В РАБОТАХ НАЗИК АСЛАНЯН
В ереванской частной галерее "Академия" открылась выставка работ молодой художницы Назик Асланян. С первых же самостоятельных шагов своей творческой деятельности она проявила художественную самостоятельность и смелость, желая привлечь внимание к своим композициям, решенным в ракурсе дизайнерского и авангардного мышления. Но ее авангард ищет веру в окружающем нас мире, где земля, небо, цветы, трава, деревья никогда не теряют своей гармонии. Она избрала для своих поисков направление декоративного монументализма, где просматривается реакция на разрыв между цивилизацией, человеком и природой.
Выросшая в постсоветское время, Назик Асланян решила обратиться к этой наименее развитой у нас области творчества. Имея в настоящее время все предпосылки для развития, эта сфера стала едва ли не популярнее, чем живопись и скульптура, что позволяет надеяться на формирование актуальных традиций дизайна в чисто национальном ключе. Уже есть попытки связать это искусство с запасом наших эстетических знаний и чувств, так как эта активная система имеет дело с явлениями окружающего нас мира. И неудивительно, что на первых порах дизайнеры охотно обращаются к станковой живописи с сильно выраженным декоративным оттенком, а также исполненным понимания национальной остроты и воображения.
У Назик природа получает стилизованный характер, где изобразительность делается условной, порой гиперреалистичной. Эти "игры с натурой" образуют своего рода лабиринты воображения, часто стирая грани между реальностью и фантазией.
Художница свободна в выборе формально-стилистических средств, но это лишь на первый взгляд. Она строго и последовательно подчиняет их своей образно-художественной логике. У Назик прием имеет смысл как средство для изучения и выражения оттенков своих чувств и мыслей. Ее приемы — разновидности вспомогательного, а не автономного свойства для реализации своих замыслов. Почти детский восторг перед природой, свойственный человеку во все века, ищет выход. Вечные темы искусства вызывают у художницы сложные движения души, заставляя ее каждый раз как бы впервые откликаться на эту гармонию. Скажем, в цветах Назик ощущает какой-то нераскрытый код, который пробуждает эмоциональную активность художницы, и тогда перед нами возникают своеобразные композиции, где качества цвета читаются по-новому.
Язык чувств Назик переводит с помощью сильнейших гармонизирующих средств живописи, выражаемых сочетанием линий, пятен, силуэтов и их ритмическим распределением. Такая линейно-цветовая, ритмическая организация и компоновка элементов выглядит декоративно, а сочетание цветов благородно и гармонично.
Вот перед нами серия ее работ на тему излюбленных художниками маков и подсолнухов. Эти повторяющиеся в разных вариациях формы лепестков с их прожилками, наложенные друг на друга, словно легкие чешуйки, напоминают то нежные крылья бабочек, то жестковатые крылья стрекоз. Такая пластическая ассоциативность сразу дает ключ к пониманию работ художницы. Вот отчего композиции из совокупности "опавших лепестков" образуют живую, а не абстрактную цельность. Назик с таким чувством реальности передает их фактуру, строение, цвет, что, кажется, слышен шорох и шуршание лепестков, ощущается их невесомость, прозрачность, словно художница рассматривает эти детали в упор, различая то, чего не заметишь скользящим взглядом. Так рождается присущий Назик своеобразный минимализм. Такое переосмысление первоначального образа и его природных форм помогает ей преодолевать слишком тривиальное в данном случае романтическое мышление, но взамен она получает свободу. Художница, как безжалостный аналитик, препарирует формы, разнимает их на фрагменты, изучая их и манипулируя ими. Не теряя признаков реальной формы, она придает их очертаниям условную геометрическую четкость, но, сохраняя природную неповторимость, воссоздает по-своему жизнь органической материи.
В другой серии работ цветы приобретают символический смысл. И тогда появляются маки, которые закручиваются какими-то космическими, огненными, спиральными вихрями вокруг пустоты: В них — восторг перед вечностью. Но в этом знаке небесного масштаба очевидна и тонкая связь с приближенной к нам действительностью, такой доступной и близкой, как растущий в поле под ногами цветок мака, но который, как выясняется, так таинствен и сложен. Но содержательность его никогда не откроется рассеянному взгляду, не откроется волнующее сближение микро- и макроявлений, не пронзит внезапная догадка о некой общей "ткани мироздания" и о превращениях, происходящих за пределами видимого.
Аналитическое мышление и острый глаз помогают Назик находить способ связывать изобразительное и абстрактное: то, что попадает в поле ее зрения — трава, цветы, ветки, стебли, — все становится побудительным мотивом для работы ума и чувств. Размышляя о форме, фактуре, структуре этих объектов, художница получает почти чувственное и эстетическое удовольствие, ощущая их способность изменяться и перетекать в новое состояние. Изображая фрагменты каких-то сочных зеленовато-желтых стеблей, заполняя ими свои композиции, превращая их в структурно-декоративные элементы, художница создает из них совершенно неожиданные гармонии, порой нервные и динамичные, порой жесткие и угловатые, И вновь тот же дизайнерский подход — стремление нащупать хрупкую и тонкую грань между живой и творимой человеческими руками и для человека природой вещей.
Назик убеждена в существовании глубокого единства между ними и в возможности бесконечных вариаций на тему этого чудесного явления. И кто знает, может быть, ее работы найдут применение в искусстве гобелена, витража, фрески. А на чем остановит свой взгляд художница и какую пищу это даст для ее дальнейших творческих поисков, покажет будущее.