считает Сэнди БЕДРОСЯН
В преддверии первого вокального джазового конкурса, в ожидании которого замерла ереванская музыкальная общественность, встреча с американской джазовой вокалисткой Сэнди Бедросян мне показалась символичной. Правда, момент для общения с соотечественником оказался для Сэнди не очень подходящим — через пару дней у нее была назначена свадьба, и она, по понятным причинам, вся была в приятных хлопотах, но все же нашла время и ответила на интересующие меня вопросы.
— Мои родители не имели никакого отношения к музыке и, сколько я себя помню, занимались своей прачечной, которая кормила всю нашу семью. Правда, отец имел прекрасный голос и иногда принимал участие в любительских музыкальных постановках, мама тоже любила петь, но больше всего они любили слушать, как пою я, а пела я с самого детства. Мама всегда просила меня петь погромче, чтобы она могла слышать меня из своей комнаты, а папа мне даже иногда подпевал. Вот мой старший брат — профессиональный музыкант, руководит музыкальной школой, а сестра — хореограф. Дома родители говорили по-армянски, и я достаточно бегло говорила, но потом школа, институт, работа, и я подрастеряла свои языковые навыки, хотя, объясниться смогу и даже пою в концертах мои любимые армянские песни в джазовой обработке. Что касается информации о моей далекой родине, то тут у меня достаточно серьезные познания — я ходила в армянскую церковную школу, где нас учили истории, культуре. Я пела в церковном хоре, когда мне было 16 лет, и тогда же вплотную познакомилась с настоящей армянской культурой. Много общалась с американскими армянами, с эмигрантами из Армении, но сама до сих пор на родине так и не побывала. Ну ничего, время еще есть и возможности будут!
— Насколько я знаю, ты сейчас преподаешь джазовый вокал и параллельно выступаешь на сцене. Как эти две ипостаси сосуществуют?
— Знаешь, когда ты учишь человека, то сам, желаешь того или нет, тоже учишься и развиваешься. А выступления на сцене помогают постоянно держать себя в форме.
— А в каких стилях джаза ты предпочитаешь работать?
— Больше всего мне нравится петь песни 30-40-х годов, которые впоследствии превратились в джазовые стандарты. Я говорю о работах Гершвина, Берлина, Эллингтона. Когда мне говорят, что это старые песни, я отвечаю, что у музыки нет временных рамок — она бывает хорошая или плохая, вот и все критерии.
— А как началась твоя профессиональная карьера?
— Насколько я помню, мое первое выступление за деньги было на свадьбе у соседей. Они попросили меня заняться музыкальным оформлением их торжества, я нашла музыкантов, мы пели, играли и получили за это деньги. Когда я поняла, что могу зарабатывать этим, то собрала свой маленький оркестрик — джазовое трио, и мы стали выступать в клубах, в ресторанах… Пели репертуар Ната Кинга Коула, Синатры, Эллы… Потом начались гастроли. А лет десять назад я встретилась с великолепным гитаристом, профессором Музыкального колледжа Беркли Джоном Бабояном, и мы оба очень удивились тому, что до сих пор наши пути не пересекались, ведь у нас почти одинаковый вкус и тот же репертуар! Теперь мы часто выступаем вместе.
— Твой творческий путь длится уже почти 25 лет. Наверняка были и взлеты, и падения?
— Ярких моментов было много. Это выступления на престижных сценах, на крупных фестивалях, творческое сотрудничество с Барброй Мандрелл, Шиной Истон, Гарри Чаронне. Работа с такими звездами очень помогает — их уровень таланта вызывает у тебя добрую зависть, хочется подняться до их уровня, стремишься к этому… Это очень позитивный и полезный контакт. А что касается неудач, то их тоже было вдоволь. Творчество не бывает ровным. Если ты занимаешься исполнительской деятельностью, то вполне естественно, что бывают удачи и провалы. В этих случаях нужно не падать духом, работать над своими ошибками, продолжать делать то, что тебе нравится, просто стараться все время работать над собой.
— Что ты предпочитаешь петь сегодня?
— Я всегда пела в самых разных жанрах и стилях. В одной моей программе вы можете услышать и песни из бродвейских мюзиклов, и джазовые стандарты, и классику (у меня ведь классическое меццо-сопрано, и я раньше часто принимала участие в классических концертах, исполняя Моцарта, например), и эстрадные песни. Обязательны в моих концертах и армянские песни. Причем они звучат не в качестве экзотики, а имеют свое почетное место в концертной программе. Я всегда думаю о том, что если бы меня попросили выступать только в одном жанре, то я бы, наверное, отказалась. Я не могу петь час-два в одном жанре. Мне это скучно. Артист должен уметь делать все. Если у него есть голос или он хороший инструменталист, ему должно быть под силу все, он должен себя одинаково хорошо чувствовать всюду, для него не должно существовать никаких рамок.
— А чем ты занимаешься, когда не поешь?
— В эти дни я занята приготовлениями к свадьбе. И ни на что времени нет, мне даже пришлось отменить несколько выступлений в других городах. А вообще я с детства увлекалась танцами, живописью, участвовала в музыкальных постановках. До того как серьезно занялась джазом, пела в мюзиклах — "Карусель", "Фиорелло", нескольких опереттах. А еще у меня своя вокальная студия, где я занимаюсь с начинающими певцами. Через мою студию их прошло достаточно много — от будущей Мисс Америка до оперных певцов, от рокеров до будущих солистов Бродвея. В студии есть все для записи, где я и работаю над собственным альбомом.
— У тебя, кажется, есть один.
-Да, первый, где записаны стандарты и популярные арии из бродвейских постановок. А вот во втором, который сейчас готовится к выходу, кроме традиционной американской поп-музыки обязательно будут и армянские песни. Так, я уверена, слушателям будет интереснее и я буду себя чувствовать лучше — ведь я армянка и всегда должна помнить об этом. Армянская музыка постоянно звучит у меня в ушах и, как только я слышу восточные ритмы, у меня прямо дрожь появляется в коленках.
— В Ереване сегодня готовятся к проведению большого конкурса джазового вокала. Что посоветуешь организаторам и пожелаешь участникам?
— Организаторам — быть честными, принципиальными и объективными, чего так часто не хватает членам жюри во всем мире, а участникам — стараться, работать и не опускать руки в случае неудачи.
— И последний вопрос — по поводу твоей скорой свадьбы. Кто же твой избранник?
— Я уже много лет выступаю с пианистом Джоном Хайдом. Он прекрасный музыкант и замечательный человек. Мы с ним проводим много времени вместе — репетиции, концерты, поездки, и вот в один прекрасный день поняли, что вместе нам гораздо лучше, чем порознь. Если ему верить, то он любит не только меня, но и то, как я пою и как готовлю. Ему очень нравится армянская кухня, блюда которой я часто готовлю. Он сначала играет для меня, потом отдыхает, я вожусь на кухне, а он дремлет и терпеливо ждет, пока я приготовлю толму. Он готов умереть за нее!