— Конгресс сформировал делегацию из пяти человек для переговоров с властью, между тем на исходе недели власть устами республиканцев объявила, что не намерена формировать делегацию для двусторонних переговоров с конгрессом. Как вы прокомментируете эту ситуацию?
— Все случилось так, как и должно было случиться. Тому есть несколько причин, одна из коих сводится к нечеткой позиции самого конгресса, ибо так до конца осталось невыясненным, с кем намеревался вести конгресс переговоры тет-а-тет: с исполнительной властью, с аппаратом правительства, администрацией президента или с правящей коалицией? Во всех случаях власть изначально объявила, что не намерена обсуждать повестку конгресса о внеочередных выборах. К тому же представители правящей коалиции открыто заявили, что вот уже три года ведут открытый диалог со всеми политическими силами и не намерены вести с конгрессом двусторонние переговоры по интересующему конгресс вопросу. Одним словом, нежелание коалиции формировать делегацию для переговоров — продолжение разговора глухого с немым, ибо конгресс не пожелал за прошедший период "услышать", что власть не согласна с его повесткой, а власть почти молча, точнее, с минимальными комментариями проигнорировала телодвижения конгресса по поводу двусторонних переговоров на уровне делегаций. Хронологически окончательный отказ власти сформировать делегацию для переговоров совпал с завершением визита Сержа Саргсяна в Рим, где состоялась его встреча с Дмитрием Медведевым, и истечением срока полномочий посла США Мари Йованович…
— Хотите сказать, что эта встреча в Риме и отъезд посла повлияли на исход "шахматной дуэли"?
— Хочу сказать, что хронологически этот исход совпал с окончанием визита в Рим и отъездом посла…
— Как будут развиваться события дальше?
— Тер-Петросян сам признавался, что конгресс не в состоянии добиться смены власти, стало быть, должен идти на переговоры, а что касается прогнозов по поводу ближайшего будущего, то конгрессу понадобится время, чтобы осознать: расхожая и многократно апробированная попытка (технология) сращивания с властью, началом которому послужили бы двусторонние переговоры, не сработала. Власть не пошла на сближение и попросту проигнорировала мессиджи конгресса…
— Может, не стоило так обрывать процесс, ведь ребята настроились на переговоры, ведь Тер-Петросян объявил, что не пойдет по пути революции…
— Конгресс декларирует необходимость и даже неизбежность внеочередных выборов, а любое внеочередное событие общегосударственного масштаба, тем более такое, как досрочные общегосударственные выборы, есть потрясение ничуть не меньшее, чем революция.
— Еще недавно представители конгресса наперебой утверждали, что внепарламентская оппозиция, то есть не самые влиятельные силы, к которым принадлежит и ваша партия, ревниво реагирует на то, что конгресс и правящая коалиция заполнили собой все активное политпространство, а прочим силам, дескать, угрожает перспектива остаться на том же "бордюре ", с которого вы сегодня наблюдаете и комментируете процесс, пытаясь из "ревности и зависти" обвинить Тер- Петросяна в попытке стать "клиентом власти"…
— Мы не находимся на бордюре или обочине процесса, мы не желаем участвовать в этом процессе. Причины ввиду их очевидности опускаю…
— Причины, разумеется, кроются в нежелании становиться "клиентом власти ". Хотите остаться третьей силой, о которой все говорят, но которую никто не видел?
— Между тем именно эта сила остановила процесс, связанный с ратификацией армяно-турецких протоколов, хотя сегодня есть опасения, что протоколы эти опять вернутся в активную повестку вследствие продвижения процесса урегулирования карабахской проблемы в нежелательном для армянской стороны направлении.
— Вы всерьез полагаете, что это третья сила остановила ратификацию армяно-турецких протоколов, тогда как принято думать, что причина заключалась в попытке турецкой стороны поставить ход процесса в зависимость от урегулирования карабахской проблемы, что не соответствовало первоначальной договоренности?
— В настоящее время в Армении идет процесс консолидации космополитических и глобализационных сил вокруг вектора, который называется Евросоюз, и вектора, который называется НАТО. Одновременно в Армении присутствует вектор национальной политики — внешней и внутренней. Силы второго вектора (и это типично для целого ряда стран) не обязательно действуют в формате единого альянса, но они преследуют национальный интерес, они-то и остановили армяно-турецкий процесс с опорой на народ и Спюрк. Противостоять процессу глобализации и космополитизма может линия национального государства. Кстати, не только в Армении, но и в других странах мира фактор третьей силы — это фактор национального государства… Международное сообщество и международная элита осознали, что армянское общество и Спюрк не готовы к уступкам в вопросе Карабаха. Азербайджанское общество тоже не готово к уступкам, стало быть, мессиджи мировой элиты президентам Саргсяну и Алиеву одинаковы и сводятся к необходимости смены общественных настроений. Если президенты готовы идти на компромисс, то они должны изменить общественный климат в своих странах, добиться доверия населения и убедить его в необходимости уступок. Добиться доверия власть может посредством таких мер, как борьба с коррупцией, повышение благосостояния народа и т.д.
— Сегодня многие говорят о том, что процесс сближения конгресса с властью был попыткой ослабить влияние России на Армению. Так ли это и как вы охарактеризуете высказывание Тер-Петросяна о том, что при посредничестве России получает ускорение процесс урегулирования карабахской проблемы?
— Сторонники Тер-Петросяна открыто заявляют о том, что Армения должна дистанцироваться в своих планах от России и идти на сближение с США и НАТО. Если между Азербайджаном и Арменией разгорится даже локальный конфликт, то для того, чтобы погасить его, потребуются миротворцы. Практика локальных конфликтов последних лет показала, что, за единичным исключением, все миротворцы были под эгидой НАТО. Если Россия допустит разгорание конфликта, то в итоге может получить натовские войска на границе с Ираном и поблизости от собственных границ.
— Проще оказать давление на Армению и принудить ее к чрезмерным уступкам?
— Это чревато потерей доверия целого народа. Россия оказалась в затруднительном положении, однако сказать, что она форсирует процесс, было бы не совсем точно, особенно со ссылкой на последнее заявление российского МИД по поводу того, что решение проблемы зависит от готовности сторон. Я бы сказал, что есть риторика форсирования процесса, в противном случае — война, а главная задача для России на сегодняшний день не допустить войны.
— Пойдет ли Тер-Петросян по пути подстрекательства недовольных к социальному бунту?
— Социальный бунт в Армении возможен только при наличии сопутствующих политических факторов, например, связанных с процессом урегулирования. В истории нашей страны социальных бунтов в чистом виде не было.
