Артавазд и Арамазд были коллегами и добрыми друзьями более четверти века. Вместе пахали еще молодыми на рутинной госслужбе «нос к носу» в безалаберные советские годы, пересчитывая мятые купюры к концу каждого месяца и одалживая друг у друга трешку «до зарплаты», вместе гуляли на собственных свадьбах и отмечали рождения своих первенцев, вместе съели, как говорят, пуд соли в «лихие девяностые», коротая вечера при свечах и питаясь подброшенной американцами гуманитарной соей…
КАЖДОЕ УТРО, УТКНУВШИСЬ В БУМАГИ ЗА СВОИМИ ПИСЬМЕННЫМИ СТОЛАМИ, перебрасывались парой-другой фраз о ставшей невмоготу жизни, нараставших семейных и мужских проблемах, бытовых неурядицах… Как и повелось еще со стародавних безмятежных времен, баловались в перерыв чашечкой полугорького черного кофе и парой-другой сигарет, за которыми обычно обсуждали новости суматошного мира, неустроенной страны, запаршивевшего родного города, косного начальства, а иногда даже поведение и нравы учрежденских дам… Так текли дни, недели, месяцы сроднившихся за годы мужчин, устаканиваясь иногда в дружеских задушевных застольях «по поводу» как в родном заведении, так и за его пределами…
…Как-то в комнате, где оба сидели годами, зазвонил телефон. Артавазд, углубившийся в работу, замешкался – трубку взял со своего стола Арамазд. Из невнятных и скомканных реплик коллеги Арто ничего не понял и вопросительно посмотрел на друга, когда тот, учтиво и любезно поблагодарив кого-то за что-то, закончил разговор. Воцарилось недолгое молчание.
— Кто был? – нарушил тишину Артавазд. – Чего это ты сник вдруг? Плохие новости, Аро джан?
— Да не-е-т, — протянул нерешительно Арамазд. – Один из помощников мэра звонил… Мой давний знакомый, еще по университету… Предлагает «левую» работку, да мне чего-то неохота… Как понял, сложная, ответственная, очень срочная, да и хорошее знание английского требуется… Не по мне это, не осилю… Хотя обещает по старой дружбе оплатить весьма щедро… Завтра должен дать ответ… Отказывать неудобно – ему позарез нужно, но, наверное, придется…
— Не горюй, — улыбнулся Артавазд, — если твердо решишь не браться, я возьму на себя это дело, лишние деньги моей семье не помешают, сам знаешь…
Арамазд как-то странно и в упор посмотрел на коллегу и невозмутимо изрек: «Считай, что я уже отказался, возьмись сам, но, чур, двадцать пять процентов с твоего будущего нехилого гонорара – мои!»
АРТАВАЗД ХЛОПНУЛ В ЛАДОШИ И ОТ ДУШИ РАСХОХОТАЛСЯ: «Ценю твой неистощимый юмор, брат! Ладно, ладно… Гонорар, дай бог его получить, отметим, конечно же, за бутылкой отменного коньяка и шашлычка… Завтра же звони своему приятелю и соглашайся на предложение… Я не подкачаю, все сделаю как надо и быстренько!»
— А это не юмор, Арто джан… — затянулся сигаретой Арамазд. — И что значит «бутылка коньяка»? На полном серьезе – двадцать пять процентов от сделки! Я же отдаю тебе предложенное лично мне именно моим знакомым… Я должен представить ему работу как сделанную мною… Соображаешь? Это, получается, и вопрос моего профессионального имиджа…
— Ты позволишь себе взять с меня жирные «комиссионные» всего лишь за предложение работы, которую тебе самому не хочется делать? Мы же с тобой друзья с незапамятных времен! – воскликнул Артавазд в недоумении, все еще искренне надеясь, что друг неудачно пошутил.
— Эх, Арто джан, при чем тут «друзья с незапамятных времен»… Времена сильно изменились… Ничего не поделаешь… Нынче ведь кругом рыночные отношения… Я — тебе, ты — мне… Оба будем довольны… Ну как, по рукам?
В сияющих глазах Артавазда потух огонек… Он потупился, сник, в душе защемило – как поздно раскусил друга… Но деньги светили немалые – пришлось согласиться.
Артавазд вечером, за ужином, поделился с женой новостью и условием друга. Алла лишь недоверчиво усмехнулась: «Да брось, наверное, просто пошутил – знаешь ведь дурашливый нрав Аро… Как он может себе позволить взять с тебя деньги всего лишь за предложение работы… Он, что, маклером заделался?»
РАБОТА БЫЛА СДЕЛАНА ОПЕРАТИВНО И КЛАССНО, ПЛАТА ПОЛУЧЕНА В СРОК.
…Артавазд, молча отсчитывая Арамазду обговоренную с ним сумму, все еще в глубине души сильно надеялся, что тот благородно отклонит деньги и по-дружески хлопнет по плечу: «Ну и дурак же ты, брат, я же пошутил! Какие счеты между нами?!»
Но Арамазд не шутил: спокойно взял из рук коллеги причитавшуюся ему долю и бережно засунул в нагрудный карман пиджака…
— О кей, Арто джан… — ничтоже сумняшеся кинул он. — Если опять будут какие-то «левые» предложения, буду иметь в виду только тебя… Мы же сто лет друзья!
