ВНЕ ЗАВИСИМОСТИ ОТ
ТОГО, ПЕРМЯКОВ ПРОСТО ОТМОРОЗОК ИЛИ ЗАВЕРБОВАННЫЙ ПРОВОКАТОР-УБИЙЦА, российская сторона прежде всего
должна была признать свою ответственность за случившееся. Повторюсь, тут не
столь важно, каковы мотивы этого зверского преступления. Факт в том, что
российское военное подразделение, которое несет ответственность за безопасность
Армении, само оказалось источником опасности для граждан страны. В конце
концов, Пермяков (маньяк ли, наркоман ли, провокатор ли) оказался в Армении по
причине того, что кто-то в России недоглядел, кто-то в России не проверил. И
Москве прежде всего надо было осознать и признать именно это. Тем не менее
такое внятно сформулированное заявление с российской стороны на официальном
уровне не прозвучало. И в этом главная ошибка Москвы в создавшейся ситуации:
это просто оскорбляет чувства граждан Армении. Скорее всего, в случае признания
российской стороной своей ответственности можно было бы минимизировать всплеск
антироссийских настроений в армянском обществе. А так… Они растут, и вовсе не
на пустом месте, вовсе не только благодаря активности прозападной армянской
прессы, различным грантоедам и ангажированным политическим деятелям. Они
(антироссийские настроения) растут в первую очередь из-за неадекватной реакции
российской стороны.
Разумеется, версии о том, что речь идет о спланированной
акции, преследующей конкретные цели, вполне убедительны. Сам план мог быть
разработан где угодно – на Западе, в Баку, Анкаре или даже определенными силами
в самой России. Слишком уж много в мире противников пребывания российской
военной базы в Армении, да и союзнических отношений между Ереваном и Москвой.
На чей след в итоге выйдет следствие, покажет время. Насколько объективным и
прозрачным окажется оно — тоже. Пока же главной задачей как для армянской, так
и российской стороны должно стать недопущение воплощения в жизнь планов или
сиюминутно возникшего соблазна сформировать мощную антироссийскую волну в
Армении. Увы, данная задача не выполняется. Столкновение российских подходов к
ситуации с армянским возмущением продолжается. А попытки остановить этот
процесс настолько неуклюжи, что лишь подливают масла в огонь. А дальше что?
СЕГОДНЯ ЭТО,
ПОЖАЛУЙ, ОДИН ИЗ КЛЮЧЕВЫХ ВОПРОСОВ. Вот сейчас начался шум в связи с дальнейшим пребыванием в
Армении российской базы. Немало тех, кто требует вывода с территории Армении
российских военных. Очевидно, что эта идея, с одной стороны, просто лишена
здравого смысла, с другой – методично вбрасывается в армянское общественное
сознание извне. Но зачем для нее создавать еще и благодатную почву? Сегодня – и
вовсе чернозем.
Именно таким черноземом стали вопросы, касающиеся
производства следствия, места содержания под стражей подозреваемого. Если бы
российская сторона проявила дальновидность, если бы просчитала политические
последствия и посчиталась бы с общественными настроениями в Армении, то,
вероятно, российские пограничники передали бы Пермякова СНБ Армении, как это
обычно делают при нарушении или попытке нарушения границы, а не отправили бы
его на российскую базу.
Да, российская сторона отстояла свое право на ведение
следствия, на содержание под стражей подозреваемого на территории российской
базы, ссылаясь на законодательство. С юридической точки зрения, возможно, все
сделано четко. Но в данном вопросе гораздо важнее другие аспекты.
Во-первых, эмоциональный, который в
нынешних условиях не может не считаться приоритетным. Во-вторых, политический,
если учесть, что в данном преступлении и его последствиях просматриваются интересы внешних сил. Да,
российская сторона отстояла свое право расследовать страшное преступление
Пермякова. Но какой ценой? Ценой пятен на репутации российской военной базы в
Армении?
КОНЕЧНО, БАЗА
ОСТАНЕТСЯ ЗДЕСЬ, НО ВРЯД ЛИ ЕЙ БУДЕТ СТОЛЬ ЖЕ КОМФОРТНО, КАК РАНЬШЕ, ибо теперь у рядового гражданина
Армении появился повод сомневаться в надежности гаранта своей безопасности.
Теперь Москве придется ежедневно доказывать свою надежность конкретными шагами
и деликатностью в щепетильных для нас вопросах, ежедневно подтверждая
отсутствие в своих действиях любой формы агрессии в отношении граждан
государства, являющегося стратегическим союзником. Скажем прямо, до сих пор в
перечисленных вопросах российская сторона вела себя, мягко говоря, не совсем
корректно. Можно, конечно, вспомнить массу примеров, свидетельствующих об этом.
Но не стоит, ибо необходимо трезво осознавать, что в данной ситуации
напоминание о фактах неадекватного поведения российской стороны лишь нагнетает
обстановку.
Впрочем, и отмалчиваться мы не можем. Вопрос лишь в том,
как и кто в Армении должен требовать от российской стороны, российской элиты
адекватного к нам отношения и корректности в поведении. Есть несколько
вариантов, но предпочтителен все же один. К примеру, народ сам может этого
потребовать, но недавние беспорядки в Гюмри показали, что слишком много тех,
кто стремится «майданизировать» любое проявление общественного протеста.
Могут потребовать уважения и политические силы. Но это тоже весьма сомнительный
вариант, ибо отечественные политики — защитники
чувств народа в основном дирижируются зарубежными покровителями и скорее
играют на чувствах народа, нежели защищают его.
Остается третий вариант: отечественная власть. Именно от
ее действий, ее способности говорить на четком, понятном языке как с Москвой,
так и с гражданами Армении теперь зависит практически все – и отношение
армянской общественности к вопросу пребывания в Армении российской военной
базы, и армяно-российские отношения в целом.
