В свое время, еще когда президентом Грузии был Эдуард Шеварднадзе, роль лидера в борьбе против масштабной коррупции на Южном Кавказе взяла на себя Грузия. Тогда президент подписал указ об усилении борьбы с коррупцией, что зажгло зеленый свет перед двумя Мишико – министром юстиции Саакашвили и министром по налоговым поступлениям Мачавариани. Автор этих строк в те дни был в Тбилиси – и вот что запомнилось…
МИХАИЛ СААКАШВИЛИ В БОРЬБЕ С КОРРУПЦИЕЙ БОЛЬШЕ ОРИЕНТИРОВАЛСЯ НА ШУМНЫЕ ПИАР-АКЦИИ – порой донельзя экзотические. Это он однажды в «черных воронках» доставил «на экскурсию» в Ортачальскую тюрьму 23-х судей, где одна из них в процессе знакомства с жизнью и бытом тех, кого служители Фемиды сами отправляли за решетку, от переполнивших ее впечатлений грохнулась в обморок. Саакашвили же на последовавшем после этого фуршете в Минюсте объяснял это шоу тем, что судьи должны побывать в шкуре тех, кого они сажают.
В действиях и словах М. Саакашвили люди с самого начала усматривали больше популизма, чем реальной готовности сражаться с вполне конкретными коррупционерами. Где еще можно было себе представить, чтобы министр юстиции без суда и следствия, в прямое нарушение презумпции невиновности обвинял всех и вся во взяточничестве? (Тогда еще Пашиняна, который пошел по тому же пути, не было и «в проекте»). Вместо того, чтобы ему же как министру юстиции позаботиться, чтобы сперва на проворовавшегося чиновника завели дело, провели расследование и, доказав вину, упрятали его подальше от людских глаз. Саакашвили же больше предпочитал бросаться голословными обвинениями, раздражавшими далеких от «высокой политики» людей.
Более выверенная тактика была у М. Мачавариани, который вначале провел серьезную налоговую реформу, а затем создал при своем министерстве так называемый «Чрезвычайный легион» в составе 370 человек – с задачей контролировать ввоз-вывоз грузов. Что и стало началом конца «легендарного» грузинского ГАИ.
Происходящее сегодня в Армении больше смахивает на сценарий Саакашвили. Можно на каждом углу денно и нощно кричать о борьбе с коррупцией, но если не создать систему, не устранить основные причины, ее порождающие, толку будет мало. Имитацию борьбы с коррупцией недавно по сути признал и сам Пашинян – иначе глава Минюста Григор Минасян не обещал бы зримые результаты только в наступившем году. После 5,5 лет нахождения «гэдэшников» у власти…
Судя по всему, с «подозреваемыми» больше договариваются, чем карают. Фиксируются какие-то «полюбовные сделки», дарения в пользу правительства, в результате чего проворовавшиеся освобождаются от всякой ответственности, что совершенно недопустимо, поскольку служат уроком для других: если схватят за руку, подарю государству часть незаконно нажитого и спокойно пойду к Опере пить кофе. Заметьте, это не я сказал – Пашинян.
НЕ ИССЯКАЕТ И КОЛИЧЕСТВО НОВЫХ НАЗНАЧЕНЦЕВ ИЗ ЧИНОВНИЧЕСТВА И ПОЛИТИЧЕСКОЙ «ЭЛИТЫ», активно занимающихся «самообеспечением» на государственных постах. Отсюда и неэффективные решения власти, разбазаривание средств налогоплательщиков, нарастающее количество госзакупок от одного лица и т.д. При этом сплошь и рядом попирается один из основных принципов разумной рыночной экономики: не следует покупать «Мерседес», если можно обойтись «Шкодой». А в законах и других нормативных актах по-прежнему оставлены щели, опасно связывающие чиновника с теми или иными активами.
Опять же усиливаются серьезные подозрения относительно расцветающего государственного рэкета. Последнее даже не метафора: обычный рэкет – это насильственное встраивание криминала в бизнес, государственный – то же самое о правительстве. Речь о том, как правительство в результате весьма темных историй влезло в долю самых лакомых кусков частной собственности, когда владельцы Зангезурского медно-молибденового комбината и «Лидиан Армения» (эксплуатант Амулсарского золоторудника) с какой-то радости «добровольно» одарили правительство крупными пакетами своих акций. Не коррупцией ли тут попахивает? Попутно государство вновь становится крупным экономическим игроком, а чиновники получают возможность разруливать имеющиеся ресурсы. Кстати, по-латыни «коррупция» — это «порча».
