Норайр МУРАДЯН — корнями из Карса, родился в Марнеули (Грузия), с шести лет жил в Спитаке, работал на разных предприятиях, с 1973 по 1988 гг. трудился в филиале швейной фабрики, позже возглавил Спитакское швейное объединение. 7 декабря 1988 года Мурадяна в Ереване на бюро ЦК Компартии Армении утвердили первым секретарем Спитакского райкома партии. Через несколько минут подземные толчки возвестили о катастрофическом землетрясении. Спустя 25 лет мы беседуем в редакции с Норайром Григорьевичем о прошлом, настоящем и будущем.
— Вы по должности стали начальником штаба по устранению последствий землетрясения в Спитакском районе. Что вам больше всего запомнилось из тех жутких дней?
— Черный декабрь 1988-го во всех деталях трагедии невозможно ни описать, ни забыть. Личное отступило (хотя многие мои родственники и друзья погибли) на второй план. Надо было, стиснув зубы, спасать тех, кого еще можно было спасти. И вся Армения, чуть ли не весь мир делали для этого все что могли. И этого мы никогда не забудем.
Вместе с тем не могу не отметить, что 7 декабря, по сути, оказалось для нас не единственным землетрясением. Вторым ударом, на мой взгляд, стал развал СССР, а третьим — приход к власти аодовцев во главе с Левоном Тер-Петросяном. Не буду сегодня перечислять все подробности, однако, хорошо зная потенциал Спитака, могу сказать, сколько предприятий, какое действующее и еще нераспечатанное оборудование, сколько «КамАЗов» и кранов разворовали дорвавшиеся до власти «патриоты», оставив на годы людей без крыши над головой…
— Вернемся в те декабрьские дни.
— Первое впечатление передать невозможно. Глаза отказывались верить, что Спитака больше нет, но крики и стоны оставшихся под обломками людей подтверждали, что все это не сон и надо действовать. Сколько добровольцев по зову сердца примчались в зону бедствия… Но отсутствие достаточного количества техники, опыта действий в подобных ситуациях, психологический шок сказывались на эффективности работы.
В этом контексте хочу особо отметить вклад армейских частей ЗакВО. В первые же часы выяснилось, что водопроводная и канализационная структуры полностью вышли из строя. А это могло привести к тяжелейшим последствиям. Военные под руководством полковника Ростислава Мединского решили развернуть для подачи питьевой воды полевой магистральный трубопровод ПМТП-100, обычно используемый для транспортировки горючего. Работая на сложнейшей горной трассе протяженностью в 23 км от источника водоснабжения, бойцы в течение суток проложили трубопровод до Спитака с перекачивающими установками через каждые 6-8 км. Угроза санитарно-эпидемической катастрофы отступила. А сколько жизней спасли военные медики…
— В эти дни весь мир протянул нам руку помощи, не считая соседей с востока, которые надписями на проезжающих через Азербайджан поездах поздравляли нас с землетрясением…
— Добро и зло идут по жизни рядом и рано или поздно возвращаются к тем, кто их сотворил. В 25-ю годовщину я хочу еще раз поблагодарить всех, кто помог тогда и потом Армении. Уже в начале 1989 года появилась идея строительства мемориала, а в июне вышло постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О создании в эпицентре землетрясения г.Спитаке мемориального комплекса». Предполагалось увековечить память о погибших и вспомнить всех, кто участвовал в спасательных и восстановительных работах. Для воплощения замысла была отведена территория в старой части Спитака площадью в 60 тыс. кв. м, объявлен международный конкурс. Однако СССР рухнул, и усилия оргкомитета «Спитакский мемориал» во главе с первым премьер-министром новой России Иваном Степановичем Силаевым повисли в воздухе.
— Не только комплекс, но и вся программа восстановления зоны бедствия оказалась под вопросом. Но что-то все-таки сделать удалось?
— Об отсутствии крыши над головой и наличии даже через 25 лет временных домиков говорить не буду. Хорошо, что хоть в последние 10-12 лет построили много жилья. Что касается комплекса, то какая-то часть этой многоплановой программы выполнена. Возведены церковь и шпиль возрожденного Спитака. Установлен позолоченный православный крест на являющейся частью комплекса площади России. Есть проект православной часовни в память о погибших авиаторах (два советских и югославский самолеты). Завезены материалы для строительства панорамы землетрясения. Не буду пересказывать всех деталей задуманного и спроектированного, потому что основная проблема сейчас в финансировании.
— К 25-летию что-нибудь прояснилось?
