Все последние годы Государственный театр пантомимы известен не только своими изобретательными, изысканными и волнующими спектаклями, отмеченными печатью отменного вкуса. За ним закрепилась печальная слава театра без крыши над головой, ютящегося по чужим площадкам, но не прекращающего поиска и созидания.
Кажется, на улицу Театра пантомимы собирается прийти праздник в виде не просто здания, а театра мечты. Художественный руководитель театра Жирайр ДАДАСЯН ждет не дождется того часа, когда сказка эта станет былью, чтобы с новыми силами создавать на новой сцене свои новые прекрасные и трепетные сказки.
— Жирайр, в последнее время в СМИ стала мелькать информация, что вашему театру наконец собрались предоставить здание, и не где-нибудь, а на столичном Северном проспекте…
— Если быть точным, нам не предоставляют здание, а собираются его строить. И именно на Северном проспекте. Если посмотреть мои интервью десятилетней давности, я еще тогда говорил, что именно эта территория — лучшее место для Театра пантомимы. Это туристическая артерия столицы, там тусуется молодежь, вообще много движения. А для театра именно такого жанра нужно небольшое помещение, но именно в подобном месте. Еще нет никакого документального подтверждения этому факту, но гарантией того, что вероятность воплощения проекта в жизнь очень большая, является то, что этим занимается главный архитектор Еревана Нарек Саркисян, проект сделан в его мастерской. А еще мне довелось показать этот проект президенту Сержу Саргсяну и получить его одобрение – "действительно, это будет очень здорово и хорошо". Правда, работа над проектом еще не совсем закончена – есть какие-то технические проблемы, связанные с соседями: наше здание не должно загораживать витрины магазинов, мешать каким-то службам.
— В принципе заполнять зал камерного формата, соответствующий жанру, не слишком сложно. Настоятельное желание заполучить здание именно в сердце города продиктовано какими-то во всех смыслах далеко идущими намерениями?
— Согласись, иметь здание на Северном проспекте и не использовать это обстоятельство просто глупо. Первоначально нам был сделан традиционный проект небольшого театрика. Но мы очень долго работали с дизайнером нашего театра Шамиром Шахиряном, и он предложил потрясающий подход – здание в виде шкатулки с сюрпризами. Кроме того, мы будем работать на улицу и с фасада здания, и на самой улице. И то обстоятельство, что главный архитектор захотел, чтобы театр был именно на Северном проспекте, говорит о том, что факт работы на улице учитывался.
— А не говорит ли этот факт о том, что главный архитектор старается хоть как-то вдохнуть жизнь в созданную им мертвую зону?
— Даже если так, это плохо или хорошо?
— Это тема совсем иного разговора. Раскрой лучше хоть какие-то сюрпризы вашей шкатулки.
— Зал будет небольшой, мест на шестьдесят. Но наш жанр очень камерный, и это нормально. Тем более что театр будет собран, как конструктор "Лего" — можно варьировать пространство, как бы передвигать сцену в зависимости от формы спектакля. Спектакли нашего нынешнего репертуара делались, исходя из условий традиционного театрального здания. А теперь мы заполучим шанс для самых разных экспериментов. Представь – во время спектакля задняя стена вдруг отъезжает… Когда есть возможности, и фантазия работает соответственно. Причем в этом здании можно будет осуществлять не только театральные постановки, но и концерты, перформансы, на этой сцене смогут выступать небольшие труппы. В ближайшее время мы собираемся презентировать наш проект общественности, уже подготовлен анимационный вариант.
— А когда можно рассчитывать на начало строительства?
— Чем скорее, тем лучше. Поскольку внизу располагается паркинг, здание будет как бы стоять на сваях и собираться из легких конструкций. Проект не особенно затратный. Было бы желание. С момента начала строительства до завершения всех работ потребуется полгода. А я уже придумал всю церемонию открытия, вся постановка у меня в голове. Ведь сбывается мечта стольких лет! Иметь здание – это значит иметь мощную, сильную базу и, кроме того, возможность вести работы в нескольких направлениях. Сейчас у нас один небольшой репетиционный зал Театра юного зрителя, и часов для полноценных процессов, которые ведутся в нормальных театрах, просто не хватает. Утром студенты работают над дипломным спектаклем, потом репетиция наших актеров, вечером – студия. Загрузка по полной. У нас одна небольшая комната, в которой мы храним наши декорации, и она же одновременно – административная часть. Нет помещений для служб. А уж когда мы делаем фестиваль, приходится арендовать дополнительные помещения. Естественно, все это сказывается и на актерах. Актер, работающий в театре без собственного здания, в каком-то смысле не видит перспективы, не до конца видит себя в данном коллективе. Словом, уйма разных вопросов решится, как только у нас появится здание. Если все будет так, как мы задумали, это вообще будет потрясающе: разные формы сотрудничества с разными жанрами, концертными организациями, какие-то общие проекты.
