В минувший четверг парламент рассмотрел в первом чтении инициированные правительством два курьезных законопроекта, касающихся области сельского хозяйства. Пожалуй, оба документа являются самым красноречивым показателем нынешнего состояния сферы — достаточно хотя бы в пол-уха вникнуть в их содержание, чего большинство депутатов, если законопроект не затрагивает их интересов, обычно не делают. Более того, оба документа красноречиво свидетельствуют об отношении ответственных высокопоставленных дядь к вверенной им сфере.
Речь о проекте поправок в закон "О потребительской кооперации" и проекте поправок в закон "Об эксплуатации сельхозтехники". Как проголосует парламент по законопроектам, покажет следующая четырехдневка. Но очевидно, что все больше тяготеющий к убожеству законодательной мысли депкорпус на сей раз отыгрался сполна. Депутаты от АРФД, "Наследия" и "БА" совершенно справедливо раскритиковали в пух и прах представленные документы. Но все же героем дня стал Арцвик Минасян, разложивший по полочкам всю несостоятельность проекта поправок о потребкооперации. А фактически — несостоятельность Минсельхоза (разработавшего документ), Минюста (проведшего экспертизу документа), правительства (одобрившего и направившего проект в Национальное Собрание) и инстанций парламента (юридического управления, постоянной комиссии по сельскохозяйственным вопросам), доведших документ до пленарного заседания.
Итак, как сообщил представлявший документ министр сельского хозяйства Серго Карапетян, действующее в нынешнем законе "О потребкооперации" положение, согласно которому кооператив должен объединять минимум 30 членов, препятствует формированию потребкооперативов. Посему проектом поправок предлагается снять количественные ограничения. Это в свою очередь будет способствовать кооперации вообще, а в малочисленных общинах — в особенности. Скооперировавшись же, фермеры легче справятся с материально-техническими, производственными проблемами, вопросами реализации, кредитования и т.д. Перечислив эти и много других выгод, которые сулит кооперация, авторы, разумеется, ожидают в ближайшем будущем широкого кооперативного движения.
Первым свой скепсис выразил Степа Сафарян ("Наследие"), отметив, что он, конечно же, за снятие количественных ограничений, однако вряд ли именно это является первым и единственным препятствием развития сельхозсферы. Более того, он признался, что, имея такую законодательную базу, своим знакомым не посоветовал был кооперироваться. На что министр отреагировал несколько обиженно, мол, это ваше личное мнение, сегодня в республике сформировано более 80 кооперативов, 33 из которых в области животноводства, остальные — в области овощеводства и др. Он отметил, что за кооперативным движением будущее и отныне Минсельхоз будет мониторить это движение. Министр посоветовал депутату быть более оптимистичным. Поддержала своего коллегу по фракции и Лариса Алавердян, вспомнив, что итальянцы, помогавшие разрабатывать программу по преодолению бедности на селе, удивленно посмеивались над тем, каким же образом правительство намерено преодолевать бедность, если в республике нет нормального кооперативного движения.
Арцвик Минасян и вовсе отметил, что кооперативы, о которых говорят авторы законопроекта, не имеют отношения к потребкооперации. Закон о потребкооперации на данный момент устарел морально и по своему содержанию, поскольку не соответствует требованиям законодательства Армении. При этом Минсельхоз выступает с одной-единственной поправочкой, возлагая на нее огромные надежды. Рассматривался ли Минсельхозом вообще вопрос о пересмотре закона в целом? На этот вопрос из-за занятости министра ответил его первый заместитель Гриша Багиян, по словам которого, единственным препятствием Минсельхоза на пути внедрения кооперации был указанный в законе минимум членов для объединения в кооператив, который, собственно, они теперь и пытаются устранить.
По словам А.Минасяна, данные Нацстатслужбы и Госрегистра свидетельствуют о том, что начиная с 2000 года в Армении не зарегистрировано ни одной потребительской организации. И причиной тому — отсутствие такого организационно-правового вида, как потребительская организация. А потому предложенная поправка ни к чему не приведет. Слова депутата не убедили замминистра, который продолжал настаивать на том, что закон "О потребкооперации" будет работать и дальше, главное — снять ограничение. Для пущей убедительности Г.Багиян заявил, что проект был отправлен на экспертизу в Минюст, где диагностировали, что "действующее сегодня правовое поле вполне позволяет данному закону действовать". С тем же замечанием А.Минасян обратился к члену парламентской комиссии В.Махсудяну, представившему положительное заключение комиссии. Ответ был тот же.
