СПОРНЫЕ РЕКОМЕНДАЦИ,

навязываемые Армении посредниками ОБСЕ
После многолетних поисков посредники Минской группы ОБСЕ в условиях особой секретности выработали некое, как утверждают, "компромиссное" решение, якобы сочетающее принципы самоопределения народов и территориальной целостности государств.
Ссылки на то, что эти принципы вступают между собой в противоречие, во всяком случае в том, что касается нагорно-карабахского вопроса, — результат целенаправленного искажения их содержания и взаимодействия. Целью настоящей статьи является не теоретический поиск истины, а поиск практических решений на бесспорных основах международного права и национального права СССР — государства, в рамках которого возник этот конкретный вопрос.
Когда, как и в каком объеме принцип самоопределения был выдвинут в качестве основы мирного урегулирования карабахского конфликта?
В практике международных отношений в соответствии с действующими нормами международного права принцип самоопределения выдвигался в случаях территориальных споров государств в качестве основы их разграничения. Другая, более обширная сфера применения этого принципа — процесс переустройства мира, преобразования десятка мировых империй, основанных на насилии и феодальной идеологии, в систему равноправных национальных государств. Сегодня численность государств, основанных на праве самоопределения народов, исчисляется не десятками, а сотнями. Правовой основой этого великого исторического процесса стало право народов на самоопределение вплоть до отделения, в результате отпочкования — обретения государственной независимости ("сепаратизма" — по определению новоявленных "мини-империй" и деятелей, которые мыслят отжившими категориями). Устав ООН прямо и однозначно констатирует, что самоопределение народов — основа мирных отношений между государствами.
Тем не менее наметившаяся в последние годы негласная ревизия этого основополагающего принципа международного права идет под флагом сохранения "целостности" тех государств, в границах которых все еще насильственно удерживаются несколько лишенных государственности или разделенных народов — курдов, армян, осетин и др. Ревизионисты препятствуют их освобождению на том основании, будто для их самоопределения вплоть до отделения необходимо согласие государств, которые осуществляют территориальное верховенство.
Очевидно, что государство, чтобы ссылаться на принцип территориальной целостности, должно обладать соответствующим международно-правовым титулом на эту территорию. Иначе говоря, удерживаемая территория должна принадлежать ему на основе норм международного права. При любом, даже расширительном подходе к принципу территориальной целостности невозможно претендовать на целостность незаконно приобретенных и насилием удерживаемых территорий.
Нагорно-карабахский конфликт тем и отличается от большинства других так называемых этнополитических проблем, подлежащих урегулированию на основе самоопределения народов, что эта территория с 1918 года после появления Азербайджана и Армении в качестве субъектов международного права получила статус спорной территории, подчиненной праву армянского населения Карабаха на самоопределение.
После советизации Азербайджана, в период тройственной агрессии РСФСР, турецких националистов и советизированного Азербайджана (май-декабрь 1920г.) его правительство неоднократно подтверждало этот принцип разрешения конфликта, а после советизации самой Армении в конце декабря 1920г. Советский Азербайджан отказался от своих территориальных претензий на армянские области Нахиджевана, Зангезура и Нагорного Карабаха и официально декларировал признание права армян Нагорного Карабаха на полное и свободное самоопределение, вплоть до присоединения к Армении.
12 июня 1921г. с согласия Азербайджанской ССР Нагорный Карабах был воссоединен с Армянской ССР в качестве его "неотъемлемой части".
Однако 5 июля 1921г. пленум Кавбюро ЦК РКП( б) под председательством Сталина заменил принятое накануне, т. е. 4 июля, свое же постановление включить Нагорный Карабах в состав Армянской ССР, проведя плебисцит "только в Нагорном Карабахе, т. е. среди армян" на решение о предоставлении Нагорному Карабаху "широкой автономии" в составе Армянской ССР.
Два решения Кавбюро
Таким образом, Нагорный Карабах решением партийного органа третьей страны — РСФСР, в нарушение всех норм международного права, с полным пренебрежением даже большевистских представлений о международных отношениях, был насильственно включен в состав Азербайджанской ССР в качестве территориальной (областной) автономии под видом реализации его права на самоопределение.
Право армян Нагорного Карабаха на полное самоопределение, вплоть до определения своего политического статуса, стало его приобретенным правом, не зависящим от согласия или несогласия властей Азербайджана или какого-либо международного органа.
Если 65-летнее фактическое пребывание Нагорного Карабаха в составе Азербайджана в условиях государственного терроризма рассматривать как правовую ситуацию, возникшую в СССР, то очевидно, что и последующие изменения его политического статуса надо рассматривать в квазиправовом поле государственного и конституционного права СССР.
Согласно Конституции СССР, НКАО в составе Азербайджанской ССР была формой советской государственности. НКАО рассматривалась как административная единица в федеративной системе СССР с выходом по ряду государственных функций на центральные властные структуры СССР. За армянским народом Нагорного Карабаха признавалось действие принципов равноправия народов и их права на самоопределение.