— Обещания и надежды есть. Впрочем, я опять вынужден вернуться в те декабрьские дни и напомнить, что в 1989 году после постановления ЦК КПСС и Совмина СССР о сооружении мемориала в Сбербанке СССР был открыт специальный счет для сбора добровольных взносов. Учет всех сумм, принятых всеми отделениями Сбербанка, осуществлялся на балансовом счете N41. Общая сумма пожертвований за месяц перечислялась в Спандарянское отделение Жилсоцбанка Еревана для зачисления на расчетный счет N164201. Эти средства должны были находиться до особого распоряжения, и никто не имел права их расходовать. Однако попытка получить информацию об их судьбе много позже — в 2008 году — ни к чему не привела. Правопреемник Спандарянского отделения ЗАО «Банк ВТБ (Армения)» сообщил, что в балансе Спандарянского филиала банка не учитываются средства на Спитакский мемориал. Хотелось бы узнать, куда подевались деньги на увековечение памяти жертв 7 декабря…
— К кому еще обращался за помощью оргкомитет?
— Мы обращались к властям Армении и России, представителям духовенства, благотворителям. Уверен, что комплекс в память о жертвах стихии и беспрецедентной помощи всего мира будет воздвигнут. Как здесь не вспомнить, что в трудное для России время, на пороге развала СССР, премьер-министр РФ Иван Степанович Силаев при мне вызвал председателя парламента Р.Хасбулатова и дал (без обсуждения) на подпись постановление о выделении для зоны бедствия финансовой помощи на 1991 г. в размере 230 млн рублей….
Дружба с Россией зародилась не сегодня и не вчера. Рядом со Спитаком еще в XIX веке был установлен памятник 114 русским солдатам и казакам, погибшим 21 августа 1804 года в неравном бою с 6-тысячным персидским войском. Тогда рядом с ними под началом графа майора Иосифа Монтрезора отдали свои жизни 60 армянских воинов. В 1978 году мы восстановили этот памятник, именно здесь и воздвигнут 2-метровый позолоченный крест, символ нашей веры и дружбы.
— В проекте есть идея парка…
— Да, мы хотим разбить на части комплекса парк, где будет 26500 деревьев (по количеству погибших). Фонтаны, музей — все это реально. Не так давно министр культуры России Владимир Мединский высказался о планах создания совместного фильма. Его отец, восстанавливавший 25 лет назад зону бедствия, является почетным гражданином Спитака. И наша боль знакома министру не понаслышке.
— Будем надеться, что Спитакский мемориал станет когда-нибудь реальностью.
— Я верю в это.
— Вы по должности стали начальником штаба по устранению последствий землетрясения в Спитакском районе. Что вам больше всего запомнилось из тех жутких дней?
— Черный декабрь 1988-го во всех деталях трагедии невозможно ни описать, ни забыть. Личное отступило (хотя многие мои родственники и друзья погибли) на второй план. Надо было, стиснув зубы, спасать тех, кого еще можно было спасти. И вся Армения, чуть ли не весь мир делали для этого все что могли. И этого мы никогда не забудем.
Вместе с тем не могу не отметить, что 7 декабря, по сути, оказалось для нас не единственным землетрясением. Вторым ударом, на мой взгляд, стал развал СССР, а третьим — приход к власти аодовцев во главе с Левоном Тер-Петросяном. Не буду сегодня перечислять все подробности, однако, хорошо зная потенциал Спитака, могу сказать, сколько предприятий, какое действующее и еще нераспечатанное оборудование, сколько «КамАЗов» и кранов разворовали дорвавшиеся до власти «патриоты», оставив на годы людей без крыши над головой…
— Вернемся в те декабрьские дни.
— Первое впечатление передать невозможно. Глаза отказывались верить, что Спитака больше нет, но крики и стоны оставшихся под обломками людей подтверждали, что все это не сон и надо действовать. Сколько добровольцев по зову сердца примчались в зону бедствия… Но отсутствие достаточного количества техники, опыта действий в подобных ситуациях, психологический шок сказывались на эффективности работы.
