В нынешнем году исполняется 80 лет талантливому математику, академику академий СССР, России и Армении Сергею Мергеляну. Он принадлежит к числу наиболее известных математиков России и Армении, является одним из первопроходцев развития в Армении прикладной математики, создателей и организаторов производства математических счетных машин. Велика роль Мергеляна в основании в республике математической школы, развитии математической науки, подготовке кадров.
Предлагаемая вниманию читателя публикация — отрывок из вышедшей в издательстве "Наука" монографии доктора философских наук, профессора Микаела МИНАСЯНА, которая называется "Время, человек и его дело". Профессор М. Минасян, десятилетиями занимающийся вопросами организации науки и образования в Ереване, возглавляющий в свое время столичный район имени 26 комиссаров, где находятся Институт математических счетных машин и президиум Академии наук Армении, постоянно общался и состоял в тесных контактах с академиком Сергеем Мергеляном
С известным математиком Сергеем Мергеляном я впервые увиделся и познакомился в 1956 году, когда 28-летний академик организовал и возглавил НИИ математических счетных машин. Он был первым директором и научным руководителем этого крупного центра науки. В начальный период наши отношения имели в основном официальный характер. Он — директор, а я занимался в ереванском горкоме КПА, а затем в райкоме имени 26 комиссаров вопросами науки. Впоследствии он длительный период возглавлял Вычислительный центр Академии наук, но более интенсивными наши контакты были в бытность Сергея Никитича вице-президентом Академии наук, начиная с 1971 года. Тогда мы уже хорошо знали и доверяли друг другу.
. . . Сергей родился в 1928 году в Симферополе. Семья Мергелянов проживала в Керчи, а в конце 1941 года была эвакуирована в Армению. Академик с благодарностью вспоминает своих учителей математики: школьного — Г. Ростомяна и хорошо мне знакомого профессора математики, любимца университетского студенчества Арташеса Шагиняна. После окончания ЕГУ в 1947 году 19-летний выпускник благодаря хлопотам Виктора Амбарцумяна поступает в аспирантуру Института математики имени Стеклова Академии наук СССР. Его научным руководителем там был всемирно известный ученый, президент Академии наук СССР Мстислав Келдыш.
Во время наших бесед Сергей Никитич всегда подчеркивал ту теплоту, с которой его встретили в московской научной среде, в частности, вспоминал внимание, проявленное директором Института математики Иваном Виноградовым. Интересным был рассказ Мергеляна о защите диссертации.
В научный совет института входили 7 академиков и 7 членов-корреспондентов Академии наук СССР — все крупнейшие математики страны. Защита прошла вроде бы удачно, совет заперся для проведения процедуры голосования. Мергелян и его товарищи с нетерпением ожидали решения. И тут произошло нечто из ряда вон выходящее. Научный совет за защиту кандидатской диссертации решил присвоить степень доктора математических наук. Мергелян навсегда запомнил, как академики называли его коллегой.
В 22 года он стал доктором наук, профессором Московского и Ереванского университетов, в 25 был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР, а в 27 — действительным членом Академии наук Армении.
Научные исследования Сергея Мергеляна охватывают важнейшие области математики, а полученные им результаты высоко оценены известными математиками СССР. Он имеет большие заслуги в деле развития теории относительности, за что награжден Государственной премией.
Огромен вклад Сергея Никитича в формирование армянской математической школы, развитие в республике вычислительной техники и кибернетики. Ряд своих исследований он осуществил в Москве, занимал в Институте математики высокие должности, общался с крупнейшими союзными и зарубежными учеными.
. . . Наши контакты с ученым становились все более тесными и доверительными. В обаятельном Сергее Мергеляне непосредственность граничила с легковерием, но его доброта никогда не была напускной, обманчивой. Меня поразила и обрадовала его любовь к музыке, пению. Причем пению на высоком, профессиональном уровне, включая арии из опер. Оказывается, в свое время после окончания школы перед Сергеем серьезно стоял вопрос, куда идти: в консерваторию или на физмат университета. И это при условии, что математический талант юноши был неоспорим.
Встречи с Мергеляном участились, когда в ЕРНИИММе рабочая обстановка стала напряженной и нервной. Морально-психологическая атмосфера усложнилась из-за противостояния групп ученых и инженеров, конфликтующих между собой и вместе — против Мергеляна. Не прекращался потом жалоб со взаимными обвинениями в партийные структуры. Возникла необходимость вмешательства партийных органов.
В сложившейся ситуации кроме наветов клеветников в определенной степени есть доля ответственности и самого Сергея Никитича, который в силу своего характера не мог решительно пресекать подобные трения и вести последовательную борьбу с указанными проявлениями. Доброта и честность отступали перед злом и нечестностью. Излишняя толерантность, уступчивость были присущи не только Мергеляну, но и многим другим ученым и инженерам, пасовавшим перед горластыми и напористыми.
Сергей Мергелян оставил свое детище, институт, который без указки свыше коллектив и народ назвали "институтом Мергеляна". И сейчас называют. Не помню второго такого случая, чтобы учреждение окрестили чьим-либо именем не власти, а народ.
Наши встречи с Мергеляном, ставшим директором ВЦ Академии, продолжались и после его избрания вице-президентом Академии наук Армении. На этом посту он проявил высокий уровень организатора науки, заслуженно пользовался большим уважением. . .
В деятельности академии, безусловно, были свои — и немалые проблемы, трения, столкновения научных интересов и взглядов. От этого не застрахованы научный мир и интеллектуальная элита ни одной страны. Она же в первую очередь страдает от этих "подводных течений".
Замечу, что возникали достаточно серьезные и мало известные широкой публике противоречия в президиуме академии, что требовало достаточно деликатного вмешательства райкома. Мы часто беседовали с Мергеляном, озабоченным ситуацией. Входя, он как бы заполнял собой весь кабинет. Думалось, что ничто не может вытеснить его из времени и пространства. Уверенная тяжелая поступь, необычная глубина серо-голубых глаз, внимательно разглядывающих, проникающих в собеседника, и легкая, почти невидимая улыбка на умном, доброжелательном лице. Поведение Сергея Никитича во всех жизненных ситуациях, в том числе и тогда, когда оппоненты были неправы, неизменно отличалось выдержанностью и врожденным благородством. Это во все времена является редкостью.
Крупнейший ученый, порядочный и принципиальный человек, Мергелян всегда ставил нравственные ценности выше, чем должности и положение в обществе.
Menu
