Турция не собирается
интегрировать свою систему ПВО/ПРО дальнего действия с системой НАТО, заявил 19
февраля министр обороны страны Исмет Йилмаз, отвечая на парламентский запрос относительно
хода тендера на поставки стране зенитно-ракетных систем дальнего радиуса действия.
Министр сообщил, что Китай сделал лучшее предложение на тендере, рассмотрение
заявок завершено и новых официальных заявок не поступило. По словам Йилмаза,
новая система будет интегрирована с национальной системой обороны Турции и
станет использоваться без интеграции с НАТО. Данное решение Анкары вызвало
многочисленные комментарии об отходе Турции от Запада на фоне украинского
кризиса и сближении с Россией в рамках сотрудничества вокруг проекта
трубопровода «Турецкий поток».
ОДНАКО В ТОТ ЖЕ
ДЕНЬ – 19 ФЕВРАЛЯ ЧИНОВНИК ТУРЕЦКОГО ВЕДОМСТВА, курирующего оборонную сферу,
сообщил агентству Reuters, что Турция пока не приняла окончательного решения и
переговоры о контракте с Пекином продолжаются. Эти противоречивые сигналы
Анкары отражают ее стремление использовать итоги тендера в качестве рычага
давления в торге с Западом.
Турция уже не впервые заявляет о завершении тендера,
впоследствии меняя свою позицию. Ранее, в сентябре 2013 г., Анкара уже заявляла
о победе в тендере в рамках программы T-LORAMIDS китайской China Precision
Machinery Importand Export Corp (CPMIEC), предложившей комплекс HQ-9 за $3,4
млрд. Китайская заявка на тендере тогда обошла американский консорциум в составе
компаний Raytheon и Lockheed Martinс системой Patriot предложенную европейским консорциумом Eurosam
систему SAMP/T и представленную ОАО «Рособоронэкспорт» ЗРСС-300ВМ
«Антей-2500». Сообщалось, что решающим фактором при выборе китайского
производителя стала более низкая цена, выгодные условия передачи технологий, а
также объем офсетных контрактов, предложенных китайской стороной.
Однако в 2014 г. под давлением США и НАТО Турция изменила
свою позицию, объявив о продлении конкурса. Одним из факторов давления стала
сложность интеграции китайской зенитно-ракетной системы в единую систему ПВО
НАТО и ставшая реальной перспектива отключения Турции от комплекса
радиолокационных станций альянса в случае формирования независимой от альянса
системы ПВО. В рамках продленного тендера, по некоторым данным, в качестве
фаворита рассматривалось предложение европейского консорциума Eurosam в составе
франко-итальянской компании MBDA и французского производителя Thales. Уже тогда
стала очевидна привязка хода тендера к текущим разногласиям между Анкарой и
Западом.
Так, решение о победе китайской компании было принято на
фоне охлаждения отношений между Турцией и США и ЕС после подавления протестов
относительно парка Гези летом 2013 г. Действия турецких силовиков вызвали тогда
жесткую реакцию Запада. Еще одним фактором стали разногласия вокруг ситуации в
Сирии, где Анкара всячески стремилась добиться непосредственного военного
вмешательства США против режима Асада. Примечательно, что о выходе европейского
консорциума на лидирующие позиции в тендере стало известно на фоне сближения
позиций Анкары и Парижа по сирийскому кризису — Франция также выступала за
военное вмешательство и установление бесполетной зоны в Сирии.
АНАЛОГИЧНАЯ
СИТУАЦИЯ СКЛАДЫВАЕТСЯ И В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ, ПРИ ЭТОМ наиболее уязвимой для турецкого шантажа оказывается именно
Франция на фоне серии серьезных неудач оборонно-промышленного комплекса страны
на мировом рынке оружия. Так, продолжает оставаться в подвешенном состоянии из-за украинского кризиса крупнейший контракт
на поставку России двух вертолетоносцев типа «Мистраль» стоимостью
€1,12 млрд. В случае отказа от их поставок Парижу придется вернуть Москве уже выплаченные €890 млн, а также заплатить
крупную неустойку за невыполнение контракта. При этом задержка поставки только
одного из кораблей обходится Франции, по данным местных СМИ, ежемесячно в €2,5
млн.
Сложная ситуация для французских компаний складывается и
вокруг крупнейшего тендера стоимостью $10 млрд на поставку 126 истребителей
Индии. По данным индийских СМИ, министерство обороны Индии намерено отказаться
от приобретения 126 многоцелевых истребителей Rafale производства французской
компании Dassault Aviation, в том числе из-за высокой стоимости самолетов.