На долговременный и полномасштабный, а не на сомнительный фрагментарный успех можно рассчитывать лишь путем кропотливой работы, в том числе по устранению лазеек в законодательстве и иных порождающих «порчу» причин. Правда, способ этот удивительно неэффектен (зато эффективен) и даже скучен – куда красивее время от времени сбрасывать толпе с крыльца очередного проворовавшегося замминистра. Но именно в подобном шоу-подходе кроется главная неудача властей в борьбе против коррупции. Мало решить начать против этого зла «крестовый поход», заявляя о своей непреклонной решимости и твердости. Еще нужно суметь это сделать и успеть это сделать…
МИХАИЛ СААКАШВИЛИ В БОРЬБЕ С КОРРУПЦИЕЙ БОЛЬШЕ ОРИЕНТИРОВАЛСЯ НА ШУМНЫЕ ПИАР-АКЦИИ – порой донельзя экзотические. Это он однажды в «черных воронках» доставил «на экскурсию» в Ортачальскую тюрьму 23-х судей, где одна из них в процессе знакомства с жизнью и бытом тех, кого служители Фемиды сами отправляли за решетку, от переполнивших ее впечатлений грохнулась в обморок. Саакашвили же на последовавшем после этого фуршете в Минюсте объяснял это шоу тем, что судьи должны побывать в шкуре тех, кого они сажают.
В действиях и словах М. Саакашвили люди с самого начала усматривали больше популизма, чем реальной готовности сражаться с вполне конкретными коррупционерами. Где еще можно было себе представить, чтобы министр юстиции без суда и следствия, в прямое нарушение презумпции невиновности обвинял всех и вся во взяточничестве? (Тогда еще Пашиняна, который пошел по тому же пути, не было и «в проекте»). Вместо того, чтобы ему же как министру юстиции позаботиться, чтобы сперва на проворовавшегося чиновника завели дело, провели расследование и, доказав вину, упрятали его подальше от людских глаз. Саакашвили же больше предпочитал бросаться голословными обвинениями, раздражавшими далеких от «высокой политики» людей.
Более выверенная тактика была у М. Мачавариани, который вначале провел серьезную налоговую реформу, а затем создал при своем министерстве так называемый «Чрезвычайный легион» в составе 370 человек – с задачей контролировать ввоз-вывоз грузов. Что и стало началом конца «легендарного» грузинского ГАИ.
Происходящее сегодня в Армении больше смахивает на сценарий Саакашвили. Можно на каждом углу денно и нощно кричать о борьбе с коррупцией, но если не создать систему, не устранить основные причины, ее порождающие, толку будет мало. Имитацию борьбы с коррупцией недавно по сути признал и сам Пашинян – иначе глава Минюста Григор Минасян не обещал бы зримые результаты только в наступившем году. После 5,5 лет нахождения «гэдэшников» у власти…
Судя по всему, с «подозреваемыми» больше договариваются, чем карают. Фиксируются какие-то «полюбовные сделки», дарения в пользу правительства, в результате чего проворовавшиеся освобождаются от всякой ответственности, что совершенно недопустимо, поскольку служат уроком для других: если схватят за руку, подарю государству часть незаконно нажитого и спокойно пойду к Опере пить кофе. Заметьте, это не я сказал – Пашинян.
НЕ ИССЯКАЕТ И КОЛИЧЕСТВО НОВЫХ НАЗНАЧЕНЦЕВ ИЗ ЧИНОВНИЧЕСТВА И ПОЛИТИЧЕСКОЙ «ЭЛИТЫ», активно занимающихся «самообеспечением» на государственных постах. Отсюда и неэффективные решения власти, разбазаривание средств налогоплательщиков, нарастающее количество госзакупок от одного лица и т.д. При этом сплошь и рядом попирается один из основных принципов разумной рыночной экономики: не следует покупать «Мерседес», если можно обойтись «Шкодой». А в законах и других нормативных актах по-прежнему оставлены щели, опасно связывающие чиновника с теми или иными активами.
Опять же усиливаются серьезные подозрения относительно расцветающего государственного рэкета. Последнее даже не метафора: обычный рэкет – это насильственное встраивание криминала в бизнес, государственный – то же самое о правительстве. Речь о том, как правительство в результате весьма темных историй влезло в долю самых лакомых кусков частной собственности, когда владельцы Зангезурского медно-молибденового комбината и «Лидиан Армения» (эксплуатант Амулсарского золоторудника) с какой-то радости «добровольно» одарили правительство крупными пакетами своих акций. Не коррупцией ли тут попахивает? Попутно государство вновь становится крупным экономическим игроком, а чиновники получают возможность разруливать имеющиеся ресурсы. Кстати, по-латыни «коррупция» — это «порча».
На долговременный и полномасштабный, а не на сомнительный фрагментарный успех можно рассчитывать лишь путем кропотливой работы, в том числе по устранению лазеек в законодательстве и иных порождающих «порчу» причин. Правда, способ этот удивительно неэффектен (зато эффективен) и даже скучен – куда красивее время от времени сбрасывать толпе с крыльца очередного проворовавшегося замминистра. Но именно в подобном шоу-подходе кроется главная неудача властей в борьбе против коррупции. Мало решить начать против этого зла «крестовый поход», заявляя о своей непреклонной решимости и твердости. Еще нужно суметь это сделать и успеть это сделать…
