ДЛЯ АСМИК АВЕТИСЯН ИСКУССТВО В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ — ОБРАЗ МЫШЛЕНИЯ и только потом мастерство кисти. На мастерстве останавливаться не будем — оно отточено в школе Коджояна, училище Терлемезяна, Академии изобразительного искусства и в мастерской матери-художницы Жени Арутюнян. Эта мастерская после ухода матери из жизни стала творческой обителью и для Асмик. Мать — художник, отец — архитектор, искусство вошло в жизнь Асмик с раннего детства. Это понимание, переданное генами, прошло и шлифовку в среде общения.
Асмик практически росла в мастерской, ездила с матерью на пленэр, в затерянные в горах села, прислушивалась к беседам взрослых о новых тенденциях и течениях в изобразительном искусстве и считала себя частью этого творческого пространства. «Мама не хотела, чтобы я стала художником. Но это как отметина, судьбу не обманешь. И мама, хотя и не сразу, приняла мое решение».
Однако жизнь сложилась так, что несколько лет после окончания академии Асмик живописью вплотную не занималась. Вышла замуж, родила двух дочерей, воспитанию которых и отдавала все свое время. «Если ты родилась женщиной, то должна родить. Иначе что-то не так будет получаться. Как это совместить — другой вопрос. Я сначала делала то, что обязана — дети, семья, и только потом живопись. Это были годы инертного рисования, мысль работала, идеи накапливались, их я и высказала, придя в мастерскую».
Асмик мыслит цветами. Когда она стала разворачивать картины к свету, мастерскую захлестнуло многоцветье красок, она буквально расцвела на глазах. Каждый этап творчества Асмик имеет определенный цвет. Первые годы — время интенсивных цветов. «Воплотив все задуманное, мой внутренний мир угомонился, я перенасытилась цветом и перешла к новому этапу — активному взаимодействию между цветом и фигурами». В картинах этого периода равнозначны линия и цвет, каждый независим, самодостаточен и наделен метафизическим смыслом. Следующий этап творчества — дискуссия между линией и плоскостью. Здесь особое значение приобретает экспрессивность цветовых линий и плоскостей. Асмик — художник удивительно четких линий — создает из них тему. По словам самой художницы, все периоды ее творчества соответствуют важным вехам ее духовной жизни. «Я постигаю, изучаю, понимаю себя через живопись. И каждый раз, перестав понимать, я начинаю писать, и по ходу становится ясно, что меня волновало».
ТВОРЧЕСТВО АСМИК АВЕТИСЯН — ЭТО ПОСТОЯННОЕ СТРЕМЛЕНИЕ К НОВЫМ УРОВНЯМ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ. В этом убеждают и находящиеся в мастерской картины «Дорога в Иерусалим», «Тени памяти», «Муха», «Жесткий выбор», «Кокон», «Взгляд», «Времена года», «Печаль», «Лица в масках», «Возможный финал», «Синие метаморфозы», «Странная голова», портреты матери и прадеда из Вана, автопортреты, написанные в разные периоды творческих исканий художницы.
Полотно картины для Асмик Аветисян — трамплин в нечто новое, неизведанное. Таким новым и неизведанным стал для нее мир альбиносов. Но прежде чем создать серию портретов, посвященных «лунным» детям, она постаралась узнать о них как можно больше, изучить все, о чем собиралась сказать. «Эта тема созрела во мне как попытка изучения прежде неведомой эстетической единицы. Углубляясь в нее, я поняла, что помимо эстетики она оказалась продолжением давно волнующей меня темы — феномену принятия иного и незнакомого мне вида. В нашем сложном обществе это всегда проблематично, поскольку незнакомый вид являет в себе незнакомый мир, который обычно пугает и вызывает беспокойство. Однако когда ты приближаешься к этому новому, странному, не привлекающему к себе внимания миру, то вдруг понимаешь, что он населен множеством прекрасных и глубоких душ, которые часто оказываются тебе очень знакомыми и дорогими. Мир «белых ворон» очень притягателен. Думаю, что альбиносы своей белизной привносят в мир новые краски, блеск и выразительную глубину. Без них наша реальность была бы серой и неинтересной».
