КИТАЙ ЯВЛЯЕТСЯ НА СЕГОДНЯШНИЙ ДЕНЬ ОДНОЙ ИЗ ДВУХ КРУПНЕЙШИХ экономик мира и страной, претендующей на то, чтобы в будущем стать полноценной сверхдержавой. Недаром в прошлом году в докладе о новой американской Стратегии в области национальной безопасности Китай обозначен как стратегический конкурент, стремящийся подорвать безопасность и процветание США.
Торговая война между этими странами, инициированная президентом США Дональдом Трампом, уже коснулась сотен миллиардов долларов взаимного товарооборота. Он же призвал американские компании выводить свои производства из Китая обратно в США. Одним словом, Вашингтон делает все, чтобы не допустить продолжения роста китайской экономики и влияния этой страны в мире.
Но Пекин не намерен играть роль статиста в нынешних американо-китайских отношениях и пытается формировать стратегию ответной контригры. Китай также ввел пошлины на ряд американских товаров, однако они коснулись значительно меньших объемов, так как в торговом обороте между странами есть серьезный сдвиг в пользу китайского импорта (523 млрд долл. против 187,5 по состоянию на 2017 год).
Вместе с тем Китайская Народная Республика (КНР), опасаясь потенциальной морской блокады, так как, несмотря на всю свою экономическую мощь, она пока не в состоянии конкурировать с США с военной точки зрения, стала придавать более важную роль своей инициативе «Один пояс, один путь». Особенно ее сухопутной составляющей.
Напомним, что еще в 2013 году председатель КНР Си Цзиньпин впервые публично выдвинул эту инициативу, которая состоит из объединенных проектов: «Экономического пояса Шелкового пути» и «Морского Шелкового пути XXI века». Как видно из названий, именно первый проект является сухопутной составляющей всего мегапроекта и рассматривает создание трех трансъевразийских экономических коридоров: северного (Китай — Центральная Азия — Россия — Европа), центрального (Китай — Центральная и Передняя Азия — Персидский залив и Средиземное море) и южного (Китай — Юго-Восточная Азия — Южная Азия — Индийский океан).
«Я БЫ НА ДАННЫЙ МОМЕНТ ОЦЕНИЛ КИТАЙ НЕ КАК УЖЕ СОСТОЯВШУЮСЯ, но как растущую сверхдержаву, — говорит директор Фонда «Совет политических и стратегических исследований «Китай — Евразия» Мгер Саакян. — И с помощью инициативы «Один пояс, один путь» КНР пытается проектировать мировую экономику и политику». По словам армянского эксперта, политику Китая в XXI веке можно поделить на две большие части: защитную и более предприимчивую. Первая сложилась до Си Цзиньпина, когда китайцы больше пытались не входить в противоборство с теми же США и другими центрами силы, а работать, так сказать, «вторым номером».
Но при Си Цзиньпине они начали реализацию инициативы «Один пояс, один путь», в контексте которой проектируют азиатскую экономику и определенно показывает признаки «сверхдержавности». Китай уже имеет зарубежные военные базы — например, в Джибути строит искусственные острова в Южно-Китайском море, где также будут расположены военные базы, чтобы при необходимости оказать воздействие на военно-морские силы США.
«Тем не менее, прекрасно сознавая, что военно-морские силы Китая значительно уступают американским, КНР сейчас активно пытается проектировать и создавать альтернативные сухопутные пути, — говорит М. Саакян. — Это огромная работа, учитывая тот факт, что в течение многих десятилетий основной поток китайских товаров шел и продолжает идти в различные страны именно морским путем».
О важности для Китая рынка Западной Европы на конференции говорил Анатолий Цвык из Российского университета дружбы народов (РУДН). «Чтобы понять, насколько важна в торговом отношении для Китая Европа и, в частности, страны ЕС, достаточно представить цифры взаимного товарооборота — 573 млрд долларов, — говорит А. Цвык. — Из них 186 млрд долларов приходится только на Германию. В то время как с Россией, которая является стратегическим партнером КНР по ряду направлений, взаимный оборот достигает лишь 84 млрд долларов».
