Ученые делят историю западного мира на периоды, отражающие культурные, экономические и политические ценности данной эпохи. В их числе средневековье, эпоха Возрождения, эпоха Реформации и век Просвещения. Как же назовут первую половину XXI века? "Веком отступления", когда государства замкнулись в своих границах и, лелея воспоминания о былом процветании, пытались решить свои проблемы в изоляции друг от друга? Или "веком нетерпимости", когда вину за рост безработицы сваливали на иммигрантов и иностранцев? Или попросту – мрачно и без обиняков – "эпохой упадка"? А ведь эта эпоха может и должна бы стать – по меткому определению президента Барака Обамы – "веком ответственности". Но для этого понадобится изменить подходы и проводить политику сотрудничества – и в США, и во всем мире.
Как мог бы выглядеть "век ответственности"? Во-первых, это была бы эпоха ответственной глобализации, когда всеобщее благо и устойчивость важнее обогащения немногих. Это означает ориентацию на обеспечение такого экономического роста, который предусматривает создание новых возможностей для бедного населения, содействие техническому прогрессу, развитие микрофинансирования и кредитования малого бизнеса, заключение торговых соглашений, благоприятных для обеих сторон, и оказание помощи в размере, достаточном для достижения целей развития тысячелетия. Первыми шагами на этом пути должно стать завершение Дохийского раунда торговых переговоров и подтверждение обязательств предоставить помощь в обещанных объемах.
Во-вторых, это должна быть эпоха ответственного, рационального использования ресурсов окружающей среды в глобальном масштабе. Дорогу к этому могло бы проложить заключение в декабре в Копенгагене соглашения по проблемам изменения климата, которое позволило бы сократить выбросы углерода за счет применения новых технологий.
В-третьих, это была бы эпоха финансовой ответственности – как на личном, так и системном уровне. Для начала "группе двадцати" – наиболее экономически развитым странам мира – следовало бы достичь на ее Лондонском саммите соглашения о скоординированном проведении правительствами стимулирующей бюджетно-налоговой политики при соблюдении бюджетной дисциплины. Кроме того, "двадцатке" следует согласовать план действий, который позволил бы вновь оживить кредитные рынки, решить проблему просроченных кредитов, обеспечив, таким образом, рекапитализацию банков, и избежать протекционизма.
В-четвертых, это была бы эпоха ответственной многосторонности, когда государства и учреждения стремятся найти практические решения взаимосвязанных проблем. Примерами такого подхода могли бы стать шаги по достижению соглашений о поставках гуманитарной продовольственной помощи, ценах на энергоносители или о налоговых режимах, поощряющих инвестиции в развитие более экологически чистых энергоисточников и в энергосбережение.
В-пятых, это был бы век ответственных участников международной экономической системы – участие в ней подразумевало бы и ответственность, и выгоду. На смену прежним "группам", этим замкнутым клубам, пришла бы расширенная координационная группа, сформированная исходя из текущих экономических реалий. И такой группе надлежало бы не только совместно обсуждать проблемы, но и совместно действовать. Наш "век ответственности" должен наступить не только на Западе, а во всем мире.
От того, как мы будем реагировать на кризис в ближайшие несколько месяцев, будет зависеть и направление дальнейшего движения. В качестве первого шага развитым странам следует принять согласованное решение о направлении 0,7% средств, предназначаемых ими на реализацию пакетов стимулирующих мер, в фонд поддержки уязвимых слоев населения, предназначенный для содействия наиболее нуждающимся жителям развивающихся стран. Совместно с Организацией Объединенных Наций и региональными банками развития Всемирный банк мог бы взять на себя распределение этих средств. Мы могли бы задействовать уже имеющиеся механизмы для быстрой и гибкой доставки этих денег по назначению и подкрепить эти механизмы мониторингом и гарантиями надлежащего расходования предоставленных средств.
Финансовый кризис, последовавший за прошлогодним головокружительным ростом цен на продовольствие и топливо, поставил беднейшие страны и беднейшее население в еще более опасные условия. Удорожание кредитов и рецессия в мировой экономике сужают источники доходов государственного бюджета и сокращают возможности государств по достижению стоящих перед ними целей в области образования, здравоохранения и гендерного равенства. Замедляется поток денежных переводов от трудовых мигрантов. Заморожены зарубежные и внутренние инвестиции. Сокращаются объемы торговли. Растет социальная напряженность. По некоторым оценкам, снижение темпов экономического роста в развивающихся странах на 1% в год приводит к увеличению числа бедняков на 20 млн человек. Прошлогодние экономические потрясения уже привели к тому, что численность бедного населения выросла на 100 млн человек.
Бедные страны нуждаются в помощи по трем направлениям: им необходимы программы социальных гарантий, позволяющие смягчить воздействие экономического спада на бедные слои населения, инвестиции в инфраструктуру, дающие возможность заложить основу для повышения производительности и экономического роста с одновременным обеспечением граждан работой, и финансирование малых и средних предприятий, позволяющее им создавать рабочие места. Доноры могли бы проводить "индивидуализацию" своих взносов в фонд поддержки уязвимых слоев населения сообразно своим интересам. Этот подход хорошо зарекомендовал себя в последнее время, когда Германия и Япония оказали поддержку инициативе Всемирного банка по рекапитализации банков в бедных странах и решению предоставить промежуточное финансирование жизнеспособным проектам в области инфраструктуры, лишившимся в последнее время доступа к фондированию.
Этот план реален. ООН ставит своей целью вывести объем предоставляемой страной помощи на уровень 0,7% ее ВВП. Выделение каждой развитой страной 0,7% средств, предназначаемых ею на реализацию пакета стимулирующих мер, — это лишь малая толика от тех сотен миллиардов, которые направляются на спасение банков, но эти средства могли бы реально изменить к лучшему положение сотен миллионов людей, ставших жертвами кризиса, к возникновению которого они не имели никакого отношения. И, что самое важное, это послужит сигналом того, что мировое сообщество начинает играть по отношению к кризису не пассивную, а активную роль. Действия в международном масштабе или решение своих проблем за счет соседей? "Век ответственности" или "век отступления"? Выбор очевиден.