По сравнению с ситуацией 2013 г. в настоящее время
несколько изменилась повестка политических разногласий между Турцией и Западом,
из-за которых Анкара вновь прибегает к шантажу в контексте противоракетного
тендера. По-прежнему сохраняются разногласия вокруг борьбы с исламистской
угрозой на Ближнем Востоке и кризиса в Сирии. Анкара неохотно идет на активное
взаимодействие с США и их партнерами по борьбе с группировкой «Исламское
государство» (ИГ), продолжая попытки переориентировать западную военную
операцию против ИГ в Сирии на режим Асада, добиваясь установления бесполетной
зоны на севере Сирии, что пока не находит положительного отклика у Вашингтона.
Примечательно, что на этом фоне Анкара 22 февраля осуществила кратковременное
вторжение в Сирию с целью эвакуировать саркофаг из мавзолея Сулеймана Шаха, а
также 39 турецких военнослужащих, охранявших мавзолей. В операции приняли
участие около 600 военнослужащих, а также 39 танков, 57 бронированных машин,
разведывательные самолеты и беспилотники. Власти Сирии осудили военную операцию
Турции, назвав ее грубым вторжением.
ЕЩЕ ОДНИМ КЛЮЧЕВЫМ
РАЗДРАЖИТЕЛЕМ В ОТНОШЕНИЯХ ТУРЦИИ С ЗАПАДОМ в настоящее время являются мероприятия к
100-летней годовщине Геноцида армян в Османской империи. Анкара пытается
использовать весь свой арсенал давления для того, чтобы избежать неблагоприятного
для себя развития ситуации по данному вопросу. В этих условиях проблема итогов
тендера на поставку систем ПРО неизбежно должна была быть задействована в
данном контексте. Не случайно заявлению министра обороны Турции о
приоритетности китайского предложения предшествовала публикация 17 февраля
турецкой Hьrriyet, согласно которой Анкара будет принимать решение по тендеру
после 24 апреля, когда пройдут основные мероприятия, посвященные 100-летней
годовщине Геноцида армян. Согласно источникам издания, решение по контракту
находится в зависимости от реакции США и европейских стран на эти мероприятия.
Источник подчеркнул, что «важный вклад сюда внесет то, как эти страны
будут реагировать на столетие событий». По словам источника, ожидается жесткая конкуренция между французскими и
американскими компаниями во второй половине 2015 г., и при этом источник
подчеркнул, что оба консорциума знают, что позиция их правительств по вопросу
100-летней годовщины «будет иметь решающее значение для успеха или неудачи».
ОДНАКО В ТОТ ЖЕ
ДЕНЬ – 19 ФЕВРАЛЯ ЧИНОВНИК ТУРЕЦКОГО ВЕДОМСТВА, курирующего оборонную сферу,
сообщил агентству Reuters, что Турция пока не приняла окончательного решения и
переговоры о контракте с Пекином продолжаются. Эти противоречивые сигналы
Анкары отражают ее стремление использовать итоги тендера в качестве рычага
давления в торге с Западом.
Турция уже не впервые заявляет о завершении тендера,
впоследствии меняя свою позицию. Ранее, в сентябре 2013 г., Анкара уже заявляла
о победе в тендере в рамках программы T-LORAMIDS китайской China Precision
Machinery Importand Export Corp (CPMIEC), предложившей комплекс HQ-9 за $3,4
млрд. Китайская заявка на тендере тогда обошла американский консорциум в составе
компаний Raytheon и Lockheed Martinс системой Patriot предложенную европейским консорциумом Eurosam
систему SAMP/T и представленную ОАО «Рособоронэкспорт» ЗРСС-300ВМ
«Антей-2500». Сообщалось, что решающим фактором при выборе китайского
производителя стала более низкая цена, выгодные условия передачи технологий, а
также объем офсетных контрактов, предложенных китайской стороной.
Однако в 2014 г. под давлением США и НАТО Турция изменила
свою позицию, объявив о продлении конкурса. Одним из факторов давления стала
сложность интеграции китайской зенитно-ракетной системы в единую систему ПВО
НАТО и ставшая реальной перспектива отключения Турции от комплекса
радиолокационных станций альянса в случае формирования независимой от альянса
системы ПВО. В рамках продленного тендера, по некоторым данным, в качестве
фаворита рассматривалось предложение европейского консорциума Eurosam в составе
франко-итальянской компании MBDA и французского производителя Thales. Уже тогда
стала очевидна привязка хода тендера к текущим разногласиям между Анкарой и
Западом.