Артавазд с усмешкой взглянул на столетнего друга, променявшего законы дружбы на законы рыночных отношений.
На следующий день он зашел к начальнику отдела и попросил перевести его в другую служебную комнату, сославшись, что в прежней от окна сильно тянет холодом…
КАЖДОЕ УТРО, УТКНУВШИСЬ В БУМАГИ ЗА СВОИМИ ПИСЬМЕННЫМИ СТОЛАМИ, перебрасывались парой-другой фраз о ставшей невмоготу жизни, нараставших семейных и мужских проблемах, бытовых неурядицах… Как и повелось еще со стародавних безмятежных времен, баловались в перерыв чашечкой полугорького черного кофе и парой-другой сигарет, за которыми обычно обсуждали новости суматошного мира, неустроенной страны, запаршивевшего родного города, косного начальства, а иногда даже поведение и нравы учрежденских дам… Так текли дни, недели, месяцы сроднившихся за годы мужчин, устаканиваясь иногда в дружеских задушевных застольях «по поводу» как в родном заведении, так и за его пределами…
…Как-то в комнате, где оба сидели годами, зазвонил телефон. Артавазд, углубившийся в работу, замешкался – трубку взял со своего стола Арамазд. Из невнятных и скомканных реплик коллеги Арто ничего не понял и вопросительно посмотрел на друга, когда тот, учтиво и любезно поблагодарив кого-то за что-то, закончил разговор. Воцарилось недолгое молчание.
— Кто был? – нарушил тишину Артавазд. – Чего это ты сник вдруг? Плохие новости, Аро джан?
— Да не-е-т, — протянул нерешительно Арамазд. – Один из помощников мэра звонил… Мой давний знакомый, еще по университету… Предлагает «левую» работку, да мне чего-то неохота… Как понял, сложная, ответственная, очень срочная, да и хорошее знание английского требуется… Не по мне это, не осилю… Хотя обещает по старой дружбе оплатить весьма щедро… Завтра должен дать ответ… Отказывать неудобно – ему позарез нужно, но, наверное, придется…
— Не горюй, — улыбнулся Артавазд, — если твердо решишь не браться, я возьму на себя это дело, лишние деньги моей семье не помешают, сам знаешь…
Арамазд как-то странно и в упор посмотрел на коллегу и невозмутимо изрек: «Считай, что я уже отказался, возьмись сам, но, чур, двадцать пять процентов с твоего будущего нехилого гонорара – мои!»
АРТАВАЗД ХЛОПНУЛ В ЛАДОШИ И ОТ ДУШИ РАСХОХОТАЛСЯ: «Ценю твой неистощимый юмор, брат! Ладно, ладно… Гонорар, дай бог его получить, отметим, конечно же, за бутылкой отменного коньяка и шашлычка… Завтра же звони своему приятелю и соглашайся на предложение… Я не подкачаю, все сделаю как надо и быстренько!»
— А это не юмор, Арто джан… — затянулся сигаретой Арамазд. — И что значит «бутылка коньяка»? На полном серьезе – двадцать пять процентов от сделки! Я же отдаю тебе предложенное лично мне именно моим знакомым… Я должен представить ему работу как сделанную мною… Соображаешь? Это, получается, и вопрос моего профессионального имиджа…
— Ты позволишь себе взять с меня жирные «комиссионные» всего лишь за предложение работы, которую тебе самому не хочется делать? Мы же с тобой друзья с незапамятных времен! – воскликнул Артавазд в недоумении, все еще искренне надеясь, что друг неудачно пошутил.
— Эх, Арто джан, при чем тут «друзья с незапамятных времен»… Времена сильно изменились… Ничего не поделаешь… Нынче ведь кругом рыночные отношения… Я — тебе, ты — мне… Оба будем довольны… Ну как, по рукам?
В сияющих глазах Артавазда потух огонек… Он потупился, сник, в душе защемило – как поздно раскусил друга… Но деньги светили немалые – пришлось согласиться.
Артавазд вечером, за ужином, поделился с женой новостью и условием друга. Алла лишь недоверчиво усмехнулась: «Да брось, наверное, просто пошутил – знаешь ведь дурашливый нрав Аро… Как он может себе позволить взять с тебя деньги всего лишь за предложение работы… Он, что, маклером заделался?»
РАБОТА БЫЛА СДЕЛАНА ОПЕРАТИВНО И КЛАССНО, ПЛАТА ПОЛУЧЕНА В СРОК.
…Артавазд, молча отсчитывая Арамазду обговоренную с ним сумму, все еще в глубине души сильно надеялся, что тот благородно отклонит деньги и по-дружески хлопнет по плечу: «Ну и дурак же ты, брат, я же пошутил! Какие счеты между нами?!»
Но Арамазд не шутил: спокойно взял из рук коллеги причитавшуюся ему долю и бережно засунул в нагрудный карман пиджака…
— О кей, Арто джан… — ничтоже сумняшеся кинул он. — Если опять будут какие-то «левые» предложения, буду иметь в виду только тебя… Мы же сто лет друзья!
Артавазд с усмешкой взглянул на столетнего друга, променявшего законы дружбы на законы рыночных отношений.
На следующий день он зашел к начальнику отдела и попросил перевести его в другую служебную комнату, сославшись, что в прежней от окна сильно тянет холодом…
