"Здравствуйте, я ваша тетя" и другие
Поверьте, я давно так не смеялся. Уж в театре — точно! Причем не над тем, как герои бросаются тортами или падают в грязь, а над словами и мыслями, облаченными в легкие, но колючие фразы. Фразы, которые показывали нам, какие мы есть в нашей, казалось бы, ничем не примечательной жизни. И поражался, насколько ситуация, описанная в произведении западного автора много лет назад, созвучна нашему сегодняшнему бытию. И как можно простенькую комедию положений, сущую безделицу превратить в спектакль, поднимающий серьезные проблемы, свойственные нашему обществу.
Но довольно высокопарных слов — характер режиссера, его актеров, да и сама пьеса требуют другого языка.
Итак, старая, хорошо известная всем по телефильму Виктора Титова "Здравствуйте, я ваша тетя!" пьеса Б.Томаса. Фильм 1975 года с замечательными актерами — А.Калягиным, А.Джигарханяном, М.Казаковым и другими. Вспомнили? Так вот, режиссер Нарек Дурян поставил эту пьесу, перенеся действие в современный Ереван со всеми царящими в нем настроениями и нравами, с собирательными персонажами, его населяющими. Получилась остроумная сатирическая комедия. А еще добавьте великолепную веселую музыку, которую сам же Дурян и написал, и оригинальную сценическую пластику — и картина, заставляющая зрителей смеяться до слез над собой и над своей жизнью, отчетливо предстанет перед вами.
Спектакль этот ставился во Франции, в Степанакерте и вот добрался до Еревана. Все дни представлений в Ереванском кукольном театре был полный аншлаг. Дело дошло до того, что первоначальное количество спектаклей было увеличено, и те, кто не увидел спектакль, сможет сделать это во второй половине октября. В общем, успех полный и заслуженный. Так что не пообщаться с режиссером-постановщиком и исполнителем главной роли и не представить его читателям было бы непростительной ошибкой.
НАРЕК ДУРЯН, сын маэстро Огана Дуряна, закончил Театральный институт в Ереване и уже начинал строить планы будущей жизни, но волею судьбы оказался за пределами Советского Союза, в Австрии. Помыкавшись там несколько лет, он перебрался в Париж, где живет до сих пор и занимается любимым делом — театром. Идея поставить названный спектакль у него возникла давно — насмотрелся всякого за свою жизнь, вот и решил поделиться своими мыслями со зрителем.
— Согласно неписаному закону, вы должны были стать музыкантом…
— Почему? У меня мама имела актерское образование, и хотя активно на сцене не работала — она была директором актерской студии, я все время приобщался к театральной жизни. Учился в школе Чехова, рядом со мной за партами сидели дети партийных бонз — и жизнь была прекрасна. Но в 1974 году мой отец не вернулся с зарубежных гастролей, и жизнь нашей семьи резко изменилась. Мы стали изгоями. Хотя, если честно, я не испытывал тех трудностей, которые испытали на себе дети деятелей искусства, выехавших на Запад из, например, Москвы. Все же Ереван — другой город, и мы — другие. Тот же сосед гэбэшник, который днем, проходя мимо меня, всячески демонстрировал свое презрение к сыну "изменника родины", вечером мог с ребенком послать мне что-нибудь вкусненькое или поддержать в трудную минуту.
Несмотря ни на что, я поступил в Театральный институт, хорошо учился, выезжал на конкурсы, получал всесоюзные награды и мне светила карьера на театральных подмостках страны. Но после очередного выступления на конкурсе в Ленинграде ко мне в гостиницу пришли люди из соответствующей организации и четко объяснили, что я должен отказаться от отца или на моей карьере будет поставлен крест. Пришлось обратиться за помощью к отцу, который в то время был главным дирижером Венской оперы. Благодаря его связям в верхних эшелонах власти Австрии, которые, очевидно, "попросили" руководство нашей страны выпустить меня, мне позвонили и сказали, что мой паспорт готов и в 3-дневный срок я должен покинуть страну. Так я оказался в Австрии. А через какое-то время отца пригласили в марсельскую оперу и я уехал с ним во Францию. Первое время, как ни странно, я зарабатывал на жизнь джазом, играя в ночном клубе — уроки отца не пропали даром… Кстати, он у меня очень демократичный человек и никогда не заставлял заниматься музыкой. Но я никогда особо и не избегал этих занятий, и мне это пригодилось в жизни. Ну а потом я переехал в Париж, где и живу до сих пор.
— Как началась ваша театральная карьера?
— В Париже, познакомившись с представителями многочисленной армянской диаспоры, я решил поставить для них спектакль на армянском. Для начала выбрал "Храбрый Назар". Я переработал антураж, подогнал под реалии нашего времени, оставив идею неизменной, написал музыку, и спектакль пошел. Это и было начало, а сегодня я руковожу профессиональной ассоциацией "Театр Богема", которая занимается постановкой спектаклей в Париже.
— Вернемся к вашей нынешней работе. В спектакле вы высмеиваете настроения и нравы, которые царят в нашем обществе и в Спюрке. Ереванцы нормально относятся к критике и сами любят поговорить на эту тему, а как реагируют на нелицеприятную правду со сцены французские армяне?
— Нормально. Хотя люди, конечно, разные. Все зависит от интеллекта. (Кстати, на спектакле рядом со мной сидели представители диаспоры, которые после каждой реплики актеров, высмеивающей поведение некоторых представителей западного армянства на исторической родине, вскрикивали: "Очень правильно!" — А.М.) Правда такова, что представители Спюрка, обвиняя местных армян в разных грехах, сами часто оказываются не на высоте. Говоря с высоких трибун у себя в стране красивые слова о помощи родине, приехав сюда, не вылезают из казино и стрип-баров или, основывая свой бизнес, называют это гуманитарной помощью. Нет ничего плохого в том, что человек начинает в Ереване новый бизнес, просто надо называть вещи своими именами…. Это бумеранг — как вы относитесь к людям, так и к вам будут относиться. Заметьте, отношение к представителям Спюрка сильно изменилось за последние лет 10-20 — раньше оно было гораздо теплее. Надо бы задуматься над этим фактом. Одним словом, реакция на спектакль положительная и там, и здесь.
— А кто ваши актеры там и здесь?
— Завен Абрамян и Ара Дртрикян — профессиональные актеры, вы их можете видеть на сцене ереванских театров, на телеэкранах, а молодежь — это растущая смена. Две девушки — Тома и Армине — из Степанакерта. Два года назад, когда я оказался в Карабахе, решил поставить спектакль и там. Набрал местных актеров и поставил. Вы не поверите — небольшой, плохо обустроенный зал в дни представлений забивался до отказа. Людям всегда и везде нужно искусство. После удачной работы я решил вывезти этот спектакль и еще один на военную тематику с этой же полусамодеятельной труппой во Францию. И представьте, мы поехали и отыграли несколько весьма удачных спектаклей в разных городах. Потом был еще один спектакль с ними же в Ереване, в Камерном театре. Ну и, наконец, получив предложение поставить это дело на профессиональные рельсы и усилив труппу профессиональными актерами, я начал работать в Ереване. В моей копилке сейчас около 10 классических постановок, но в моем варианте они опять-таки адаптированы к сегодняшней жизни, и я надеюсь когда-нибудь показать их и в Ереване.
— На Западе понимают наш юмор?
— Хороший юмор понятен всем. И парижане так же смеются над этим спектаклем, как и ереванцы. Юмор — понятие интернациональное. Только не надо путать юмор с пошлостью.