В этом контексте хочу особо отметить вклад армейских частей ЗакВО. В первые же часы выяснилось, что водопроводная и канализационная структуры полностью вышли из строя. А это могло привести к тяжелейшим последствиям. Военные под руководством полковника Ростислава Мединского решили развернуть для подачи питьевой воды полевой магистральный трубопровод ПМТП-100, обычно используемый для транспортировки горючего. Работая на сложнейшей горной трассе протяженностью в 23 км от источника водоснабжения, бойцы в течение суток проложили трубопровод до Спитака с перекачивающими установками через каждые 6-8 км. Угроза санитарно-эпидемической катастрофы отступила. А сколько жизней спасли военные медики…
— В эти дни весь мир протянул нам руку помощи, не считая соседей с востока, которые надписями на проезжающих через Азербайджан поездах поздравляли нас с землетрясением…
— Добро и зло идут по жизни рядом и рано или поздно возвращаются к тем, кто их сотворил. В 25-ю годовщину я хочу еще раз поблагодарить всех, кто помог тогда и потом Армении. Уже в начале 1989 года появилась идея строительства мемориала, а в июне вышло постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О создании в эпицентре землетрясения г.Спитаке мемориального комплекса». Предполагалось увековечить память о погибших и вспомнить всех, кто участвовал в спасательных и восстановительных работах. Для воплощения замысла была отведена территория в старой части Спитака площадью в 60 тыс. кв. м, объявлен международный конкурс. Однако СССР рухнул, и усилия оргкомитета «Спитакский мемориал» во главе с первым премьер-министром новой России Иваном Степановичем Силаевым повисли в воздухе.
— Не только комплекс, но и вся программа восстановления зоны бедствия оказалась под вопросом. Но что-то все-таки сделать удалось?
— Об отсутствии крыши над головой и наличии даже через 25 лет временных домиков говорить не буду. Хорошо, что хоть в последние 10-12 лет построили много жилья. Что касается комплекса, то какая-то часть этой многоплановой программы выполнена. Возведены церковь и шпиль возрожденного Спитака. Установлен позолоченный православный крест на являющейся частью комплекса площади России. Есть проект православной часовни в память о погибших авиаторах (два советских и югославский самолеты). Завезены материалы для строительства панорамы землетрясения. Не буду пересказывать всех деталей задуманного и спроектированного, потому что основная проблема сейчас в финансировании.
— К 25-летию что-нибудь прояснилось?
— Обещания и надежды есть. Впрочем, я опять вынужден вернуться в те декабрьские дни и напомнить, что в 1989 году после постановления ЦК КПСС и Совмина СССР о сооружении мемориала в Сбербанке СССР был открыт специальный счет для сбора добровольных взносов. Учет всех сумм, принятых всеми отделениями Сбербанка, осуществлялся на балансовом счете N41. Общая сумма пожертвований за месяц перечислялась в Спандарянское отделение Жилсоцбанка Еревана для зачисления на расчетный счет N164201. Эти средства должны были находиться до особого распоряжения, и никто не имел права их расходовать. Однако попытка получить информацию об их судьбе много позже — в 2008 году — ни к чему не привела. Правопреемник Спандарянского отделения ЗАО «Банк ВТБ (Армения)» сообщил, что в балансе Спандарянского филиала банка не учитываются средства на Спитакский мемориал. Хотелось бы узнать, куда подевались деньги на увековечение памяти жертв 7 декабря…
— К кому еще обращался за помощью оргкомитет?
— Мы обращались к властям Армении и России, представителям духовенства, благотворителям. Уверен, что комплекс в память о жертвах стихии и беспрецедентной помощи всего мира будет воздвигнут. Как здесь не вспомнить, что в трудное для России время, на пороге развала СССР, премьер-министр РФ Иван Степанович Силаев при мне вызвал председателя парламента Р.Хасбулатова и дал (без обсуждения) на подпись постановление о выделении для зоны бедствия финансовой помощи на 1991 г. в размере 230 млн рублей….
Дружба с Россией зародилась не сегодня и не вчера. Рядом со Спитаком еще в XIX веке был установлен памятник 114 русским солдатам и казакам, погибшим 21 августа 1804 года в неравном бою с 6-тысячным персидским войском. Тогда рядом с ними под началом графа майора Иосифа Монтрезора отдали свои жизни 60 армянских воинов. В 1978 году мы восстановили этот памятник, именно здесь и воздвигнут 2-метровый позолоченный крест, символ нашей веры и дружбы.
— В проекте есть идея парка…
— Да, мы хотим разбить на части комплекса парк, где будет 26500 деревьев (по количеству погибших). Фонтаны, музей — все это реально. Не так давно министр культуры России Владимир Мединский высказался о планах создания совместного фильма. Его отец, восстанавливавший 25 лет назад зону бедствия, является почетным гражданином Спитака. И наша боль знакома министру не понаслышке.
— Будем надеться, что Спитакский мемориал станет когда-нибудь реальностью.
— Я верю в это.