Помимо торговли китайцы активны и в сфере прямых инвестиций в странах Западной Европы. Только в 2016 году их было осуществлено на сумму в 35 млрд долларов. А совокупные прямые инвестиции только в Великобритании достигли цифры в 40 млрд долларов.
Одним словом, Китай активно внедряется в экономику высокоразвитых европейских стран, так как заинтересован в их технологиях. Ранее китайских инвестиций в страны Восточной Европы почти не было, но с реализацией инициативы «Один пояс, один путь», деньги Поднебесной пошли и туда.
АКТИВНО ИДЕТ СОТРУДНИЧЕСТВО КИТАЯ И С СОСЕДНЕЙ С НАМИ ГРУЗИЕЙ. «Торговый оборот между этими странами достиг цифры в 900 млн долларов, — рассказывает еще один докладчик конференции, Константин Тасиц (Российский институт стратегических исследований). — А цифра китайских капинвестиций — 600 млн долларов».
Правда, как отмечает К. Тасиц, и с этой страной заметен торговый дисбаланс почти в 3 раза в сторону китайского импорта. В то же время интересна структура грузинского импорта, в частности, наращивающиеся поставки в Китай грузинских вин, ежегодные объемы которых уже достигли 22 млн долларов. У этой статьи, как считает эксперт, есть хорошие перспективы.
А инвестиции КНР идут в основном в инфраструктуру Грузии. Китайцы уже вложились в авиабизнес, причем есть намерение превратить Тбилисский аэропорт в региональный авиахаб. Представляют интерес для них и грузинские порты, в особенности Анаклии глубиной 20 метров. Это означает, что он сможет принимать корабли грузоподъемностью 50-100 тысяч тонн. Ну и, конечно, китайцы имеют в виду возможности недавно введенной в строй железной дороги Баку — Тбилиси — Карс. Предусматривается, что в течение ближайших 20 лет объемы перевозок по ней достигнут 17 млн тонн грузов и 3 млн пассажиров в год. Отметим, что две из четырех свободных индустриальных зон Грузии принадлежат китайскому бизнесу.
Таким образом, по мнению Тасица, Китай внимательно изучает возможности подключения Грузии к инициативе «Один пояс, один путь». С этим согласен и А. Цвык, отметивший, что из южнокавказских стран именно Грузия в связке с Азербайджаном как транспортно-логистический коридор представляет наибольший интерес для Китая.
ОДНАКО, ПО-МНЕНИЮ М. СААКЯНА, И АРМЕНИЯ МОЖЕТ БЫТЬ ПРИВЛЕЧЕНА в инициативу «Один пояс, один путь».»Я надеюсь, что в нынешней ситуации, когда меняются армянская дипломатия и внешняя политика, в ряде сфер, где мы сильны, можно достичь успехов», — считает эксперт. К таким областям он относит финасово-банковскую систему и предлагает обеспечить конвертацию драма с юанем, что даст возможность торговать с Китаем не теряя на обмене на доллары. В этой же сфере можно по примеру иранского «Меллат-банка» и российского ВТБ привлечь в Армению и китайский банковский капитал.
Кроме того, в Китае по причине сильного загрязнения окружающей среды очень заинтересованы в получении качественной сельскохозяйственной продукции. В связи с этим есть хорошие шансы по привлечению китайского финансирования в сельское хозяйство Армении.
Что касается инфраструктурных проектов, то здесь М. Саакян большие надежды связывает с деятельностью Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ), в котором ведущую роль играет именно Китай. «Если Армения станет региональным членом этого банка, то появится возможность, во-первых, получить средства на автодорогу Север — Юг, а во-вторых, начать строительство железной дороги на Иран».
По мнению китаеведа, Армения должна быть активной в этом вопросе, тем более что в стратегии АБИИ сказано о готовности финансировать не только государственные некоммерческие организации, но и все те организации, в том числе международные, которые будут работать в странах — членах банка. «То есть можно попытаться получить финансирование под ту же железную дорогу даже с помощью международной организации с тем, чтобы Армения не была под гнетом этого кредита, — предлагает Мгер Саакян. — Но, конечно, при условии соблюдения интересов всех сторон».
