— Даже странно увидеть тебя в Ереване. Стремишься завоевать статус самого «зарубежноставящего» армянского режиссера?
— Ну, возможно, получается так. Если оглянуться на уходящий год, у меня была постановка в питерском театре «Суббота», потом, опять же в Санкт-Петербурге, шекспировский «Сон в летнюю ночь» в ТЮЗ-е. Потом приехал в Ереван, сделал «Гравитацию», коммерческий проект с Мкртычем Арзуманяном, и уехал в Выборг ставить пьесу Михаила Хейфеца «Спасти камер-юнкера Пушкина». Лето провел дома и улетел в Венгрию, в город Сегед на постановку спектакля «Макбетт» — такой камерный спектакль, только не по Шекспиру, а по Ионеско. Его премьера состоялась в конце октября. После Нового года поеду в Казахстан, буду делать «Сына» Зеллера. Дальше Новороссийск и Воронеж, а в сентябре опять Венгрия — уже другой город, другой театр и спектакль большой формы.
— Ты сказал — «Макбетт» Ионеско. Долгие годы казалось, что драматургия абсурда безнадежно устарела, а вот за последнее время посмотрела пару спектаклей «на тему» — более чем актуально…
— Совершенно согласен. Когда в 2016 году я по молодости лет поставил в нашем ТЮЗ-е «Бред вдвоем» того же Ионеско, мне все говорили — зачем тебе драматургия абсурда, и с возрастом я тоже начал думать, что она — вчерашний день. А теперь время изменилось, и больше я так не думаю. Ионеско — это заказ венгерского театра, они хотели именно что-то остро политическое и именно в жанре абсурда. А вот пьесу «Макбетт» предложил я. Она не похожа на «Макбета» Шекспира, которую мы все знаем. Ионеско сделал переход от возвышенной трагедии к нелепому фарсу, написал пьесу о чудовищной повторяемости кровавого фарса истории — помните, как было страшно при таком-то диктаторе и в такой-то войне? А потом снова диктатура и снова война, и снова, и снова, и — кровь, кровь, кровь… Куда актуальнее? И еще в этой пьесе очень много пространства для воображения, режиссерского хулиганства. Так что ведьмы у меня достаточно импровизировано оказались представителями deep state, глубинного государства, которое управляет миром.
— Традиционный вопрос: ставить в Армении и не в Армении — в чем разница?
— Во-первых, в гонораре совсем иного порядка, чего уж там говорить. А если про то, как поставлено дело, причем, как в России, так и в Европе… Не знаю, может, это от того, что у них очень много ставят иностранные режиссеры, и это уже отлаженный механизм. Они встречаются с тобой, и все готовы к работе от слова «абсолютно» — от артистов до цехов, остается всю эту машину только завести. Вот, как раз во время постановки в Венгрии — там один из актеров снимался в проекте Netflix, летал в другую страну на съемки и обратно. Не то что ни одна репетиция не была отменена по причине его отсутствия — не было опоздания даже на минуту! Применительно к нам — это из жанра фантастики. А какое отношение к профессии, такой и результат. Для них театр — это главное. «Каро, я не могу, у меня сериал», — такое невозможно себе представить.
Ну, и цеха: буквально через 20 дней все производство готово. Конечно, это можно было бы объяснить большим количеством финансового ресурса. Но вот то, что у них культуре вообще и театру, в частности, уделяется огромное внимание (чего к сожалению, нет в нашей стране) финансами не объяснишь. Причем вопрос, скорее, упирается в правильное, целевое финансирование. У нас тоже порой выделяются огромные средства. Но на что — вот в чем вопрос?
— Вот мы и подошли к главному. Судя по тому, что Ереванский Международный Шекспировский фестиваль, который на протяжении многих лет привозил в Армению спектакли класса «А» и которым руководишь ты, уже второй год не проводится, в списках «на что выделять средства» начальников от культуры он не значится.
— Сейчас с этим действительно стало очень тяжело. Если помнишь, последние годы нас поддерживал «Фонд Царукян», а в последний фестивальный выпуск мне помог мой друг из США Айк Григорян, который абсолютно бескорыстно и серьезно вложился в фестиваль. На этот раз мы обратились в МОНКС — посмотрим… У меня есть твердое намерение провести в 2025 году Шекспировский, чего бы это ни стоило.
А еще в будущем году я собрался реализовать еще один большой проект — международный фестиваль русской классики. Для меня это очень важно, потому что русская культура — это действительно великая культура. По ходу поездок я ведь не только ставлю, но много смотрю, и у меня накопился целый список высококлассных спектаклей, которые хочется показать нашему зрителю. Пока граница с Европой закрыта нужно пользоваться моментом и привлекать их сюда.
Причем речь идет не только о российских спектаклях, но русской драматургии, которая идет в других странах. Только за последние пару месяцев мне довелось посмотреть совершенно потрясающий «Живой труп» в Румынии, очень крутой спектакль по Горькому в Молдове, гениальный спектакль «Нос» в питерском ТЮЗ-е им. Брянцева в постановке Тимура Кулова. Нужно, чтобы все они встретились здесь, под одной армянской крышей. На мой взгляд, мы просто обязаны показать их армянскому зрителю. И хорошо бы, чтобы люди, которые хотят делать инвестиции в правильное место, обратили на эту необходимость внимание.
