человека, для восстановления этих прав необходимо использовать политический диалог, на что он имеет полное право. А еще Карен Андреасян выразил благодарность конгрессу в связи с тем, что последний не очень резко отреагировал на его инициативу…
НО НЕВОЗМОЖНО УМОЛЧАТЬ: КОНЕЧНО, КАРЕН АНДРЕАСЯН — ДАЛЕКО НЕ ТА ФИГУРА, к заявлениям которой стоило бы относиться подчеркнуто серьезно. По крайней мере до сих пор никаким серьезным действием он не отличился. Но тем не менее он — омбудсмен и формирует отношение общественности и международных структур к институту защитника прав человека в Армении. И тут возникает резонный вопрос: как отнестись к институту, руководитель которого выражает благодарность только за то, что его хотя и послали.., но сделали это не в грубой форме? Да, лично Карен Андреасян может пребывать в экстазе от такой "корректности" левоновцев. Но вряд ли подобная позиция повышает авторитет и доверие к институту, который он возглавляет. По сути выходит, что, если завтра омбудсмена не пошлют, а так, не резко попросят отправиться в известном направлении представители полиции, мэрии, кадастра, судов или других государственных структур, где нарушаются права человека, он будет только благодарен за корректный тон. Что ж, пожалуй, в этом плане третий омбудсмен Армении просто уникален.
Впрочем, не менее уникальны мысли и идеи омбудсмена. Местами они даже абсурдны по своей сути. К примеру, его утверждение о том, что правовые механизмы защиты прав человека в связи с событиями 1 марта исчерпаны и в этом вопросе нужен политический диалог. Если учесть, что это говорит юрист по образованию, лицо, призванное защищать права граждан, оговоренные законом, его ссылки в этом контексте на политический диалог представляются просто бредом. Согласитесь, если речь идет о правах человека, то они просто не могут рассматриваться вне действующего законодательства, без опоры на правовые механизмы. Они не могут обеспечиваться путем достижения политических договоренностей между отдельными политическими силами. Это не просто нонсенс, это фактически нарушение прав человека, ибо подразумевает вольные, основанные на политический конъюнктуре субъективные аргументы, различные компромиссы и сделки, что в принципе противоречит здравой логике, с одной стороны, а с другой – является очередным катализатором развития правового нигилизма в обществе.
АБСУРДНОСТЬ ИНИЦИАТИВЫ ОМБУДСМЕНА ОТНОСИТЕЛЬНО ИНИЦИАТИВЫ СОБСТВЕННОГО ПОСРЕДНИЧЕСТВА в диалоге между конгрессом и властью выражается и во многом другом. Так, абсолютно странным представляется желание Карена Андреасяна стать посредником между сторонами при условии, что такое посредничество просто не нужно никому: при необходимости и доброй воле стороны без каких-либо проблем могут сделать это без посредничества.
Да, Андреасян утверждает, что закон не запрещает ему проявлять подобные инициативы. Но как-то уж очень странно, что, оставив свои непосредственные дела, омбудсмен настырно лезет в политику. Кстати, говоря о непосредственных задачах омбудсмена, отметим, что буквально пару недель назад Карен Андреасян решил расформировать группу оперативного реагирования аппарата омбудсмена, тем самым наглядно продемонстрировав свое, явно неадекватное отношение к задачам защитника прав человека. Так что, очевидно, своими делами Карен Андреасян заниматься не очень-то хочет. Политика – другое дело.
Между тем странным во всей этой ситуации является не само политвлечение омбудсмена, а то, что это влечение стимулируется политическими силами. Почему-то Карен Андреасян с его "грандиозной" инициативой был воспринят всерьез, несмотря на очевидную абсурдность его поведения. Политики, особенно представители РПА, стали рассуждать о том, имеет ли право Андреасян выдвигать подобные предложения, не нарушает ли он тем самым закон. В итоге в детскую игру, затеянную защитником прав человека, судя по всему, исключительно из соображений самопиара, вовлеклись взрослые. Если и дальше они будут реагировать на то, как Андреасян копошится в песочнице, то вполне возможно, что скоро омбудсмену удастся-таки политизировать институт защитника прав человека, тем самым окончательно подмочив его (института) репутацию.