Так, решение о победе китайской компании было принято на
фоне охлаждения отношений между Турцией и США и ЕС после подавления протестов
относительно парка Гези летом 2013 г. Действия турецких силовиков вызвали тогда
жесткую реакцию Запада. Еще одним фактором стали разногласия вокруг ситуации в
Сирии, где Анкара всячески стремилась добиться непосредственного военного
вмешательства США против режима Асада. Примечательно, что о выходе европейского
консорциума на лидирующие позиции в тендере стало известно на фоне сближения
позиций Анкары и Парижа по сирийскому кризису — Франция также выступала за
военное вмешательство и установление бесполетной зоны в Сирии.
АНАЛОГИЧНАЯ
СИТУАЦИЯ СКЛАДЫВАЕТСЯ И В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ, ПРИ ЭТОМ наиболее уязвимой для турецкого шантажа оказывается именно
Франция на фоне серии серьезных неудач оборонно-промышленного комплекса страны
на мировом рынке оружия. Так, продолжает оставаться в подвешенном состоянии из-за украинского кризиса крупнейший контракт
на поставку России двух вертолетоносцев типа «Мистраль» стоимостью
€1,12 млрд. В случае отказа от их поставок Парижу придется вернуть Москве уже выплаченные €890 млн, а также заплатить
крупную неустойку за невыполнение контракта. При этом задержка поставки только
одного из кораблей обходится Франции, по данным местных СМИ, ежемесячно в €2,5
млн.
Сложная ситуация для французских компаний складывается и
вокруг крупнейшего тендера стоимостью $10 млрд на поставку 126 истребителей
Индии. По данным индийских СМИ, министерство обороны Индии намерено отказаться
от приобретения 126 многоцелевых истребителей Rafale производства французской
компании Dassault Aviation, в том числе из-за высокой стоимости самолетов.
По сравнению с ситуацией 2013 г. в настоящее время
несколько изменилась повестка политических разногласий между Турцией и Западом,
из-за которых Анкара вновь прибегает к шантажу в контексте противоракетного
тендера. По-прежнему сохраняются разногласия вокруг борьбы с исламистской
угрозой на Ближнем Востоке и кризиса в Сирии. Анкара неохотно идет на активное
взаимодействие с США и их партнерами по борьбе с группировкой «Исламское
государство» (ИГ), продолжая попытки переориентировать западную военную
операцию против ИГ в Сирии на режим Асада, добиваясь установления бесполетной
зоны на севере Сирии, что пока не находит положительного отклика у Вашингтона.
Примечательно, что на этом фоне Анкара 22 февраля осуществила кратковременное
вторжение в Сирию с целью эвакуировать саркофаг из мавзолея Сулеймана Шаха, а
также 39 турецких военнослужащих, охранявших мавзолей. В операции приняли
участие около 600 военнослужащих, а также 39 танков, 57 бронированных машин,
разведывательные самолеты и беспилотники. Власти Сирии осудили военную операцию
Турции, назвав ее грубым вторжением.
ЕЩЕ ОДНИМ КЛЮЧЕВЫМ
РАЗДРАЖИТЕЛЕМ В ОТНОШЕНИЯХ ТУРЦИИ С ЗАПАДОМ в настоящее время являются мероприятия к
100-летней годовщине Геноцида армян в Османской империи. Анкара пытается
использовать весь свой арсенал давления для того, чтобы избежать неблагоприятного
для себя развития ситуации по данному вопросу. В этих условиях проблема итогов
тендера на поставку систем ПРО неизбежно должна была быть задействована в
данном контексте. Не случайно заявлению министра обороны Турции о
приоритетности китайского предложения предшествовала публикация 17 февраля
турецкой Hьrriyet, согласно которой Анкара будет принимать решение по тендеру
после 24 апреля, когда пройдут основные мероприятия, посвященные 100-летней
годовщине Геноцида армян. Согласно источникам издания, решение по контракту
находится в зависимости от реакции США и европейских стран на эти мероприятия.
Источник подчеркнул, что «важный вклад сюда внесет то, как эти страны
будут реагировать на столетие событий». По словам источника, ожидается жесткая конкуренция между французскими и
американскими компаниями во второй половине 2015 г., и при этом источник
подчеркнул, что оба консорциума знают, что позиция их правительств по вопросу
100-летней годовщины «будет иметь решающее значение для успеха или неудачи».