Асмик давно мечтала написать белую картину, это, можно сказать, была ее идефикс. К чисто белому цвету она шла с 15 лет, с тех самых пор, как впервые увидела заворожившую ее белую картину. Мастер говорящих рук, она всегда любила писать портреты, узнавать людей через их лица и руки. «Когда все это свелось в одной точке, проект «Незамеченная красота» нашел меня. Выставка — портретная галерея альбиносов, тех, про кого говорят, что их не коснулась «пыль богов» — так в Древнем Египте называли фермент меланина, дающий цвет коже и глазам и защищающий живые существа от ультрафиолетовых лучей и радиации — прошла в Ереване три года назад. Асмик хранит картины с этой выставки в мастерской, где и удалось их увидеть.
ПОРТРЕТЫ ЭТИ УВЕЛИЧЕНЫ В НЕСКОЛЬКО РАЗ, РАЗГЛЯДЕТЬ МОЖНО ДАЖЕ МЕЛЬЧАЙШИЕ ЧЕРТОЧКИ людей и животных, прообразом которых стали реальные фотографии, взятые из интернета. Этот исходный материал и обеспечил эффект особой реалистичности. В основном это портреты африканцев. Как ни парадоксально, но именно в Восточной Африке рождаемость «лунных» детей в десятки раз выше, чем по всему миру. Но если в Европе к таким детям относятся с умилением, берегут их, лелеют, то в странах Африки родиться бесцветным, означает умереть. И не только потому, что под жгучим африканским солнцем человеку с генетическим отсутствием меланина долго не прожить. Они обречены еще и потому, что из их кожи, мяса и костей делают амулеты, существует поверье, что они приносят счастье и благоденствие их обладателям.
В портретной галерее альбиносов есть и портрет девочки, которую Асмик встретила в Ереване. В поисках «местных» альбиносов художница исколесила всю Армению, однако удалось отыскать только восемь. Она подружилась с ними. Несмотря на свойственную альбиносам застенчивость, некоторые даже пришли на открытие выставки. А сама выставка помогла художнице придать особый смысл теме альбинизма.
Всякий мир имеет право на существование — такова была основная концепция этой выставки. Перемещение творческих интересов от собственного внутреннего мира к внутреннему миру других повлияло и на технику письма Асмик. Свойственная ее работам многослойность, многокрасочность как бы погасла. Толстый слой сменила спокойная, практически гладкая поверхность. Увлечение темой альбинизма ознаменовало и переход художницы в тональное изобразительное искусство. А сам проект стал еще одной вехой в ее творчестве, некой нулевой точкой, к которой Асмик пришла через повторное познание себя самой. «В процессе подготовки этого проекта я изменилась сама, изменилось свое мышление — от абсолютного абстракционизма перешла к гиперреализму, даже стала слушать другую музыку».
В МАСТЕРСКОЙ ХУДОЖНИЦЫ ЕСТЬ ОЧЕНЬ БОЛЬШАЯ ПО РАЗМЕРАМ КАРТИНА: на ослепительно белом фоне негритянка с малышом-альбиносом на руках, у ног ее расположилась кошка-альбинос. Это полотно стало творческим обобщением целого периода и предвосхищением нового этапа в ее творчестве. Генерировать идеи для Асмик — состояние привычное. Завершая один проект, она уже знает, каким будет следующий. Но предсказать, каким именно он будет, нам сложно, а сама она говорить о задуманном не хочет. Об этом, как всегда, расскажут ее картины, через которые она раскрывает свой внутренний мир, приобщая нас к тому, что происходит в глубинах ее души и сознания.
«Потрясена картиной «Сила луны» Асмик Аветисян, — написала Гаяне Хачатрян, увидев в начале 2000-х работу молодой художницы. — С благословением жду от вас продления этого чуда». С тех пор прошло уже более 10 лет, в течение которых Асмик создала несколько интересных проектов, написала ряд замечательных картин, каждый раз удивляя новой гранью своих творческих возможностей. И мы снова ждем ее выставок.
