Никто ничего не значит.
Джеймс Джойс. "Улисс"
В записках видного публициста горбачевской эпохи описан весьма знаковый эпизод: "Я спросил главу всемирно известной японской корпорации: "Почему советской индустрии не удалось достичь таких же заоблачных высот?" Ответ последовал сразу: "Потому что вы будете читать "Улисса" в 1990 году". Я снова спросил: "Вы так говорите, потому что перед вами гуманитарий?" — "Я ответил бы так, будь вы даже главой госбанка", — последовал ответ".
Любой социальный кризис (а наше нынешнее состояние никак иначе охарактеризовать нельзя) неизменно стимулирует активность жизнестойких общественных структур и элементов, способных по-умному мобилизовать более аморфную и инфантильную массу на адаптацию в новых общественных условиях. Упомянутая аморфная масса (иными словами, среднестатистическое большинство, обыватели) объединена (в нормальном обществе) определенными ценностями, потребностями и даже стремлением к определенному психологическому состоянию. Именно в таком качестве общество может быть устойчивым. Контроль правящих политических элит над массами сводится так или иначе к умению грамотно навязать упомянутые ценности, потребности и даже определенное психологическое состояние. Разрыв общественных связей происходит тогда, когда правящая элита не в состоянии решить эту задачу. "Разрыв общественных связей плюс "ворогайтизация" всей страны" — таков самый реалистичный лозунг текущего момента.
Разрыв общественных связей в условиях экономических потрясений чреват иррациональными общественными взрывами, даже если Левон Акопович будет трижды на дню отрекаться от революций. Власть прекрасно осознает наличие подобной угрозы, а также предпринимает соответствующие, увы, только формальные меры по ее нивелированию, ну наподобие тех, что предпринял спикер парламента на стезе повышения роли и репутации законодательной власти.
Парламент не единственный орган, отвечающий за связь власти и общества, да и сделано на этой стезе немало. Особенно за последние полгода: в давно заброшенном парламентском сквере появились новые зеленые насаждения и цветочные клумбы, под кустиками на аллеях расположились уютные деревянные скамеечки, по коридорам, устланным новыми ковровыми дорожками, приятно ходить, люстры сверкают чистотой, а в клозетах появилась качественная туалетная бумага. В новом спикере, безусловно, еще не окончательно погиб крепкий хозяйственник. Все условия для законотворчества созданы: твори — не хочу, только вот… некому. Парламент чересчур "профессиональный". Среди "профессионалов" особой популярностью пользуются монополисты-импортеры, олигархи и крупные воротилы. Все свободное от личного бизнеса время они посвящают "неустанной" заботе о благе простых смертных. За последние полгода усилиями Овика Абрамяна парламент и впрямь поднят на недосягаемую высоту. Не допрыгнешь… Первыми эту недосягаемость ощутили телеоператоры — отныне им запрещено снимать пустой или полупустой зал пленарных заседаний в разгар самих пленарных заседаний. Отныне телеоператоры могут снимать только по мониторам.
Овик Аргамович мотивировал сие нововведение тем, что некоторые несознательные телекомпании из вредности и других плохих побуждений периодически демонстрируют кадры с изображением полупустого зала заседаний. Между тем парламент уже так высоко поднялся над прежним уровнем, что такие изображения транслировать уже нельзя как особо вредные и наносящие урон чести и достоинству законодательного органа власти. Логика спикера формальна и проста, как газета "Гудок": чем меньше будут показывать парламент, тем выше будет уровень, на который его удастся поднять. Дабы не помешать процессу подъема, спикер за все время пребывания в должности не созвал ни одной пресс-конференции. Правда, время от времени он дает интервью газетам, в последнем из них призывал не забывать, что он второе лицо государства. Заместитель спикера Аревик Петросян тоже не созывает пресс-конференций и вдобавок не дает интервью и вообще ведет себя в лучших традициях недосягаемости.
Да что мы все о парламенте. Вот, к примеру, недавно во властных структурах был запущен в обращение некий полусекретный циркуляр, согласно которому государственным чиновникам, которые по долгу службы часто бывают в загранкомандировках, настоятельно советуется изучить официальную позицию нашей страны в вопросе урегулирования карабахской проблемы. Необходимость в подобном циркуляре назрела давно, ибо, в отличие от азербайджанских, армянские чиновники, чья деятельность не соотносится с внешнеполитическим ведомством, зачастую демонстрировали почти младенческое невежество, когда речь заходила о карабахской проблеме. Конечно, было бы лучше, если бы в Армении не было таких чиновников, но это так же невероятно, как прочтение ими "Улисса" в 1990-м и во все последующие годы.
Само наличие подобного циркуляра — наглядное свидетельство реального уровня общественных связей: люди не в курсе позиции собственного государства по наиважнейшему из вопросов. "Ворогайтизация" — это не только триумфальное шествие по телеканалам криминальных сериалов — это распад общественных связей и подмена их криминальными отношениями. В сериале "Ворогайт" нет нормального общества, есть только общество криминальных связей. Больное общество — это то, где разорваны нормальные общественные связи. Необратимость процесса чревата катастрофическими последствиями — не сознавать этого, значит не сознавать сущности самого явления, называемого обществом. Государство, похоже, в наличии здорового общества в полной мере не заинтересовано. Формальные жесты наподобие формирования Общественного совета не в счет. Вообще, чем больше структур, в названии которых фигурирует определение "общественный", тем шире водораздел между общественными слоями, прослойками и фрагментами.
Те, кто читал "Улисса" до 1990 года, в госструктурах, особенно тех, что отвечают за "паблик рилейшнз", как правило, не трудятся… Чтобы управлять обществом, а политические элиты всегда боролись за власть над умами, надо обладать армией интеллектуалов, владеющих соответствующими технологиями. Это понимают развитые политические элиты. Общественные связи — "паблик рилейшнз" — самая главная из профессий современного общества, призванная (в том числе) не допустить его "ворогайтизации". Ну да на ниве общественных связей в подавляющем большинстве управленческих госструктур трудятся люди, весьма далекие от технологий "паблик рилейшнз" и навыков информационной защиты правящих элит. Эта публика будет читать "Улисса" в 2020 году. Или не будет…
Говорить о состоянии общественных связей в обход недавно созданного при президенте Совета по связям со СМИ и общественностью несколько неуместно, но мы обойдем деятельность этой структуры ввиду того, что функционирует она хоть и активно, но сравнительно недавно. Впрочем, и за это время можно было предпринять давно уже назревшие и необходимые шаги по реальному укреплению общественных связей, но это тема отдельного разговора. А этот завершим констатацией, что самый гениальный роман XX века как раз о нас, об обществе, в котором отсутствуют жизнестойкие общественные связи. Такое общество деградирует и распадается, у него нет и не может быть единых целей и интересов.
Еще раз повторюсь: в нормальном обществе любой социальный кризис стимулирует активность жизнестойких общественных структур и элементов. Но это не наш случай. Наш случай — это разрыв нормальных общественных связей, имитация таковых усилиями профнепригодных горе-специалистов в сфере "паблик рилейшнз" плюс "ворогайтизация" минус "Улисс"…
Глава упомянутой в начале материала японской корпорации имел в виду, что для развития индустриального потенциала в первую очередь необходимо здоровое общество, которого не было в СССР… Кстати, в России уже в середине 90-х решили, что власти необходимы профессионалы, отвечающие за общественные связи. Нынешняя консолидация российского общества — продукт этого решения, но это тема отдельного экскурса.