Смотреть хронику выступлений Ереванского камерного театра в лос-анджелесском зале Stars в рамках международного театрального фестиваля World Theatres приятно. Члены жюри и просто зрители со своими emotional coloured и admirable, наши соотечественники, заявляющие, что такого профессионализма и качества, которые заставляют их гордиться своими перед чужими, приходится видеть далеко не часто. А главное – большой зал, полный до отказа нарядной публики, буквально заходящейся от восторга. Но, хотя прекрасно прошедшие показы в Штатах сулят Камерному театру серьезные перспективы, его руководителя Ара ЕРНДЖАКЯНА на данном историческом этапе, кажется, влекут иные творческие горизонты.
— Ара Арутюнович, Америка в табели о рангах театральных стран вроде не числится. Как Камерный театр угораздило попасть туда, да не на гастроли для соотечественников, а на театральный фестиваль?
— Приглашение пришло от организации АSS Art Corporation. Несколько лет назад здесь был американский критик с итальянской фамилией Фачетти, которому наши спектакли почему-то очень понравились, ну он нас и "сосватал". Это достаточно нетрадиционный для нас формат фестиваля World Teatres, и они каждый год приглашают по 10-12 театров, но не так – в течение двух недель каждый играет по спектаклю. Допустим, весь октябрь был предоставлен нам.
— Та же бродвеевская система…
— Да, в принципе. Причем они попросили представить театр всесторонне. Мы вывезли "Кабаре" — формат шоу, "Какая разница с кем" — хрестоматийный драматический спектакль и "К оружию" — постановка в классической традиции нашего театра. Ну и жюри-то в ложе сидит – режиссеры и продюсеры из разных городов Америки, но спектакль играется, скорее, как гастрольный, а не фестивальный, полная коммерциализация. В конце января они объявят итоги, определятся три театра, с которыми они будут осуществлять определенные проекты.
— То есть не хрустальный горшок с сертификатом дадут в руки, а продолжат сотрудничество?!
— Вот это самое главное. Не горшок, не бумажка, а серьезные контракты на дальнейшую работу. Судя по тому, что они уже сейчас звонят и спрашивают, какие у нас планы на май, какие — на сентябрь, театр прошел не так чтобы незаметно.
— А на каком языке вы играли? Все-таки тот же "К оружию" — спектакль, требующий знания наших реалий и непереводимого постсоветского юмора.
— Играли на армянском. Причем была возможность, скажем, "Кабаре" играть на английском. Они отказались: нам надо слышать ваши живые голоса, никаких титров и наушников. Зрителю раздавали либретто, по которому они должны были составить мнение. По тому, как принимали "К оружию" — спектакль, который можно при желании назвать в какой-то мере антиамериканским, по-моему, до них кое-что дошло. Честно кричали "браво!", в чем ты могла убедиться из записей. Мы сыграли три спектакля, а "Кабаре" "по многочисленным заявкам радиослушателей" — еще раз дополнительно. Могли бы сыграть больше. Но там проблема с залами – их надо арендовать заранее, и это серьезные деньги. Мы, кстати, играли в Stars – прекрасный зал на семьсот мест.
— А такой американский простор зала "камерных" актеров не напрягал?
— Нет, это не впервой. Мы играли и в четырехтысячниках. Это иной кайф – зал электризуется, "у-у-у!", сплошной экстаз. Наши сто пятьдесят мест – это камерный восторг плюс ощущение "своих", соратников, сорадователей. А здесь такое стихийное чувство, объединяющее всех.
— Насколько мне было известно, в рамках этой поездки вы должны были показывать там свой новый фильм "Юбилейный посетитель"?
— Велись такие переговоры, они уже афиши просили сделать. Но тут наша вина, не уложились с какими-то техническими вопросами, с переводом. Хотя недавно из Москвы приехал Армен Ватьян, который показывал "Посетителя" нескольким продюсерам на предмет продажи и который теперь уговаривает меня переехать в Москву – мол, заказы на меня посыпятся. К чему я это говорю: мне всегда казалось, что фильм с субтитрами – пропащий, но вот в Москве смотрели с субтитрами, и вроде все хорошо. Картиной заинтересовался Павел Лунгин, у которого есть дистрибьюторская компания. Если фильм купят, тогда, конечно, будем делать уже дубляж.
— А когда наш зритель-то его увидит? Слухи о премьере периодически возникают и исчезают.
— Оттягивание премьеры – это исключительно моя вина, я там все время что-то доделываю. В результате в СМИ даже успела пройти информация о конфликте с руководством ереванского кинотеатра "Москва", которая не имеет под собой никакой почвы. Наоборот, у нас полное взаимопонимание, и в первых числах марта я эту премьеру официально обещаю.