В подтверждение можно указать, что признание за территориальной автономией советской государственности подкреплялось и практикой государственного строительства СССР: ряд областных автономий был преобразован в союзные республики, а потом был принят в ООН в качестве субъектов международного права — Молдавия, Казахстан, Киргизия.
Право армян Карабаха на самостоятельное и свободное определение своего политического статуса было признано и Законом о порядке выхода союзной республики из СССР. Согласно этому закону, союзная республика до выхода из СССР была обязана предоставить автономиям и территориям с компактным населением нетитульной национальности возможность свободно реализовать свое право, самостоятельно определять вопрос о своем политическом статусе.
Членство в ООН бывших советских республик не освобождает их от обязанности соблюдать право на самоопределение тех нетитульных народов этих государств, за которыми законодательством, действовавшим на всей территории СССР, признавалось право на определение своего политического статуса.
Между тем Азербайджанская ССР провозгласила свою государственную независимость не только без должного соблюдения советских законов, а конкретно — без соблюдения этого неотъемлемого права армян Карабаха (НКАО и Шаумяновского района) на самоопределение, но и начала против них агрессивную войну с целью ликвидации автономии и изгнания коренного армянского населения из районов, подпадавших под действие закона.
В поведении Азербайджана нет ничего неожиданного. Вся его история, как и история породившей его Турецкой империи, изобилует вероломством, попранием международных обязательств. Необъяснимо лишь поведение ОБСЕ и тех, кто продолжает долдонить о территориальной целостности Азербайджана как о превалирующем принципе урегулирования нагорно-карабахского конфликта.
Если бы посредники ОБСЕ действительно были бы приверженцами легитимности, если бы они, проявляя объективность, стремились к урегулированию конфликта на основе международного права, то они должны были бы прежде всего установить, обладает ли Азербайджан полноценным, с точки зрения международного права, титулом на Нагорный Карабах.
Даже если они считают, что 65-летнее фактическое пребывание НКАО в составе геноцидной Аз. ССР в условиях государственного терроризма может служить основанием для превращения под воздействием давности фактической, неправовой ситуации в правовую, то и в этом случае они обязаны при решении вопроса самоопределения армян Нагорного Карабаха исходить из правовых норм СССР на основе воплощенной в его Конституции и его законах концепции самоопределения. В частности и конкретно они должны в своих оценках правовой ситуации руководствоваться требованиями названного Закона о порядке выхода союзной республики из СССР.
Соответственно, в этой конкретной ситуации ОБСЕ и другие инстанции, проявляющие интерес к урегулированию конфликта, должны были не саботировать референдумы, которые проводились в НКР, а содействовать демократическому волеизъявлению армянского (именно — армянского!) населения Нагорного Карабаха, должны были принять приглашение быть наблюдателями и, наконец, должны были уважать волеизъявление народа в отношении политического статуса области.
Участие в референдуме о статусе Нагорного Карабаха только армян было бы не только законно, но и справедливо, поскольку вся прошлая турецко-азербайджанская практика решения вопросов статуса Нахиджевана, Карсской области, Западной Армении основывалась на недопущении участия беженцев — жертв Геноцида армян в волеизъявлении на основе провозглашавшейся ими на словах приверженности принципу самоопределения.
В существовавшей политико-правовой ситуации самое большее, что могли бы делать посредники, — это предложить формулу повторного проведения референдума армянским населением.
Вместо этого посредники, провозглашая приверженность легитимности, пошли по пути полного игнорирования законодательства СССР, по пути подмены законно приобретенного права армян НК на свободное определение своего политического бытия, произвольными предложениями, не соответствовавшими ни исходной правовой ситуации, ни последовательному толкованию норм и принципов международного права. Неприемлемость предлагаемой ими формулы связана не только с тем, что она подменяет "приобретенное право" армян НК на полное самоопределение гипотетическим референдумом всего населения на внутреннее самоопределение, да и то после того, как будут созданы условия для возобновления Азербайджаном агрессивной войны на истребление.
Под видом легитимности — отстаивания якобы законно установленных границ Азербайджана — в действительности, т. е. если не субъективно, то объективно, отстаивают произвол и насилие, попирают законность, попирают как нормы международного права, так и нормы государственного и конституционного права.
Оказывая сильнейшее политическое давление на руководителей внешней политики Армении, ей навязывают суррогат самоопределения армян Карабаха.
Подчиняясь диктату заинтересованных посредников, соглашаясь на аннулирование результата самоопределения, согласного с Законом о порядке выхода из СССР союзной республики, отказываясь признавать НКР, созданную в полном соответствии с применимым правом, правительство Армении само санкционирует решение этого жизненно важного вопроса на основе политического произвола.
Армянская общественность как в республике, так и в диаспоре выражает надежду, что новое политическое руководство разберется в этом вопросе общеармянского значения и внесет необходимые коррективы во внешнюю политику страны.