— Нет опасения, что, предоставив возможности столь широкого поля деятельности, в том числе и коммерческой, Театру пантомимы предложат самому себя содержать?
— Даже думать об этом не хочу. Дотация — то, что у нас имеется, и слава богу — жанровым театрам нужна непременно. Ведь у нас существует проблема развития внутри жанра. Если придется делать исключительно спектакли для заработка, у меня не останется времени на исследования. Хотя мы, конечно, планируем коммерческие проекты. Даже тот спектакль, который сейчас готовится к постановке, думаю, коммерчески будет очень успешен. Это комедийный жанр, клоунада, в которой традиционные подходы пантомимы использованы очень многообразно. Спектакль называется "Три товарища" — но не по Ремарку. История про трех друзей и одну девушку, которые попадают в кинофильм, который пришли смотреть. Ее придумали наши молодые актеры, закончившие курс пантомимы ЕГИТиКа и сейчас вошедшие в труппу. Они очень долго работали, теперь остается немного скорректировать спектакль.
— Труппа, курс, студия – неужели молодым актерам хочется не только сниматься в сериале, но еще и заниматься жанром, в котором запросто популярным не станешь?
— Интерес, бесспорно, есть. Во-первых, зрительский. Есть люди с какими-то иными методами восприятия. Люди, которые стремятся приобщаться к таким формам искусства, где все постигаешь не мыслями, умом или даже сердцем, а каким-то шестым чувством. Часто после спектаклей к нам подходит зритель и говорит: "Мне о-о-очень понравилось, но я ничего не понял". И я, представь, радуюсь – у человека раскрылись какие-то другие инструменты восприятия. А об интересе к жанру я сужу не только по курсу, но и по количеству желающих поступить в нашу студию при театре. Правда, курсы наши маленькие – 5-6 человек. Зато абсолютно все наши студенты уже играют в спектаклях. То есть это кадры, которые мы сами готовим для себя. Тут, я думаю, играет роль и фестиваль, который, как ты знаешь, мы проводим раз в два года в Цахкадзоре. Много молодежи о нем и слышало, и видело, и участвовало. Это тоже помогает в деле пропаганды жанра.
— Кстати, нынешний год у вас как раз фестивальный. Чего ждать публике?
— Вот пакеты – из Франции, Польши, Испании, Италии, Германии и еще пять таких же на подступах. На этот раз было очень много заявок, и нам пришлось выбирать самых презентабельных, так сказать. Составляя программу, мы делаем упор на разнохарактерность, разнообразие форм, чтобы каждый нашел для себя что-то интересное. Хотя у нас самая низкая дотация из всех проходящих в Армении международных фестивалей, причем не только театральных. При условии, что наш зритель не обязан покупать билет и в семь часов сидеть в зале. Просто, отдыхая в Цахкадзоре, он может стать свидетельством уличного перформанса. Этот фестиваль придуман для разгрузки столицы от международных фестивалей – их слишком много в Ереване. С удовольствием хочу отметить, что с прошлого года наш фестиваль носит имя Леонида Енгибарова для пропаганды его имени в частности и нашей культуры вообще. В этом году мы планируем выпустить специальные почетные медали, которые будут вручаться за особые заслуги перед жанром пантомимы. Мы практически не приглашаем на фестиваль продюсеров, поскольку не ставим перед собой задачи обеспечения "культурного обмена", скорее, стремимся к исследовательским процессам. Поехать, увидеть, показаться — это не интересно. Мне интересно пропагандировать наш жанр, чтобы в Армении открывались новые мим-труппы. Приходит момент, когда хочется работать так, чтобы это было кому-то нужно – людям, стране, а не только тебе.