— Ара Арутюнович, а что вас после двадцатилетнего перерыва опять потянуло снимать кино? Потому что кино "нетленно" или просто захотелось разнообразия?
— Ну насчет нетленности – это очень относительно. Вот спектакль сделал, он через некоторое время перестает мне нравиться, и я его меняю. В кино, к сожалению, этой радости позволить себе не можешь. С другой стороны, театр – это моментально, а кино остается. В любом случае, после того как двадцать лет назад я сделал картину "Срок семь дней", решил для себя, что никогда больше в это дело не полезу. Там все зависит не от тебя. Ты можешь быть бездарным, а тебе оператор снимет шикарные планы, и наоборот. Там водитель может сказать, что у него кончилась смена, и все остановится. Для меня это дикость, привык работать в других условиях. А этот фильм для меня был очередным экспериментом, подумалось – а может, я был не прав насчет кино? И мы собрали небольшую группу – к счастью, замечательную группу друзей и единомышленников, начиная с оператора Сурика Тер-Тадевосяна, наших ребят по свету, звуку, атмосфера была замечательная. Актеры — наша Луиза Нерсисян и грузинский актер Давид Кацарава. Кстати, московской критике он безумно понравился. В общем, я так увлекся, что быстро набросал еще два сценария. Правда, не очень представляю, как буду их реализовывать. "Юбилейный посетитель" — камерный фильм, снят практически за бесценок, "по дружбе".
— А актер из Грузии тоже попал в картину "по дружбе"?
— Предыстория такова. Мне говорили, что в Тбилиси можно дешевле и качественнее сделать фильм, цены на технику гораздо ниже. Я поехал в Тбилиси, встретился, передал сценарий. Через какое-то время они пригласили меня снова и предложили делать картину на их базе. Честно говоря, первым импульсом было на все плюнуть и согласиться. Условия просто шикарные: с завистью смотрел на их возможности, обилие техники, приемлемые цены, они всерьез, американизированно, идут по этому пути. А потом подумал: с чего это мой фильм будет грузинский?.. За это время успел посмотреть актеров. А когда начал проводить кастинг здесь, поймал себя на том, что образ Давида Кацаравы мне мешает. Пусть никто не обижается, но нет у нас актеров сорока лет с имиджем мачо, но интеллектуального. Я не жалею о своем выборе. Он как человек оказался прекрасным, и камера его любит, как мало кого. Хотя как-то я ему признался, что в театр бы его не взял.
— Положа руку на сердце, скажите, не связан ли перенос премьеры с осени на весну с выходом "Ала-Бала-Ницы", против рекламы которой точно "нет приема"?
— Не знаю. Я очень уважительно отношусь к ребятам, к тому, что они делают, – на дворе XXI век. Но я тайно надеюсь, что фильмы такого типа, как "Юбилейный посетитель", тоже должны быть востребованы. По крайней мере об этом свидетельствуют какие-то показы на публику. Это такая классическая трогательная мелодрама. Не боюсь этого слова, потому что, мне кажется, настало время вспомнить о чувствах.
— А для Ара Ернджакяна настало время вспомнить о кино…
— Кажется, да. Я пожалел, что долгое время не снимал. Но не открою секрета: кино – это деньги.
— С тем, что театр – не деньги, ты тоже уже смирился?
— В театре можно как-то обойтись, все свои. Прошлой ночью я опять сидел над очередным сценарием, пытался что-то урезать…
— А что, сценарий, требующий "титанических" затрат?
— Как это ни парадоксально в моем случае, хочу сделать фильм к столетию Геноцида. Я не вижу янычар с ятаганами и народ, бредущий по Дер-Зору, это, скорее, притча, но тоже требующая какой-то масштабности. Ни в одном своем сценарии я никогда не был так уверен, что он получился. Но мне объяснили, что к 100-летию Геноцида будет сделан только один фильм, ведутся переговоры с Paramount Pictures, будет снимать Спилберг, играть Мел Гибсон, и дали мне понять: отойди, мальчик. Не знаю, может, дальше что-то возникнет. А другой сценарий – грустная комедия. История троих друзей, которые работали вагоновожатыми, и вот депо закрыли, трамваев не стало, и они пытаются найти выход. Фантасмагория, нелепейшие ситуации – и тоска по нашему трамваю. В финале этот трамвай должен обязательно поехать. Я сейчас жду звонка – Лунгин, которому понравился "Юбилейный посетитель", должен вернуться из Парижа. Если его компания купит фильм, тогда можно ни о чем не думать: появятся деньги на следующую картину.