Неужели у меня не получается сформулировать замечание так, чтобы коллеги и оппоненты поняли меня, удивился дашнакцакан. Ему пришлось взять слово и буквально на пальцах, постатейно объяснить, что именно в действующем законе не так. Прежде всего он отметил, что отнюдь не является противником кооперации, однако если законопроект в таком виде пройдет, то он не только будет юридически уязвим, но и не принесет чести парламенту. Он призвал депутатов-юристов обратить внимание как на это, так и на то, что кооператив — абсолютно иной организационно-правовой вид, нежели предусмотренные в законе о потребкооперации виды организации.
Закон "О потребительской кооперации" был принят в декабре 1993 года, напомнил А.Минасян, добавив, что после этого было принято много законодательных актов, но основным, который существенно повлиял на закон о потребкооперации, стал вошедший в силу с 1999 года Гражданский кодекс. То, что закон о потребкооперации до сих пор не признан утратившим силу, депутат отнес к разряду недоразумений. Так вот, с введением в действие Гражданского кодекса (в котором зафиксирован перечень всех имеющих право на существование (регистрацию) организационно-правовых видов организаций) зафиксированные в законе о потребкооперации ее виды — потребительские организации и объединения потреборганизаций — перестали существовать. Их просто нет в ГК. Решением правительства организации, не преследующие прибыли (коими являются потребкооперативы) могут быть реорганизованы в фонды. Кроме того, есть приказ министра юстиции от 2001 года, которым разъясняется, что юридические организации не предусмотренного ГК организационно-правового вида подлежат ликвидации. Посему таких организаций с 2000 года не зарегистрировано. И причина здесь не в пресловутом числе 30, а в том, что ГК не предусматривает указанные в законе виды потребкооперации. Следовательно, вопрос намного глубже, чем показался минсельхозовцам.
Кроме того, закон о потребкооперации содержит ряд понятий и положений, которые сегодня в правовой системе Армении уже не действуют. К примеру, определение пайщика кооператива противоречит нормам того же ГК и одному из основных прав человека. Устарело и вышло из юридического обихода с внедрением ГК и наличествующее в законе понятие "коллективная собственность". Вообще, закон о потребкооперации противоречит положениям ГК по ряду статей, а также закону о госрегистрации юридических лиц. Так что его следует полностью пересмотреть — либо признав потерявшим силу и приняв новый закон, либо основательно отредактировав. Удивительно, что Минюст допустил такую… ошибку, долго подбирал мягкое определение депутат. Кстати, он напомнил, что идеями и моделями армянского экономиста, теоретика кооперативного движения Ваана Тотомянца воспользовались страны Латинской Америки и Европы (Швеция, Швейцария, Германия и др.). Фактически модели нашего соотечественника, его научную мысль применяют все, кроме нас, заключил А.Минасян.
Удивительно, но даже после тщательно представленных законодательных "недоразумений" замминистра продолжал настаивать, что в неразвитом кооперативном движении виновата цифра 30. А остальные недостатки можно исправить в ходе следующих чтений документа.
Что касается другого, не менее странного законопроекта, то, вместо того чтобы ужесточить требования к почем зря стригущим купоны конторам техосмотра, чтобы их деятельность не носила исключительно формальный характер, в Минсельхозе решили просто изъять это звено из цепочки. Замминистра представил законопроект, отменяющий обязательный ежегодный техосмотр сельхозтехники, объяснив тем, что раз уж техосмотр производится зачастую в полевых условиях, формально, так сказать, на глаз и мешает сельхозработам, то ну его, этот техосмотр. Зато можно будет сэкономить и время, и деньги (всего 1500 драмов за единицу) фермеров.
То, что эта техника изрядно износилась и морально, и физически, признают и представители исполнительной власти, инициировавшие сей прожект, и законодательной власти, которым предлагается его принять. И тем не менее… Вместо техосмотра авторы в проекте прописали для механизаторов требование содержать последнюю в исправности и обеспечить безопасность ее эксплуатации. Ну а уж кто и как будет обеспечивать эту безопасность в меру своих знаний или чаще незнаний, судя по всему, минсельхозовцев не интересует.
Благо этот вопрос заинтересовал депутатов из "Наследия" и "БА", которые воспротивились такому попустительству. Тем более что некоторые виды сельхозтехники бороздят не только поля, но и дороги республики, и в случае, скажем, неисправных тормозов, рулевой тяги или задних фар могут стать виновниками ДТП. В.Махсудян, Л.Алавердян и С.Сафарян предложили замминистра Минсельхоза, наоборот, приложить усилия, чтобы техосмотр осуществлялся реально, а не отказываться от него вовсе из-за формального характера. А если в Минсельхозе озабочены экономией средств механизаторов, то пусть сделают эту услугу бесплатной. Г.Багиян в случае и этого законопроекта оказался непреклонен, отметив, что самим механизаторам идея законопроекта пришлась по душе.
