У Никола Погосяна — счастливый музыкальный дар. Не просто значительный, а именно счастливый. Его достоинства видны сразу, что называется, невооруженным глазом. Видны и профессионалу, и простому любителю музыки. Н. Погосян — уникальный представитель своего поколения музыкантов. К тому же такого уровня фаготистов, как он, у нас не очень много. Это тот редкий случай, когда человек нашел, чем именно ему надо заниматься.
СВОЕ музыкальное образование в школе Никол начинал с саксофона, который ему тоже очень нравился. Но спустя несколько лет он сделал окончательный выбор в пользу самого габаритного и низкого по тембру в группе деревянных духовых инструментов — фагота. Что называется, прямое попадание. Изумительный аппарат, изумительная восприимчивость, эмоциональность. Никол играет легко, без усилий, он может играть сколько угодно. А ведь у духовиков огромная затрата энергии.
Внешне Никол хрупкий, невозмутимо спокойный. Свои партии в симфоническом оркестре Национального оперного театра или Государственного симфонического оркестра Армении он играет с безукоризненным вкусом, страстно и щедро. Мне больше всего импонирует то, что фагот его очень живой: его тембром он легко управляет, все время меняя окраску. В гибкой игре Погосяна — подлинная глубина: в басовом регистре его тембр напоминает виолончель, а в верхнем — человеческий голос. Артисту присущи многие достоинства: разнообразие красочных тембров, гибкость динамики, нюансировки, виртуозность. Все это неоднократно отмечалось в рецензиях на выступления Филармонического оркестра Армении в период, когда Никол работал в нем.
Будучи концертмейстером симфонического оркестра Национального театра оперы и балета им. А. Спендиарова, Никол переиграл все фаготные партии оперного и балетного репертуара. В памяти его соло в балетных спектаклях «Ромео и Джульетта» Прокофьева и «Гаяне» Хачатуряна. Легкость, с которой он исполняет сложнейшие сольные партии, завораживает аудиторию. Сногсшибательная виртуознасть, артистизм в сочетании с необыкновенностью игры, интенсивностью интонационной выразительности покоряют и в исполнении сольных партий в «Болеро» Равеля, в Восьмой симфонии Шостаковича и Шестой — Чайковского, в «Весне священной» и «Жар-птице» Стравинского, «Шахерезаде» Римского-Корсакова в составе Государственного симфонического оркестра под управлением Сергея Смбатяна.
В ИСПОЛНЕНИИ Погосяна слушатели могут легко уловить особенности музыкальной речи его инструмента: от бубнящих, стремительных пассажей в духе скороговорки до нежных, ласковых, наполненных томными и мечтательными интонациями соло. Слушая сольную партию во Второй симфонии Арама Хачатуряна, чувствуешь полное отсутствие какой -либо заученности: кажется, что интонация рождается прямо на глазах, живая, подвижная, динамичная и непредсказуемо гибкая. Мелодия затухает, прерываясь выразительными паузами, затем вновь выплывает из воздуха, чтобы томно взмыть вверх . Как душа романтика, фагот Никола переходит от надежды к унынию, от восторженной кульминации к тихой задумчивости.
Очевидно, что каждое произведение ставит перед Погосяном различные задачи. Пожалуй, можно говорить об определенной творческой дерзости, когда он берется за первое исполнение произведений современных армянских авторов. Он все играет с одинаковой степенью самоотдачи, с одинаковым интересом, что нередко подчеркивали лучшие современные авторы.
Исполнительское искусство Николая Погосяна снискало известность не только в нашей стране, но и за рубежом. И те соло, которые попадаются в оркестре, ничуть не уступают сольным сочинениям. Его виртуозная игра была неоднократно отмечена дирижерами и композиторами. На игре артиста сказываются и черты его личности. Характерная для него простота в сочетании с чувством юмора, неповторимое обаяние особенно ясно выявляют его духовную сущность — олицетворение самого высокого, что связывается со словом «Искусство».
СВОЕ музыкальное образование в школе Никол начинал с саксофона, который ему тоже очень нравился. Но спустя несколько лет он сделал окончательный выбор в пользу самого габаритного и низкого по тембру в группе деревянных духовых инструментов — фагота. Что называется, прямое попадание. Изумительный аппарат, изумительная восприимчивость, эмоциональность. Никол играет легко, без усилий, он может играть сколько угодно. А ведь у духовиков огромная затрата энергии.
Внешне Никол хрупкий, невозмутимо спокойный. Свои партии в симфоническом оркестре Национального оперного театра или Государственного симфонического оркестра Армении он играет с безукоризненным вкусом, страстно и щедро. Мне больше всего импонирует то, что фагот его очень живой: его тембром он легко управляет, все время меняя окраску. В гибкой игре Погосяна — подлинная глубина: в басовом регистре его тембр напоминает виолончель, а в верхнем — человеческий голос. Артисту присущи многие достоинства: разнообразие красочных тембров, гибкость динамики, нюансировки, виртуозность. Все это неоднократно отмечалось в рецензиях на выступления Филармонического оркестра Армении в период, когда Никол работал в нем.
Будучи концертмейстером симфонического оркестра Национального театра оперы и балета им. А. Спендиарова, Никол переиграл все фаготные партии оперного и балетного репертуара. В памяти его соло в балетных спектаклях «Ромео и Джульетта» Прокофьева и «Гаяне» Хачатуряна. Легкость, с которой он исполняет сложнейшие сольные партии, завораживает аудиторию. Сногсшибательная виртуознасть, артистизм в сочетании с необыкновенностью игры, интенсивностью интонационной выразительности покоряют и в исполнении сольных партий в «Болеро» Равеля, в Восьмой симфонии Шостаковича и Шестой — Чайковского, в «Весне священной» и «Жар-птице» Стравинского, «Шахерезаде» Римского-Корсакова в составе Государственного симфонического оркестра под управлением Сергея Смбатяна.
В ИСПОЛНЕНИИ Погосяна слушатели могут легко уловить особенности музыкальной речи его инструмента: от бубнящих, стремительных пассажей в духе скороговорки до нежных, ласковых, наполненных томными и мечтательными интонациями соло. Слушая сольную партию во Второй симфонии Арама Хачатуряна, чувствуешь полное отсутствие какой -либо заученности: кажется, что интонация рождается прямо на глазах, живая, подвижная, динамичная и непредсказуемо гибкая. Мелодия затухает, прерываясь выразительными паузами, затем вновь выплывает из воздуха, чтобы томно взмыть вверх . Как душа романтика, фагот Никола переходит от надежды к унынию, от восторженной кульминации к тихой задумчивости.
Очевидно, что каждое произведение ставит перед Погосяном различные задачи. Пожалуй, можно говорить об определенной творческой дерзости, когда он берется за первое исполнение произведений современных армянских авторов. Он все играет с одинаковой степенью самоотдачи, с одинаковым интересом, что нередко подчеркивали лучшие современные авторы.
Исполнительское искусство Николая Погосяна снискало известность не только в нашей стране, но и за рубежом. И те соло, которые попадаются в оркестре, ничуть не уступают сольным сочинениям. Его виртуозная игра была неоднократно отмечена дирижерами и композиторами. На игре артиста сказываются и черты его личности. Характерная для него простота в сочетании с чувством юмора, неповторимое обаяние особенно ясно выявляют его духовную сущность — олицетворение самого высокого, что связывается со словом «Искусство».
